Проклятие Евы. Как рожали в древности: от родов в поле до младенцев в печи - Диана Максутовна Юмакаева Страница 11

Андреас Везалий – врач и анатом, лейб-медик Карла V

В 1528 году Везалий поступил на факультет натуральной философии в Лувене[29], где он, ценитель классической культуры, изучал латинский и греческий языки, философию, риторику и получил степень магистра искусств. С 1533 по 1536 год Везалий обучался на медицинском факультете Парижского университета. Особенно юношу заворожило посещение секционных залов. В 1537 году в Падуе[30] Везалий защитил диссертацию и получил докторскую степень по медицине.

Вскрытия в эпоху Возрождения, конечно, проводились, но считались делом грязным и недостойным руки профессионального врача. Позднее Везалий шутил, что видел нож в руках у преподавателей только во время обеда. Препарировать трупы в анатомических театрах доверяли малограмотным цирюльникам[31], пока профессор зачитывал соответствующие отрывки из учебника. Неудивительно, что различные огрехи, а порой и грубые ошибки оказывались незамеченными. Андреас оказался первым, кто не пошел на поводу у стереотипов и сам взялся за секционный нож. Заметив у студента страсть к анатомии, профессор анатомии Яков Сильвий (1478–1555) предложил ему должность в анатомическом театре. Так Андреас Везалий стал заниматься любимым делом за скромную плату. Перед каждым рассечением трупа он горячо молился, прося прощения у Бога за свой научный интерес. Hic locus est, ubi mors gaudet succurrere vitae – «Вот место, где смерть охотно помогает жизни». Так гласила надпись, украшавшая главный вход Парижского анатомического театра, и Везалий, взяв ее на вооружение, столь же охотно искал смысл жизни в смерти.

Поначалу, обнаруживая неточности в академических знаниях, Везалий не мог поверить собственным глазам. Авторитет Галена был настолько велик, что подобное казалось немыслимым. Везалий и сам с радостью бы согласился с галеновской анатомией, но то, что он видел на вскрытиях, противоречило написанному в учебниках. Накопив опыт и преодолев неуверенность, Андреас Везалий стал фиксировать собственные наблюдения (этому в свое время учил студентов Гален!). В его трудах были представлены верные сведения о системе кровообращения, дыхания и выделения. Везалий стал первым, кто описал анатомию женского таза, в частности строение матки.

Результатом многолетней работы стал трактат «О строении человеческого тела, в семи книгах» (1543). Атлас Везалия произвел эффект разорвавшейся бомбы. Трактат начинался со слов: «Сколько ребер у Адама?» – чем знатно пощекотал нервы всему католическому духовенству. Смелость научной мысли настолько обескураживала, что встретила яростное сопротивление даже среди близких друзей и преподавателей Везалия. Яков Сильвий назвал своего бывшего подопечного Везанус, что в переводе означает «безумный». Он отрекся от Везалия и написал едкий памфлет «Опровержение клеветы некоего безумца на анатомические работы Гиппократа и Галена, составленные Яковом Сильвием, королевским толкователем по медицинским вопросам в Париже» (1555).

Согласно Священному Писанию, Творец создал женщину из ребра мужчины. Значит, у представителей сильного пола одной кости должно недоставать. Удивительно ли, что Андреас Везалий настроил против себя весь христианский мир, сказав, что в телах женщин и мужчин одинаковое количество ребер.

Естественно, Везалий не был первым, кто обнаружил противоречие, но прежде анатомы отмахивались от этого обстоятельства, полагая, что им попадаются какие-то «неправильные» тела мужчин. А может быть, просто опасались гнева общественности. История запомнила только Везалия – как первого, кто не побоялся выступить против церкви, а значит, практически отделил религию и науку.

В ту пору царило убеждение, что в организме человека присутствует косточка, которая «не горит в огне и в воде не тонет» и вообще неуничтожима. В ней якобы заложена таинственная сила, позволяющая человеку воскреснуть в день Страшного Суда. Андреас и здесь сказал свое слово, отрицая наличие такой чудо-кости, а значит, и возможность воскрешения из мира мертвых.

Уж такого церковь стерпеть не могла. Андреас Везалий стал мишенью для испанской инквизиции. Однажды она сумела достать ученого. Везалию было предъявлено обвинение в диссекции живого человека – ассистент лжесвидетельствовал против него, утверждая, что на вскрытии у трупа несколько раз сократилось сердце. Инквизиция приговорила анатома к смертной казни. И только личное заступничество короля Испании Филиппа II позволило сменить высшую меру на паломничество к Гробу Господню. Везалий отправился в Иерусалим, но на обратном пути попал в кораблекрушение. Он оказался заброшен на далекий, необитаемый остров Закинф, где и скончался.

В сознании многих цивилизаций бытовало убеждение, что роды – сознательный, волевой акт со стороны новорожденного. Начало родов обусловлено лишь желанием малыша поскорее покинуть утробу матери. Гиппократ считал, что младенец отталкивается от дна матки ножками и таким образом появляется на свет. Поэтому в некоторых народных культурах практиковались методы по «выманиванию» ребенка из чрева обещаниями вкусной еды или угрозы хорошей трепки в случае осложнения. Если же роды затягивались, то это списывали на «вредный характер» ребенка.

Тогда медики уже верно полагали, что, рождаясь, младенец проходит через костное кольцо материнского таза. Но до точных анатомических описаний было далеко. Так, было распространено заблуждение, что во время родового акта у женщины расходится лонное сочленение[32], расширяя проход для головки новорожденного. Этот процесс является причиной боли в родах. Только анатомические атласы Андреаса Везалия содержали подробное описание тазовых костей и опровергли данную теорию.

Семена, посеянные Везалием, вскоре дали свои всходы. Вслед за великим ученым врачи стали больше практиковаться в анатомии, сами проводили вскрытия, перестав делегировать это дело цирюльникам. Появлялись новые подробные описания той или иной части тела. Так, итальянский анатом Габриэль Фаллопий (1523–1562) впервые описал строение маточных труб. Позже их станут называть фаллопиевыми трубами. Кроме того, он исследовал развитие зародыша и, по сути, оказался предвестником эмбриологии. Нидерландский ученый Ренье де Грааф (1643–1671), изучая строение женских половых желез, установил, что они содержат пузырьки различных размеров – фолликулы яичников. Созревший фолликул получил в медицине название «граафов пузырек».

Все это дало мощный толчок к развитию хирургии. Величайшим хирургом эпохи Возрождения считается Амбруаз Паре (1510–1590). Удивительно, но этот человек даже не имел медицинского образования!

Случай Паре показывает, что добродетель иногда оказывается выше образованности. Что отличало Амбруаза Паре от современников? Во-первых, он был добр, так добр, что обратил свое внимание на стоны рожениц и крики раненых. Раненым он перестал вливать в раны кипящее масло, как делали его коллеги. Считалось, что масло поможет ране затянуться