Кэтрин Култер - Портреты гомеопатических препаратов, ( часть 2) Страница 10

Человек этого типа подвержен аллергиям: на пыль, плесень, перья, лошадиную или собачью шерсть или кошачью кожу. Этот конституциональный тип, чувствительный к кошкам больше любого другого типа, является в то же время и самым большим любителем этих животных: он скорее выдержит бесконечные страдания, включая приступы астмы, чем избавится от кошки. У них не только сильное ощущение родства с созданием таким же чистоплотным и утонченным, как и они сами, но они также восхищаются и испытывают уважение к кошачьим точным, элегантным, грациозным движениям, их спокойной и выдержанной манере держать себя и их достойной и гордой независимости.

Они могут реагировать отрицательно на некоторые виды пищевых продуктов, в частности на молоко, пшеницу и сахар, а также на холодные напитки, водянистые фрукты и некоторые виды орехов и морских продуктов. Мороженое, при его комбинации молока, сахара и холода, может быть для них просто смертельным. Алкоголь в любой его форме может вызвать симптомы сенной лихорадки с сильным зудом в ушах, носу и горле, с насморком и головной болью, или он может усугубить какие-то другие симптомы, имеющиеся у этого типа (Lachesis, Nux vomica). Они плохо переносят кофе и обычно чувствуют себя значительно лучше, отказавшись от него, поскольку они и без того всегда возбуждены.

Arsenicum album может быть чувствителен ко всякого рода запахам: духов, определенных растений, благовоний, паров бензина и к табаку (Ignatia, Nux vomica). С его носом ищейки он чувствует запахи раньше людей других конституциональных типов (Phosphorus). Его слух, как и обоняние, сверхчувствителен («чувствителен к шуму», Ганеман). При его состоянии постоянной нервозной раздражительности шумы всех видов и всякое нарушение тишины заставляют его вздрагивать и сердиться: музыка мешает ему сконцентрировать внимание и даже думать; его раздражает даже обычный нормальный шум, создаваемый детьми (Natrum muriaticum); он уверен, что люди, громко жующие жевательную резинку, наносят ему эстетическое оскорбление. Если в соседней квартире лает собака, то он не может спокойно работать; если часы на церкви отбивают час, то он не может спать. Короче говоря, «всё для него кажется слишком сильным или громким, всякий разговор, любой шум, какой угодно свет» (Ганеман).

Карикатурное изображение всех этих чувствительностей Arsenicum album можно найти в произведении Уилки Коллинза «Женщина в белом», в портрете эстета и аффектированного инвалида, м-ра Фэйрлай, описанного как «хрупкий, истомленно мучительный и рафинированный» с «тонким, измождённым и прозрачно бледным лицом, с коротким и крючковатым носом и с маленькими белыми руками, украшенными двумя бесценными перстнями». Герой романа с его мягкой речью в своей затемнённой комнате приветствовал посетителя словами: «Умоляю, садитесь. И, пожалуйста, не беспокойте себя подвиганием кресла. С моими расшатанными нервами (я — ничто иное, как комок нервов, одетый так, чтобы выглядеть похожим на человека) любое движение исключительно болезненно ощущается мною». Затем он продолжал умолять: «Молю вас, извините меня. Но не могли бы вы говорить потише?… Громкий звук любого типа является неописуемым мучением для меня». И немного позже: «Я прошу вашего прощения, но вы не будете возражать, если я закрою глаза, когда вы говорите? Даже этот свет слишком ярок для них». И под конец этот профессиональный ипохондрик отпускает героя со словами: «Я такой страдалец… Потише с занавесками, пожалуйста, малейший шорох от них пронзает меня, как нож».

При крайней чувствительности Arsenicum album к окружающей среде даже малейшее волнение выводит его из равновесия. Ребенок становится сверхвозбужденным как от счастья, так и от стресса, при этом у него нарушается сон. Взрослый может не заснуть в течение всей ночи после просмотра хорошего фильма, чтения эмоционально возбуждающего романа или хорошего послеобеденного разговора (Phosphorus).

Arsenicum album по большей части страдает от различных форм бессонницы: «беспокойство оттого, что вынужден ложиться, не даёт ему заснуть до полуночи», «беспокойство и тревога поднимают его после полуночи или в 3 часа ночи и не дают возможности снова заснуть», «большой страх… или приступы тревоги по ночам поднимают его с постели», «не может спать от острой боли», «нет покоя ни днем, ни ночью», «настолько падает духом от продолжительной бессонницы (в течение месяцев), что готов покончить с собой» и т. д. (Ганеман, Геринг, Аллен).

Хотя многие из его чувствительностей пересекаются с чувствительностями Phosphorus, Natrum muriaticum и других, Arsenicum album отличается от них одной важной ключевой зависимостью: «улучшение от внешнего тепла и жары» (Кент) в любой форме. Горячие ванны, горячее питье или пища, солнечный свет, огонь, теплые прикладывания к больным и пораженным местам — всё это облегчает его состояние. Некоторые надевают теплые носки, чтобы ночью заснуть. И когда Arsenicum album, который легко может быть разбужен, проснулся среди ночи и не может снова заснуть, тогда ему помогает грелка или питьё небольшими глотками, но не залпом («жажда на небольшие количества», Кент) чашки горячего молока или слабого чая. Только некоторые головные или синусные боли улучшаются от холодного воздуха, и иногда ему хочется открыть окно среди ночи, чтобы почувствовать прохладный воздух около головы, хотя всё остальное у него укутано целым ворохом одеял.

Для туго натянутой струны личности Arsenicum album, чтобы хорошо исполнять свою роль, необходимы не только просто прекрасные внешние условия, но и его собственное субъективное хорошее состояние. Внешнее давление должно быть точно компенсировано его внутренней напряженностью. Слишком большие нагрузки, например, в школе, могут вызвать у ребенка появление головных болей, дерганье мышц лица и других частей тела, бессонницу, в то время как слишком малые требования, отсутствие предельных сроков и недостаточные интеллектуальные стимулы могут послужить причиной его посредственной учебы.

Один тринадцатилетний мальчик проходил курс лечения от постоянной слабости и головных болей после занятий в школе, возрастающей раздражительности и необычной (для него) неспособности сконцентрировать внимание на школьных занятиях. Оказалось, что причина кроется в отсутствии стимула для занятий в школе. Ему нравились математика и французский, но его не назначили в специализирующийся по этим предметам класс. Остальные предметы его мало интересовали. Он хорошо играл на кларнете, но из-за своего возраста оказался в посредственном Младшем Оркестре, вместо превосходного Старшего Оркестра, в котором он ранее занимался. Таким образом, у него не было никакого стимула для занятий. Частые потихоньку занимается чем-нибудь ещё. Arsenicum album ставит слишком высокие цели, а Calcarea carbonica — слишком низкие, но оба, как правило, не делают больше попыток самореализоваться, потерпев поражение в начале.

В любой области деятельности Arsenicum album стремится получить результат, отвечающий тому же принципу «всё или ничего». Вкус его сильно развит, мнения определены. Вообще говоря, он либо любит, либо не любит человека, уважает или презирает его с очень незначительными промежуточными вариантами. «Мой теперешний преподаватель — отличный, а предыдущий был просто дурак». «Она — прекрасный человек, но я не выношу её свинского мужа», — констатирует он с догматической категоричностью, и ничто не заставит его изменить своё мнение. Дети-Arsenicum album могут кричать сердито: «Я не хочу приглашать Джима на мой вечер! Мне всё равно, что вы дружите семьями. Я хочу только Питера и Мэтта!»

Для тех людей, которым посчастливилось соответствовать требованиям Arsenicum album, он может оставаться преданным всю жизнь; он чуткий и великодушный, если решил, что человек этого заслуживает («мягкая доброта», Ганеман), но не станет тратить время на тех, кто не оправдывает его надежд. Кроме того, он чисто инстинктивно постоянно разделяет всех людей по их относительной ценности. «Элеонора — гораздо более хороший для меня друг, чем когда-нибудь была Элен», «Вильям немного умнее, чем его брат» — это характерные для него высказывания. Arsenicum album совершенно точно знает, какую ценность — материальную, социальную или нравственную — представляет тот или иной человек, и он, не колеблясь, объявляет об этом во весь голос. Это является полной противоположностью поведению таких типов, как Pulsatilla и Lycopodium, которые инстинктивно не любят подразделять людей на ранги по их реальным или мнимым заслугам и избегают сравнений. То же отношение проявляется у Arsenicum album и в области искусства. Он любит живопись маслом и ненавидит акварель, любит итальянскую оперу и ненавидит немецкую и подчеркнуто выражает свои мнения: «Брамс — гораздо более великий композитор, чем все когда-либо жившие на земле», «Я не выношу современную поэзию!»

Терпимость не является его сильной стороной. Он не способен смириться с некомпетентностью, слабостью, неудачами, болезнью или плохим выступлением. Человек этого типа обзывает других «идиотами» или «проходимцами», и для сверхкритичного индивидуума все, за исключением самого себя, кажутся глупцами, некомпетентными и нерешительными (у Кента эта черта помещена в рубрику «склонность к осуждению», где Arsenicum album и Sulphur, только эти два лекарства, идут в третьей категории). Он может быть также задиристым, саркастичным, язвительным («склонен к злым шуткам», Аллен), обвиняющим, легко наносящим другим обиду, а язык его может быть таким же острым, как и у Lachesis, хотя он и в большей степени контролирует свои высказывания. Этот конституциональный тип может даже испытывать «удовольствие от злого умысла» (Геринг) и интриг или проявлять «любовь к скандалам» (Беннингхаузен), часто проявляет жестокость, самоутверждаясь (Nux vomica, Lachesis).