Михаил Вейсман - Рак. Все о чем умолчали врачи Страница 16

В то же время ко всем концепциям, основанным на идее различных паразитарных инвазий, применим один и тот же немаловажный вопрос. Каким образом возможно, чтобы простейшее или гельминт, приведшие к развитию злокачественной опухоли, погибали под действием стандартных антибиотиков либо электромагнитных волн, однако «ухитрялись» при этом сохранить популяцию после химио- и радиотерапии?

Как действует метронидазол — антибиотик, действующее вещество «Трихопола»? Сначала происходит восстановление структуры его молекул за счет транспортных белков простейших. А после эти молекулы вступают во взаимодействие с ДНК трихомонады, подавляют синтез ими необходимых для жизни организма нуклеиновых кислот — и трихомонада погибает.

О схожести терапии антибиотиками и «химии» уже говорилось выше. Принцип воздействия у них действительно один и тот же, только действующие вещества химиотерапевтических препаратов не столь строго «различают» клетки на «своих» и «врагов». И они значительно более агрессивны по отношению к ним всем. Таким образом, химиотерапия, которая стремится одновременно разрушить ДНК клетки (простейшее это или нет), блокировать в ней обмен веществ, растворить оболочку, остановить митоз… Она, согласно официальной онкостатистике, не способна приводить к гибели паразитарной колонии, а «сущий ангел» в сравнении с нею метронидазол справляется с поставленной задачей гораздо успешнее. Вот это чисто фактическое противоречие пока еще никто из представителей теорий паразитарной инвазии сгладить не попытался.

Проблема здесь даже не в том, что обычная трихомонада (как и все живое, впрочем) погибает в химиотерапевтическом растворе за считаные часы. Проблема в том, что, несмотря на обширнейший ряд очень-очень эффективных антибиотиков, входящих в состав «химии», раковые клетки от них почему-то не гибнут. И вот это — крайне серьезный аргумент в пользу отказа от любого лечения, направленного узко против трихомонады. И, к слову сказать, данная проблема подводит нас еще к одному логическому выводу: получается, на практике медицина эти опыты, закончившиеся появлением загадочных простейших, вовсе не игнорирует. Только она не в состоянии пока изобрести эффективный именно против них антибиотик — верно? Выходит, что так. А значит, мы опять возвращаемся к теме химиотерапии — официальной или нетрадиционной, однако уж никак не к инъекциям метронидазола…

Как видим, наряду с явным потенциалом оказаться отчасти правильными «паразитарные» теории Т. Я. Свищевой и ее коллеги X. Кларк содержат не меньше объективных пробелов, чем теории официальные. Потому следует подчеркнуть еще раз, что наличие паразитарной инвазии любого характера на данный момент легко определимо. Не следует пить и тем более вводить внутривенно какие бы то ни было антибиотики или антигельминтные препараты, не имея на руках анализов, подтверждающих наличие соответствующей инвазии!

«Вакцину Бритова» определенно опасно рекомендовать абсолютно всем. Организм с ослабленными функциями иммунитета заражать паразитами строго запрещено! И потом, как уже было сказано, основное действующее существо «вакцины» (именно так, ведь о веществе там речь не идет!) не является настолько экзотическим для наших широт, чтобы ради него стоило начинать длительную эпопею с поиском в аптеках, ожиданием в очереди, покупкой за достаточно «нескромную», учитывая состав препарата, сумму и проч.

Метод Н. В. Шевченко известен не менее широко, чем терапия болиголовом. Он привлекает все больше сторонников своей сравнительной простотой и безопасностью, которая явно не принадлежит к числу сильных сторон терапии ядами. Нерафинированное постное масло плюс обыкновенная водка в равной пропорции. Смесь хорошенько взбалтывать и выпивать залпом по определенному графику. Изобретатель метода по образованию биолог. Косвенно специалисты осторожно отмечают, что неукоснительное следование его принципам способно активизировать большинство хронически протекающих в организме пациента воспалительных процессов. Иногда такая активизация и впрямь способна «подстегнуть» к действию иммунную систему, тем самым замедляя рост опухоли или вызывая ремиссию. Правда, иногда «разбередить» застарелые хвори отлично умеет и сам рак, и тогда процесс его распространения лишь ускоряется. Предположительно все это происходит по факту активизации некоторых элементов системы метаболизма — иза счет постоянного присутствия алкоголя в крови, и за счет входящих в систему правил диеты (весьма «разгрузочного» характера).

Наряду с этим пациентам со злокачественным поражением печени и поджелудочной следует сразу отставить метод Шевченко в сторону. Иначе уже к концу первой недели приема может последовать обратный от ожидаемого результат. Дело не только в алкогольной составляющей, способной спровоцировать цирроз даже здоровой печени. Растительное масло — это тоже жир. А любые жиры организм переваривает с помощью желчных кислот. Спирт заставляет желчные протоки печени сужаться, а масло стимулирует выработку желчи. Больной орган, получающий одновременно два противоположных стимула, долго в постоянном положении «стой там — иди сюда» находиться не сможет и не станет. Поэтому отказ его будет гарантированно быстрым.

Далее возникает несколько закономерных вопросов к предусмотренной в теории диете. Злокачественные опухоли «обожают» глюкозу. Да, это так. А кроме них глюкоза необходима еще головному мозгу, мышцам, сердцу человека. Автор строго настаивает на полном устранении сладких продуктов и напитков из рациона (независимо от степени их натуральности), чтобы «уморить» раковые клетки голодом. В то же время глюкозы в рекомендованном данной диетой картофеле содержится ничуть не меньше, чем в пирожных. Ибо именно она была, есть и будет одним из основных продуктов распада крахмала — как хлебного, так и картофельного. То есть далеко не все ограничения, налагаемые ею, объяснимы. Между тем такие суровые ограничения в питании организма с уже существующими системными нарушениями смертельно опасны. В особенности если они абсолютно ничем не мотивированы. По методу Шевченко из рациона нужно изъять почти все источники белка, жиров и углеводов, оставив одну клетчатку, витамины и воду. Заметим, что на вопрос, зачем ускорять истощение тканей и органов при и без того полном «букете» дегенеративных процессов, ни в одной из публикаций автора ответов нет.

Напоследок следует отметить еще несколько вызывающих недоумение требований. Понятно, в чем «провинились» перед этой системой сильнодействующие наркотики: все-таки с водкой они и впрямь сочетаются неудачно — вплоть до летального. Но причем здесь отказ даже от БАДов и фиточаев, не в силах понять ни один врач. И однозначно весьма «скользким» остается занимающий в терапии Шевченко одно из центральных мест элемент веры — толив божью милость, то ли в исцеление как таковое. Суть возражения здесь не в самой религии ине вее канонах. Но в том, что вера в Бога не может и не должна использоваться как часть одной, конкретной методики лечения, претендующей на физиологически обоснованный комплекс мероприятий. К чему автору было вплетать в процесс подобные мотивы — абсолютно неясно.

То есть концепция Н. В. Шевченко выглядит, если брать ее в целом, не вполне последовательной. С другой стороны, раз она способна задействовать потенциально полезный механизм стимулирования иммунитета, можно попробовать употребить ее во благо собственному здоровью. Правда, с обязательной долей критицизма, мерой которого должны выступать как раз те правила, которые перечислены Р. Бройсом, — если не хочется, пить не нужно. Если же хочется сладкого сока, лучше пожертвовать ради него миской картошки. В конце концов, сам автор ведь не предоставляет гарантий стопроцентной результативности метода, не так ли? Нет, он и не может их дать — равно как не может вообще ни один врач или лекарь на земле. А если так, зачем рисковать жизнью в подобной и без того пороговой ситуации?

Итого мы имеем на данный момент весьма солидное число альтернативных способов лечения рака, отношение к которым однозначным быть не может. С одной стороны, положительные результаты от их применения нашли свое место среди прочих. С другой же, очень многим их аспектам сами авторы не дают удовлетворительных объяснений, а научные основы таких спорных мест (при условии их наличия) наглядно не прослеживаются. Ученые в свою очередь придерживаются по отношению к нетрадиционной медицине тактики полного игнорирования, поэтому восполнения пробелов с их стороны ожидать тоже не приходится.

Следует отметить, что официальная онкология напрасно всеми доступными средствами пытается отмежеваться от подобных приемов. Объединять усилия в такой ситуации незачем — все равно научное знание с интуитивным никогда компромисса не достигнет. Но вот официальные подробные, «по полочкам», комментарии специалистов хотя бы отдельных утверждений виднейших «врачевателей» нетрадиционной онкологии однозначно поубавили бы число трагических недоразумений, изо дня в день умножающих число жертв этого заболевания.