Функциональная анатомия здоровья - Сергей Михайлович Бубновский Страница 6

себе, так как исчезает механизм сокращения-расслабления. Вот вам и старость, пока только в локально «замурованном» спондилезом участке позвоночника. Но фагоциты продолжают работать в этой зоне воспаления и поглощать содержимое близлежащих «благородных» клеток, то есть позвонков (остеопения). И. И. Мечников пишет: «В обоих случаях мы имеем дело с разрушением сократимого вещества мускулов особыми фагоцитами — миофагами. Среди странных явлений старческой атрофии стоит упомянуть тот факт, что рядом с отвердением (склерозом) многих органов самая твердая часть организма — скелет — становится менее плотной. Вследствие наступает столь опасная в старости хрупкость костей». И это написано в начале прошлого века!

Старики страдают остеопорозом, потому что их мышцы одряхлели и в связи с этим пропал метаболизм (микроциркуляция). Нет мышц — нет питания.

Молодые страдают остеопенией (локальным остеопорозом) в результате хирургического вмешательства в организм при совершенных бессмысленных операциях по удалению грыж позвоночника.

Что происходит при операции? На снимке МРТ (КТ) можно увидеть только позвоночный столб — глубоких мышц позвоночника на МРТ не видно. Мышцы в статике непонятны: они на 80 % состоят из воды, поэтому МРТ их не видит. И большинство врачей тоже не хотят их видеть, но это уже другая медицина.

Я всегда задаю аудитории вопрос: зачем человеку мышцы и связки? И в 99 % случаев получаю такой ответ: чтобы двигаться и держать кости. Да, конечно, это двигательная функция мышц. Но чтобы проникнуть к МПД, надо ли их как-то убрать или разрезать? Это может вызвать и кровотечение, и рубцы со спайками в недалеком будущем и. новые боли, новые грыжи! В случае устранения или отодвигания околопозвоночных мышц легко повредить дуральный мешок. В результате произойдет вытекание спинномозговой жидкости, и в лучшем случае это может привести к параличу, а в худшем (если это произойдет в более высоких отделах позвоночника, например, в шейном отделе) — к летальному исходу. К сожалению, такие исходы операции тоже случаются — недаром после операции по удалению грыжи МПД рекомендуется в течение трех месяцев носить корсет и исключить двигательные нагрузки! К сведению, после такой операции можно получить и инвалидность на один год с возможным продлением. Пациентка, о которой я писал выше, справилась с серьезной проблемой за три месяца на тренажерах — без крови и рубцов на теле! В результате женщина стала здоровой!!!

СПОНДИЛОДЕЗ

Фиксация трех позвонков (спондилодез), которую выполняют при компрессионных переломах позвоночника, выключает глубокие мышцы минимум трех позвонков, что приводит к нарушению кровоснабжения этой зоны позвоночника. Впоследствии результаты подобного вмешательства могут быть весьма плачевными, причем даже в недалеком будущем.

На мой взгляд, операция на позвоночник — это страшно. Повторяю, грыжа МПД — это не пуля, не сломанный кусок кости, вошедший в спинной мозг и повредивший корешок, минуя сосуды, другие нервы, оболочки спинного мозга, мышцы и связки. Прямо полтергейст какой-то!

В то же время правильная (!) программа движений позвоночника справляется с этими 5—15-мм (размеры грыж) некротическими элементами диска без последствий. Мышцы доставляют фагоциты к зоне грыжи, и они переваривают ее без проблем. В результате воспаление уходит (мышцы дренируют отек), и фагоциты покидают поле боя. А операция делает их более «злыми», и они пожирают все вокруг, так как мышцы в таком случае не работают.

В учебнике по анатомии для студентов, будущих врачей, этого нет, поэтому после окончания медицинского института они ничего, кроме НПВС, не выписывают. Получается, что их учат не анатомы и физиологи, а фармакологи!

А хирургия — штука дорогая! И в прямом и в переносном смысле.

* * *

Первое: обезболивание.

Современные способы обезболивания предусматривают не только устранение боли, но и управление основными функциями организма во время операции и в ближайшее время после нее. То есть человек определенное время не принадлежит себе — он находится в руках анестезиолога-реаниматолога, который выбирает метод: спинномозговая анестезия, проводниковая, общее обезболивание и прочее. Хорошо, если все проводится идеально. Я лично перенес четыре сложные операции под общим наркозом. Выжил — спасибо хирургам! Но после этого восстанавливал здоровье на протяжении 27 лет.

Второе: разрезы тканей.

Разрезы кожи, растяжка мышц, дренажи, зонды, корнцанги, скальпели, эндоскопы, кровопотери — это все обычные хирургические ритуалы.

Если вопрос касается хрящей и костей, применяются специальные «слесарные» инструменты: долото, ножницы, кусачки, ложки, пилы (например, при замене суставов), но спондилодезы — это те же отвертки, сверла и прочее.

Третье: ушивание — различные виды швов. Четвертое: иммобилизация (обездвижение).

Реабилитационный период проходит, как говорится, не быстро, дорого и сердито. Кроме всего прочего, пациент всегда расписывается в договоре о том, что предупрежден обо всех сложностях операции (детали операции, конечно, не раскрываются), и всю (!) ответственность берет на себя. И еще несколько листов предупреждений, которые сразу и не осмыслишь — больному остается только ждать, чем все кончится.

* * *

Кстати, о хирургии. А вы не задумывались над тем, что такое операция? Объясню в двух словах, что происходит во время операции.

Из этого следует, что хирурги не восстанавливают здоровье — они либо спасают жизнь (честь им и хвала за это!), либо отрезают все, что, с их точки зрения, надо отрезать (ампутировать, резецировать). И если пациент согласился на операцию, ему остается только верить этим врачам.

Но есть еще один очень важный аспект любой операции, в котором хирурги не очень хорошо разбираются, но, к сожалению, вмешиваются в него — это физическая реабилитация после операции. Хирурги, конечно, могут дать совет или направление, но непосредственно реабилитацией хирурги заниматься не должны. Но ведь советуют! Пациенты, особенно в России, очень часто им верят и практически перестают двигаться, особенно после операции на позвоночнике. Это касается и травм позвоночника. Я постоянно сталкиваюсь с такими случаями, когда пациент пришел ко мне не через 4–5 дней после операции, а спустя 6—10 месяцев. За это время у него уже возникли мышечная атрофия, контрактуры и новые боли, у него депрессия, а его карманы набиты обезболивающими лекарствами (НПВС).

В Европе и США таких пациентов отправляют на реабилитацию на четвертый день после операции, будь то операция на спине, суставах или сердце: палатный режим очень дорог, да и зачем лежать? К сожалению, в наше время на первое место вышла стоимость лечебных мероприятий. Но что такое здоровье? Здоровье — это труд, терпение и послушание в выполнении реабилитационных процедур. Но этого как раз и не хватает большинству прооперированных, а хирурги этому не учат.

Итак, если вы