Медицина Древней Руси (сборник) - Николай А. Богоявленский Страница 5

«Первые понятия о греческой медицине (а, следовательно, и о медицине Гиппократа и гиппократиков. – М.М.) распространились у нас посредством греческих (православных. – М.М.) монахов еще в XI и XII столетиях, – справедливо утверждал В. М. Флоринский, – и нет основания не допустить, что уже в это время были возможны переводы и переделки на русский язык латинских и греческих медицинских сочинений»[34]. Можно еще раз пожалеть, что эти рукописи не дошли до нас…

Впрочем, еще до проникновения к нам, с христианством и византийской культурой, «греческой медицины», основывавшейся на достижениях античных врачей и мыслителей, охранять здоровье наших предков помогала народная медицина, которая была хранителем бесценного опыта поколений. Используя достижения, корни которых уходили в седую древность, она в течение многих столетий питала и обогащала «медицинскую» практику, помогала заботиться о здоровье, применять наиболее рациональные способы борьбы с болезнями.

Правда, в народной медицине было немало иррационального, а порой и просто вздорного, вредного для организма: связано это было со знахарством, широко распространенным в нашей стране (как, впрочем, и в других странах) в течение многих и многих столетий. Даже в конце прошлого века доктор Н. В. Слюнин, выступая 13 марта 1882 г. на заседании Общества русских врачей в Петербурге, отметил «широкое развитие у нас знахарства, порчи и лекарства; нет той деревушки, где не было бы зловещей знахарки»[35]. О нынешних временах умолчу – что уж говорить о седой древности!..

Поэтому обладавшую вековым опытом народную медицину, важную и нужную саму по себе, выработавшую традиционные и во многом рациональные методы, следует отличать от знахарства (хотя и здесь было кое-что полезное, в частности, по использованию дикорастущих трав и других растений).

Знахарство – и тогда, и в последующем, вплоть до нашего времени, – включало как непременный атрибут различные заговоры, мало изменявшиеся по сути своей в течение столетий, но всегда исключавшие применение каких-либо материальных средств.

Заговоры эти представляли собой пожелания, которые должны исполниться с чьей-либо помощью – либо самого знахаря, либо языческих божеств, либо (в христианские времена) с помощью святых или даже самого Бога. Вот, например, каков был содержавшийся в рукописном сборнике «Заговор от течения крови, троекратный»: «Должно смотреть на рану и прочитать над нею сию молитву три раза. Молитва: “Кровь булат, мать руда, тело древо, во веки веков. Аминь”»[36].

Или «Записка от холеры»: «Напиши несколько записок нижеследующего содержания, и прилепи их в доме, по одной над каждой дверью и окном. Тот дом бывает охраняем Богом от болезни холеры. Молитва: “Иисус Христос с нами уставися, вчера и ныне и днесь, той же и во веки веков. Христос ненависти прогоняет, Христос в сем доме вездесущий у твоих раб, всегда и ныне и присно. Аминь”»[37].

«С принятием Русью христианства языческое врачевание, если и подвергалось каким-либо влияниям, – считал историк медицины А. П. Левицкий, – то… исключительно со стороны христианского мировоззрения, которое вошло в соприкосновение с языческим»[38]. Этим, вероятно, и можно объяснить содержание заговоров, не противоречивших, на первый взгляд, христианским догматам.

Несмотря на, казалось бы, религиозную и христианскую основу подобных заговоров, трудно поверить, чтобы образованные, знакомые с основами медицины монахи-лечцы рекомендовали их вместо лечения. Все-таки это, по-видимому, плоды «творчества» самонадеянных «целителей», которых тогда на Руси было пруд пруди (во всяком случае, намного больше, чем сейчас, в наше цивилизованное время).

Разумеется, медицина Древнерусского государства вовсе не ограничивалась знахарством или применением народных средств врачевания. Являясь составной частью культуры, питаясь ее достижениями, медицина соответствовала ее общему уровню. «Греческое христианство, – утверждает Б. А. Рыбаков, – застало в 980-е гг. на Руси не простое деревенское знахарство, а значительно развитую языческую культуру… Язычество Древней Руси IX – XIII вв. – важный раздел русской средневековой культуры»[39].

Волхвы, составлявшие, по Б. А. Рыбакову, основную часть жреческого сословия Древней Руси, занимались, в числе прочего, и лекарским знахарством – в этом им помогали женщины («ведьмы», от слова «ведать» – знать), которых позднее, в XII в., называли «бабы богомерзкие». Волхвы должны были, в частности, знать целебные свойства трав – это знание было результатом наблюдений, которые велись многими и многими поколениями, начиная, вероятно, еще от первобытного общества.

В общем, вполне правомерно считать, что волхвы были целителями, лечившими людей рациональными средствами народной медицины. Это подтверждают и записки путешественников, посетивших нашу страну в те далекие времена.

Так, в «Записке» арабского путешественника Ахмеда Ибн-Фадлана, который в 20-х годах X в. побывал в землях волжских булгар, хазар и русов, говорилось: «Когда один из них заболевает, то они разбивают ему палатку вдали от них, бросают его туда и кладут с ним кое-что из хлеба и воды, но не приближаются к нему, не говорят с ним, даже не посещают его во все время (болезни), особенно когда он бедный или невольник, Если он выздоравливает и встает, то возвращается к ним; если же умирает, то они его сжигают»[40]. А в «Книге драгоценных сокровищ», написанной около 30-х годов X в., арабский писатель Ахмед Ибн-Даста отмечал: «Есть у них знахари, из коих иные повелевают царю, как будто они начальники их (Русов). Случается, что приказывают они приносить жертву творцу их, что ни вздумается им: женщин, мужчин и лошадей, а уж когда приказывают знахари, не исполнить приказания нельзя никоим образом»[41], – речь здесь, очевидно, шла о волхвах.

Следует, однако, отметить, что и после принятия христианства долгое время, на протяжении столетий, волхвы – хранители богатейших медицинских познаний языческих времен – оставались одними из авторитетнейших врачевателей. К их услугам прибегали не только простые люди, но и аристократические слои общества, княжеские роды. Так, о князе Всеславе (середина XI в.) летопись сообщает, что «его же ради мати от вълхвованья»[42].

Священнослужители нередко обращали внимание на то, что русские, сами язычники в недавнем прошлом, несли своих детей, обращались при болезни к волхвам, а не к священникам, не в монастыри. Это подтверждают, в частности, и приведенные в русских летописях факты. Так, Лаврентьевская летопись свидетельствует, что воевода Ян (1071 г.) сурово осуждал волхвов.

Распространенность этого явления в средневековой России подтверждают многие исторические источники. В «Повести временных лет» упомянуто (1071 г.), что «много волхвуют жены чародейством, и отравою, и иными бесовскими