Абу Али ибн Сина - Избранное Страница 2

Абу Али ибн Сина среди учеников, миниатюра XVII века.

Кытъа

Вода из кувшина, да хлеба кусок,[7]Да платье в заплатах, как старый мешок,Вот все, что имел я под желтой луною,Где пленников алчности губит их рок.

Клянусь, ни одни из всесильных владык,Хоть подать со всех получить он привык,И ни один из эмиров на свете,Который гаремом и войском велик.

Большего счастья – едва ли достигли,Чем сам я – всех дервишей[8] бедный двойник.

Кто незряч, не видит солнца, хоть и на небо глядит,Смысл прозренья для невежды за семью замками скрыт.

Беды все, как из железа, для которых я магнит,И ко мне из них любая устремиться норовит.Богу жалуюсь на жизнь я, что меня она все старит,И, оставшись молодою, беззаботно вдаль летит.

Избавлюсь скоро от мирских кручин,Увижу, что не видел ни одинНи человек, ни джин. Уйду отсюда,Где жил, пронзаем стрелами годин.Щит кованый они пробить могли,Где нищему, стоящему в пыли,Скупился поднести кусок лепешкиИной владелец пахотной земли.Где легкие задачи разрешали,Но пред бедою головы теряли.

Возвысить душу знаньями стремись,Она вместит их, словно звезды высь.Душа – светильник, чей огонь познанье,Аллаха мудрость – масло для него.Погас светильник – это знак того,Что кончилось твое существованье.

Кто знает цену сущности своей,Тот самый предостойный из людей,И помнит он, кто в совершенной формеЯвил его в подлунный мир страстей.Растений души чувственным под статьИ сходство их нетрудно доказать,Но как душа, что чувственной зовется,Верх над меньшой сестрой сумела взять?И тем, чей ум пытлив в младые лета,Я говорю:– Есть не одна примета,Что утверждает неопровержимоРодство всех душ со дня творенья света.На вещие готов сослаться знаки,Где окружают нас цветы и злаки.О, сколько бедствий правят в этом мире,Где сонмы душ блуждают, как во мраке.

Ты к дружбе с каждым встречным не стремисьИ тайн не поверяй кому попало,Гони лжеца, пройдохи сторонись,Иначе повредишь себе немало.

И воле подлеца не покорись,Не превышай дозволенного меры,А запятнаешь честь, как не винись.Как слез не лей – слезам не будет веры.

«Темен век, – подумал я, – милосердия в нем нет,И давно у доброты стал подслеповатым взор.Зодиака полный круг описали семь планет,И великое число на тот свет с долин и горБлагороднейших мужей за двенадцать лет ушлоИ обратно ни один не вернулся до сих пор».

…На поклонников спешишь неприязнь обрушить ты,Кровь из раненых сердец растеклась под стать зари.Из пучины жизни ты у порога своегоВытащишь пустую сеть иль с жемчужиной внутри?

О наследниках заботясь дни и ночи напролет,Что бы ни было, за это их отец не упрекнет.Но превратна жизнь, и могут ждать наследников напасти,И отца они за это не корят пусть в свой черед.

Лжи и пагубной страсти тенета стремись разорвать,Поведешься с ничтожным и станешь, как дурень, отвратен.Но гармонию мира способен ли смертный постичь,Чей приход и уход для него самого непонятен.

Невежды, затаивши в сердце страх,Болтают всюду о моих грехах —Так рвы копают в страхе перед львами,И хрипло лают псы на львов впотьмах.Ловлю исподтишка косые взорыНевежд, чья совесть превратилась в прах.И все из-за того, что я стремлюсь к сознанью,А их духовно умертвил аллах.

Достоин удивленья этот сброд,Ему покоя зависть не дает.Исподтишка глупцы меня бранят,Хулами сотрясают небосвод.Их раздражает мой глубокий ум,У них самих на мудрость недород.Завистников выводит из себя,Что бесконечно чтит меня народ.Поистине подобен я горе,Вокруг меня козлиный хоровод.Беснуясь и завидуя горе,Он, осердясь, ее рогами бьет.

Не скудельный сосуд я, не червь, не слепец,А вместилище мысли, природы венец.Я достигну предела надежд и стремлений,Или пусть меня срежет безжалостный жнец,

Из рукописи «Канона врачебной науки», хранящейся в институте востоковедения им. Абу Рейхана Беруни АН Узбекской ССР. Инв. №3316. Переписана в 1602 г. 

Рубаи

Велик, прославлен в мире Авиценна,[9]Но он по-прежнему и наг и сир.О мудрости твердят: она бесценна,Но за нее гроша не платит мир.

Вашу ложь не прнемлю, я – не лицемер,Поклоняюсь я истине – лучшей из вер.Я один, но неверным меня не считайте,Ибо истинной веры я первый пример.

Когда б я мог сорвать всеведенья цветок,Познать удел судьбы и бед моих исток,—Зажил бы я тогда беспечно и спокойно,Не проливал бы горьких слез поток.

Не будешь пить вина – мальчишкой назовут,А будешь часто пить – ханжей услышишь суд.Бродяга, шах, мудрец – пить могут эти трое.Ты Не из них? Не пей: с земли тебя сотрут.

Вино – наш друг, но в нем живет коварство:Пьешь много – яд, немного пьешь – лекарство.Не причиняй себе излишеством вреда,Пей в меру – и продлится жизни царство.

О душа, ты желаньем и страстью полна,Торопись, ибо жизнь на мгновенье дана.И зачем тебе почести, власть и богатства,—В верной дружбе твоя золотая казна.

Друг мой в гостях у врага моего ежечасно,С другом теперь, безусловно, встречаться опасно.Сахара бойся, к которому яд примешали,Муху гони, что на кобре сидела ужасной.

Море слов сокровенного смысла полно,Этот смысл я читать научился давно.Но когда размышляю о тайнах Вселенной,Понимаю, что мне их прочесть не дано.

Много лет я скитаюсь в юдоли земной,Суть людей, безусловно, разгадана мной:Все они или бороду гладят смущенно,Иль зубами скрежещут, терзаясь виной.

Тайн хранить не умеет глупец и бахвал,Осторожность поистине выше похвал.Тайна – пленница, если ее бережешь ты,Ты у тайны в плену, лишь ее разболтал.

Ты, оставивший в мире злодейства печать,Просишь, чтоб на тебя снизошла благодать.Не надейся: вовеки не будет прощенья,Ибо сеявший зло – зло и должен пожать.

Чтоб от раскаянья себя в последний час избавить,Трудись, старайся на земле лишь добрый след оставить.Не полагайся, что потом, назавтра будет время,Когда ты сможешь все грехи и глупости исправить.

Сердце жадно спешило пройти этот путь,Все понять и в глубины вещей заглянуть.Мудрость – тысяча солнц! – мне в дороге светилаСердцевины достиг, но не познана суть.

Встретишь этих невежд, двух-трех гордых ослов,Притвориться ослом постарайся без слов.Ибо каждого, кто не осел, – эти дурниОбвиняют тотчас же в подрыве основ.

Смотрит ворог, как злобный паук, на меня,Если б мог посмотреть он, как друг, на меня.Все, в чем злобному видятся глупость и вздор,Мудрость и красоту видит дружеский взор.

За истиной иди – и путь найдешь вперед.Отринь земной соблазн – в душе весь мир живет.Поистине душа – божественный светильник,И свет наук она, себя сжигая, льет.

Незримо ты к летам приходишь белым,Пока ты в силах, занимайся делом.Скажи, что можешь завтра сотворить,Коль станешь немощен душой в телом?

Земля подобна шахматной доске,Фигур без счета у Судьбы в руке.В небытие ушли и царь, и нищий,Пока мы здесь, а будем вдалеке.

На твое лишь милосердье уповаем мы, аллах,Нерадивые в молитвах, неповинные в грехах.Твоя воля беспредельна, потому смогли возникнуть:В сердце грешника – надежда, а в душе святоши – страх.

Отлетела моя юность – ненаглядная весна,Стал похож я на вершину – это времени вина,И меня, раз белоглав я, жизнь-кормилица по правуИз сосков надежды черным молоком поить вольна.

Когда создан был влюбленный небесами в честь землиИ хмельную чашу страсти ему выпить поднесли.Словно мед смешав янтарный с молоком, о Бу Али,Не твою ли душу с телом влили в этого Али?

Эй, кравчий, соскучился я о вине!Вновь выпью и бога увижу на дне.Хочу совершить омовенье души я,Кувшинчик безносый подай-ка ты мне!

Твоя коса, как эфа, опасна, говорят.Но заглянуть боится в твой изумрудный взгляд,И по спине сползает до самых пят и вьетсяДорогами земными твоей походке в лад.

Не всякая красотка, что нас пьянить вольна,Свой нрав у золотого переняла вина,Но потому подобна сама вину бывает,Что часто повергает, как недруг, нас она.

О солнце-странник, ты одно такое в вышине,Из мрака ночи возвратись с подарками ко мне.Как я влюбленного, едва ль встречало ты хоть раз,Пыль на лице моем лежит, в душе моей – печаль.

Мир – это тело мирозданья, душа которого – господь,И люди с ангелами вместе даруют чувственностью плоть,Огонь и прах, вода и воздух – из их частиц мир создан сплошь.Единство в этом, совершенство, все остальное в мире – ложь.

Каждый образ и каждый исчезнувший следВ усыпальницу времени лягут на тысячи лет.И на круги своя наши годы когда возвратятся,Сохраненное бережно явит всевышний на свет.

Бог звездное ожерелье успел к утру разорватьИ в синюю чашу звезды швырнул, жемчугам подстать.Он накануне ночи бывает, как я, влюбленным,И поступать, как безумец, готов на заре опять.

Чару полную любви, сердце, пей до дна, как роза,И в одежду облачись, чтоб была красна, как роза.У любви, что у свечи, золотой язык багрится,И грешна твоя вина, если глух пред ним, как роза.

Кустистая роза. И несколько рукК подолу ее потянулись вокруг.Влюбленные жадно цветы обрывалиИ разорвался подол ее вдруг.

Огненным ветром роза, как девушка, обнажена.Нам в честь ее целомудрия, кравчий, налей вина!Пусть дочка лозы походит цветом на эту розу,За непорочность которой осушим чаши до дна.

Я – плач, что в смехе всех времен порой сокрыт, как роза.Одним дыханьем воскрешен или убит, как роза.И в середину брошен я на всех пирах, как роза.И вновь не кровь моя ль горит на всех устах, как роза?

Какое сердце познает тайны ее хоть часть?Какое ухо сумеет к слову ее припасть?Светит луна иль солнце – возлюбленная прекрасна,Но разве ее красою мой взор насладится всласть?

Суть в существе твоем отражена,Не сможет долго тайной быть она,Не потому ль, что суть любой натурыВ поступке, словно в зеркале, видна.

О боже, твои совершенны творенья,Почто угрожаешь нам за прегрешенья?Мы разве вольны в своих грешных поступках?Когда мы грешны – ниспошли нам прощенье!

Из блаженств носил я пояс. Не осталось ничего.Жил, о деле беспокоясь. Не осталось ничего.Будь свечою – изошел бы я слезами от тоски,Выл бы чашею Джамшида[10] – разлетелся б на куски.

Жемчуг с губ ее сорву не за тем, чтоб класть в карман,Все фальшиво наяву, что ложится нам в карман.Я решил зашить карман. И любимая сквозь смехМне сказала:– Много ль тех, кто, как ты, зашил карман?

Из дома чуть свет я уйду за высокой звездой,Уйду от сует, что меня окружают ордой.Оставив одежду в руках материнских, уйду я,Чтоб, как Иесусу, омыться святою водой.

Поступку, чтобы пользу произвел,Дан смысл, как подлежащему глагол,Творца деянье в том и этом миреНе замысла ль венчает ореол?

Основа двух начал – дыханье: вздох и выдох,И жизнь на том стоит в многообразных видах.Но вечна ли ее воздушная основа?На это даст ответ, кто был на панихидах.

Огнем и влагой тела, второй душой егоЗовется кровь, но только в темницу отчегоЗаточена на годы, отпущенные нам?И почему порою не стоит ничего?

Пять чувств от слуха и до зреньяДаются нам для внешнего общенья,А мысль и память внутреннюю службуНесут, определяя все решенья.

Налейте вина мне, пусть длятся года,Налейте, чтоб радость была молода.Вино, что огонь, но земные печалиУносит оно, как Живая вода.

Заслугам грехи предпочли вы считать,Но ради аллаха молю вас опять:Вы пламень возмездия не раздувайте,Зачем меня гневу небес предавать?

Новый мавзолей Абу Али ибн Сины, построенный в городе Хамадане (Иран).