Мария Чухловина - Деменция. Диагностика и лечение Страница 11

Для нас важно помнить, что патологический гемблинг сопровождается развитием когнитивных искажений, проявлениями магического мышления в виде соблюдения определенных ритуалов, которые необходимы для выигрыша. Патологические игроки верят в удачу, в систему игры, разработанную самостоятельно или взятую у кого-то. Полагают, что в когнитивной сфере у гемблеров, вероятно, нарушен антиципационный компонент (прогностическая деятельность): патологические игроки либо не делают прогнозов относительно последствий игрового поведения, или проводят их некорректно [79]. Ведущей установкой при патологическом гемблинге является то, что деньги – причина и решение всех проблем. Важнейшим вопросом в проблеме патологического гемблинга является выяснение причин рецидива азартной игры. Специальное исследование на эту тему установило превалирующую роль когнитивных факторов над эмоциональными в развитии рецидивов патологического гемблинга [289]. Показано, что 23 % рецидивов азартной игры связаны с оптимистическими мыслями о возможности выигрыша, 17 % – с потребностью «сделать деньги» и только 13 % обусловлены наличием свободного времени, скукой. Эти данные свидетельствуют о тесной связи патологического гемблинга с когнитивными расстройствами, что необходимо учитывать при проведении комплексной терапии. Действительно, при обследовании канадских студентов с патологическим гемблингом обнаружены повышенное ощущение собственной удачи, удовольствия от азартной игры, негативное отношение к поиску лечения. Занятия с психологом по устранению ощущения наличия сверхудачи ослабляло положительную связь между игрой и получением от нее удовольствия, что свидетельствовало о необходимости воздействия на когнитивные функции для достижения терапевтического эффекта при патологическом гемблинге. В комплексной терапии пациентов, страдающих патологическим пристрастием к азартным играм, используется семейная психотерапия.

Среди состояний нехимической зависимости наряду с патологическим гемблингом в последние годы особое внимание привлекает тренингомания, которую определяют как «пристрастие к культуризму» – бодибилдингу. Особенностью тренингомании является сочетание в ряде случаев психической и химической (злоупотребление анаболическими гормонами) зависимости. С тех пор как в 1956 г. был синтезирован и выпущен в продажу препарат дианабол, он стал широко использоваться профессиональными атлетами для улучшения спортивных показателей. Следует подчеркнуть, что у молодых атлетов описаны поражения различных органов, и прежде всего сердца и нервной системы [341]. Распространение бодибилдинга – системы упражнений с нагрузками привело к частому использованию анаболических стероидов. У лиц 20–30 лет, регулярно практикующих занятия бодибилдингом и одновременно употребляющих анаболические гормоны в течение одного года или дольше, постепенно изменяются установки, системы ценностей, отношения с близкими людьми; прагматические цели подменяются бесплодными раздумьями, прожектами, фантазиями [174]. При этом формально-логические заключения обследованных подчиняются эмоциональному состоянию. У них развивается «мышление по желанию», направленное на вытеснение из сознания реальной ситуации, с блокированием критического отношения к себе. Считают, что опасность тренингомании заключается в создании ситуации, сочетающей занятия спортом и прием анаболических гормонов, которые вызывают нарушение не только физического, но и психического здоровья с развитием когнитивных и поведенческих расстройств.

Наряду с тренингоманией внимание врачей и психологов привлекает склонность к модификациям собственного тела (татуировки, клеймение, пирсинг, шрамирование), которая нередко наблюдается у молодых людей. Показано, что наличие модификаций тела коррелирует со злоупотреблением алкоголем, наркотиками, фактами насилия, школьными проблемами. В настоящее время многие исследователи рассматривают модификации тела с точки зрения продуктивных и непродуктивных способов совладания с жизненными трудностями. При этом выделяют три уровня стратегии: когнитивный, эмоциональный, поведенческий. Доказано, что в группе молодых людей, имеющих модификации тела, наиболее уязвимым оказывается эмоциональный уровень переработки стрессовой ситуации, что находит свое выражение в непродуктивном характере совладания со стрессом [143]. Такие люди более отчетливо демонстрируют проявления проблемного поведения в виде аутоагрессии, самоповрежденческих наклонностей, употребления психоактивных веществ.

Формирование и поддержание когнитивных функций тесно связано с пищевым поведением. Известно, что пищевое поведение должно быть таким, чтобы обеспечить поступление в организм всех необходимых пищевых веществ для поддержания энергетического, белкового, углеводного, липидного, минерального обменов. Однако у пациентов с ожирением пищевое поведение не только удовлетворяет потребности организма в белках, жирах, углеводах, микроэлементах, витаминах, но и выполняет другие функции. Это компенсация или замещение неудовлетворенных потребностей (сексуальные, общение с близкими людьми и др.); разрядка нервно-психического напряжения; это познание с активной работой обонятельного, зрительного, вкусового анализаторов; самоутверждение путем посещения ресторанов с выбором дорогих блюд; защита, когда переедание приводит к избыточной массе, которой и объясняют неудачи в личной и общественной жизни.

Принято выделять следующие три типа расстройства пищевого поведения. Первый тип называют экстернальным, связан он со сниженной насыщаемостью и характеризуется повышенной реакцией на внешние факторы (вид пищи, реклама ее, жующий человек рядом). Такой пациент постоянно что-то ест, если пища, которую он видит, доступна. Второй тип называют ограничительным, поскольку для уменьшения массы тела больной ограничивает прием пищи, что в дальнейшем вызывает психические и вегетативные расстройства. Третий тип описывают как эмоциогенный: в ответ на стрессорные ситуации возникают гиперфагические реакции – пациент переедает. В этих случаях к приему пищи побуждает не аппетит, а состояние тревожности, депрессии, что обусловлено нарушением обмена нейромедиаторов, особенно серотонина. Такое пищевое поведение может проявляться компульсивным пищевым расстройством или синдромом ночной еды. В первом случае пациент ест очень быстро, хотя чувства голода не испытывает, до ощущения переполнения желудка, вздутия живота. Во втором случае утром больной отказывается от пищи, зато вечером и ночью отмечается повышенный аппетит, что приводит к нарушениям режима сна и бодрствования. Сравнительные исследования показали, что в популяции компульсивный тип расстройства пищевого поведения составляет 6 %, синдром ночной еды – 1 %, тогда как у лиц с ожирением эти показатели соответственно достигают 25 и 9 %. Следовательно, нужно уделять особое внимание психологическим аспектам пищевого поведения при терапии ожирения, для того чтобы повысить уровень мотивации к снижению массы тела.

Необходимость таких мер очевидна, поскольку имеются данные о том, что ожирение является независимым фактором риска деменции [277]. Ожирение определяют как патологическое состояние, обязательным компонентом которого является накопление жира в местах его физиологических отложений. В индустриальных странах ожирением страдают 25–30 % взрослых людей, число таких лиц увеличилось в последнее десятилетие. Прогноз Всемирной организации здравоохранения в этом отношении неблагоприятен: к 2025 г. у 40 % мужчин и 50 % женщин будет выявляться ожирение. Проводились исследования по выяснению роли увеличенного индекса массы тела, чувствительного инструмента для измерения жировой ткани организма, в развитии деменции. Индекс массы тела (индекс Кетле) представляет собой отношение массы тела в килограммах к длине тела в метрах, возведенной в квадрат. Считается, что величина этого показателя в ряду 25–29,9 кг/м2 соответствует избыточной массе тела, а свыше 30 кг/м2 – ожирению. Показана ассоциация между повышением индекса массы тела и наличием деменции. При этом женщины с увеличением данного показателя имеют больше риск деменции, чем мужчины, что объясняют особенностями гормонального статуса и половыми различиями распределения жира в организме. Таким образом, профилактика деменции включает и предупреждение развития ожирения. Остаются актуальными слова Дж. Аддисона (J. Addisonn): «Когда я вижу эти столы, покрытые столькими яствами, мне чудится, что за каждым из них прячется, как в засаде, подагра, водянка, лихорадка и множество других болезней». Каждому человеку рекомендуется иметь представление об идеальной массе собственного тела, которая соответствует определенному росту. Наиболее простая формула Брока определяет идеальную массу тела как разность между ростом в сантиметрах и величиной 100. Модификация Брукша несколько сложней, но результат считается точнее: идеальная масса равна при росте меньше 155 см показателю его, от которого отнимают 95 см; рост 155–165 см – 100 см; рост 165–175 см – 105; рост выше 175 см – 110 (65 кг). Следовательно, мы должны стремиться к поддержанию идеальной массы тела, чего можно добиться посредством рационального питания в сочетании с физической активностью, соответствующей возрасту и состоянию здоровья. При этом сниженная физическая активность является независимым фактором риска когнитивных расстройств. Современные принципы построения диеты, лечебное питание при различных заболеваниях четко и доступно изложены в справочнике А. Ю. Барановского, Л. И. Назаренко «Основы питания россиян», выпущенном в 2007 г. [17]. При составлении диеты надо обращать внимание не только на количество калорий, содержание белков, жиров, углеводов, минеральных веществ, витаминов. Большое значение придается запаху пищи, который обладает влиянием на биоэлектрическую активность головного мозга. Изучение изменений ЭЭГ в зависимости от запаха предложенных продуктов питания показало следующее. На запах клубники развивалась наиболее выраженная медленноволновая тета-активность при отсутствии изменений в альфа-ритме. Запах шоколада был связан с наиболее низкой тета-активностью при значительном увеличении альфа– и бета-ритмов по сравнению с запахом несвежего мяса [323].