Мертвые могут нас спасти. Как вскрытие одного человека может спасти тысячи жизней - Клаус Пюшель

Клаус Пюшель

Мертвые могут нас спасти. Как вскрытие одного человека может спасти тысячи жизней

Klaus Püschel

Die Toten können uns retten

© 2021 by Bastei Lübbe AG, Köln

В оформлении обложки использованы фотографии:

eAlisa, pakirri, kaling2100 / Shutterstock.com

Используется по лицензии от Shutterstock.com

Фото на обложке Axel Kirchhoff, UKE

© Кныш Ю. С., перевод на русский язык, 2022

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

* * *

Клаус Пюшель – судебно-медицинский эксперт, работал в Косово, Египте и Сирии, а до 2020 года возглавлял Институт судебной медицины при университетской клинике Гамбург-Эпендорф в Германии. Он одним из первых бросил вызов рекомендациям RKI (Инмститут имени Роберта Коха) и провел вскрытия людей, умерших от COVID-19, чтобы узнать причины и найти способы лечения этого смертоносного вируса.

* * *

«Человеческая психика зачастую бывает непостижима», – утверждает автор. Подтверждение этому читатель найдет в описании случаев из практики, преступлений, часто имеющих остросоциальный характер. Написанная искренне, открыто и увлекательно, книга «Мертвые могут нас спасти. Как вскрытие одного человека может спасти тысячи жизней» будет интересна широкому кругу читателей – от профессионалов-врачей и юристов до людей, не имеющих отношения к судебной медицине, но интересующихся подобной темой».

Алексей Решетун, судмедэксперт, автор популярных книг и блога @mossudmed

* * *

MORTUI VIVOS DOCENT

Мертвые учат живых

Предисловие

Германия, 28 января 2020 года. В Баварии на безоблачном небе светит солнце. Но идиллия обманчива. Согласно сообщениям прессы, опасный серийный убийца незаметно пересек границу и оставил первые следы. До сих пор о нем мало что известно. Лишь то, что он скрывается в домах престарелых и на дискотеках, в барах, церквях и крупных скотобойнях, где находит своих беззащитных жертв. Он уже орудует по всей Европе, но пока держится в тени, создавая впечатление, что его можно контролировать. Однако есть опасения, что это только начало. Что найдутся подражатели. В Китае он уже унес множество жизней. Он настолько мал, что человеческий глаз не может его распознать. Его зовут SARS-CoV-2. Через несколько недель после своего появления в Европе он поставил мат второму континенту. Сначала Азия, теперь Европа. Он быстро распространяется, унося жертву за жертвой. И сеет страх среди людей.

Страх – жизненно важная предупреждающая реакция организма при наличии угрозы. Подобно биохимическому фейерверку, высвобождаются гормоны и активируется симпатическая нервная система[1]. За доли секунды чувства обостряются, а к мышцам активно приливает кровь для борьбы или бегства.

Без чувства страха мы, люди, попросту не выжили бы. Страх помогает нам защитить самое дорогое, что у нас есть, – нашу жизнь.

Но страх, возникающий на пустом месте, становится плохим советчиком. Потому что независимо от того, реальная это угроза или воображаемая, тело человека всегда реагирует одинаково. Когда страх берет верх, он мешает нам мыслить здраво. Он может спровоцировать принятие неправильных решений и подпитывать теории заговора, приводить к отрицанию вместо осторожности, сужать мировосприятие и угнетать нас. В таком случае особенно важно вызвать на ринг противника страха – знание.

Одно лишь знание позволяет нам идентифицировать угрозу и, включив здравый смысл, спуститься на землю. Действовать адекватно, защищать себя, уметь противостоять опасности. Именно поэтому Институт судебной медицины при университетской клинике Гамбург-Эппендорф (UKE) так рано и глобально начал заниматься вскрытием людей, умерших от COVID-19. Мы с коллегами хотели изучить болезнь и ее течение, чтобы иметь возможность целенаправленно лечить будущих пациентов. Потому что живые всегда учатся у мертвых, начиная с самых ранних познаний в анатомии человека и заканчивая сегодняшней судебной медициной и патологией[2], использующей самые современные методы диагностики. Mortui vivos docent – «мертвые учат живых». Это не просто избитый афоризм, это мое глубокое убеждение, результат более чем 40-летнего опыта работы в этой области и знаний, полученных вследствие исследования многих тысяч трупов.

Из всех медицинских дисциплин судебная медицина и патологическая анатомия вызывают наиболее противоречивые чувства. Печально известные осквернением трупов и подвергавшиеся обвинениям в колдовстве в Средние века, мы, судмедэксперты, сейчас оказались на волне самого настоящего хайпа благодаря триллерам и детективным романам: на месте преступления и в морге мы находим следы крови и ДНК, определяем время и причину смерти, орудуем скальпелями, пилами, компьютерными томографами, склоняемся в лаборатории над микроскопами. Мы собираем биологические жидкости, анализируем волосы на предмет употребления наркотиков и буквально суем нос в трупы, чтобы унюхать яды. Призванные встать на защиту мертвых, мы раскрываем врачебные ошибки и убийства, замаскированные под несчастные случаи или самоубийства.

Мы говорим на языке мертвых, который состоит не из слов и фраз, а из тайных, скрытых посланий тела. На секционном столе, над микроскопом в лаборатории мы проникаем в неизведанные глубины душ преступников.

Нас окружает смесь жутких эффектов и обещаний знания, справедливости, безопасности и правды. Мы. Хотим. Знать. Что произошло. На самом деле. Будь то растлитель малолетних или серийный маньяк – всякий раз, когда дело рук убийцы раскрыто, вместе с ним прекращается и след насилия, который тянется за преступником. Так что смерть одного может означать жизнь другого. Объяснение синдрома детского сотрясения[3] способно спасти его брата или сестру; пожилая женщина, которую задушил ее опекун, может спасти других пациентов от насильственной смерти. И, поскольку первое убийство ослабляет сдерживающие механизмы у преступника, подталкивая его к совершению нового преступления, быстрая поимка убийцы в большинстве случаев предотвращает дальнейшие акты насилия.

Убийства, непредумышленные убийства, несчастные случаи, катастрофы – вот основные области применения судебной медицины. Но как дисциплина она редко стоит особняком. Вирусологи, бактериологи, молекулярные генетики, патологоанатомы, специалисты по тропической медицине[4], антропологи, криминалисты… Как это часто бывает, именно разнообразие позволяет добиться синергического эффекта. Судебная медицина работает только в команде и в междисциплинарном контексте. Я не волк-одиночка и не солист, а дирижер в тесно сплоченном ансамбле высококлассных специалистов. То же самое и в случае с COVID-19,