Vagina obscura. Анатомическое путешествие по женскому телу - Рэйчел Гросс Страница 20

хотела, чтобы современные женщины знали: мы способны испытать множество приятных, чувственных и сексуальных ощущений, – рассказала она мне в 2021 году по видеосвязи. – И это зависит не только от точки G или клитора. В нашем теле еще много всего»[149]. Сегодня ученый фокусируется на исследованиях удовольствия в разных частях тела. Для этого она создала экстрагенитальную форму – таблицу с перечнем, где указано 35 частей тела и типов прикосновений, призванную помочь парам выяснить, что именно доставляет им удовольствие. «Возможно, достаточно держаться за руки или прикасаться друг к другу. Главное, чтобы вам было приятно», – заявила она в подкасте в 2016 году. Например, она любит, когда ее муж сосет ее большой палец, «но каждому свое». Проблема с точкой G в том, что она заставляет нас считать, будто мы все одинаковые.

В ней столько желез, мышц, коллагена, она постоянно меняется и неустанно борется с патогенами… Это удивительная структура.

Пэтти Бреннан

Глава 3. Выносливость. Влагалище

Доктор Пэтти Бреннан не планировала стать заступницей влагалища. Ее путь на самом деле начался с пенисов.

В летний день 2000 года 28-летний колумбийский биолог выслеживала в густом тропическом лесу Коста-Рики исследуемое животное – небольшую серо-голубую птицу под названием большой тинаму (тин-а-му). Как всегда, лес казался темным и мрачным, солнечный свет тонул в кронах деревьев. Было душно и влажно; в защитном снаряжении становилось жарко. Все вокруг казалось непрерывным жужжанием комаров и заунывными криками птиц. «Если умереть в этом лесу, уже через несколько месяцев от вас не останется и следа, – вспоминает Бреннан. – Вы исчезнете»[150].

И вдруг раздался отчетливый свистящий звук. Самец тинаму зазывал подругу. Биолог затаила дыхание: из густых зарослей показалась самка. Птица приблизилась к самцу и тут же отступила, потом снова ринулась за ним. Наконец она присела, задрав хвост, как будто приглашая его залезть на нее. Бреннан наблюдала в бинокль за тем, как самец неуклюже карабкался на спину самке. Та раскинула крылья в стороны («Выглядело ужасно неудобно», – вспоминает исследовательница, морщась), он же схватил ее клювом за шею, чтобы не упасть.

Бреннан никогда не забудет, что случилось дальше.

Для большинства птиц спаривание – дело нехитрое. Все потому, что у них отсутствуют наружные половые органы, а есть лишь универсальное отверстие под хвостом, используемое для выброса отходов, соития и откладывания яиц[151]. Они недолго трутся друг о друга половыми органами в акте, известном как «клоакальный поцелуй», во время которого самец передает сперму самке. Все занимает не больше нескольких секунд. Но на этот раз пара заковыляла, приклеившись друг к другу. Самец принялся совершать поступательные движения по направлению к самке. Когда он наконец отсоединился, то Бреннан увидела, что у него что-то свисает – длинное, белое и кучерявое.

«Что это? – вспоминает она. – О боже, у него глисты».

Затем у нее появилась другая мысль: «Неужели это пенис?»

Тогда она была убеждена, что пенисов у птиц нет. За два года изучения пернатых в Корнеллском университете в Нью-Йорке, мировом лидере в этой области, она ни разу не слышала, чтобы ее коллеги упоминали о птичьих половых членах. И это не напоминало ни один из пенисов, который ей когда-либо доводилось видеть: он был призрачно-белым, свернутым, как штопор, тонким, как отварная нить спагетти. Зачем было развиваться такому органу, чтобы потом исчезнуть почти у всех птиц? Бреннан назвала это «самой странной эволюцией».

Вернувшись в университет, она решила узнать все, что можно, о пенисах птиц, которых, как оказалось, не так уж и много. Фаллос отсутствует у 97 % видов птиц[152]. Даже у тех, у кого он есть, включая страусов, эму и киви, этот орган кардинально отличается от своего аналога у млекопитающих. Он формой напоминает штопор, оказывается в самке одним рывком и наполняет ее репродуктивный орган лимфатической жидкостью (а не кровью, как можно было ожидать от такой конструкции). Сперматозоиды движутся по спиралевидным каналам вдоль внешней стороны.

Бреннан, энергичная женщина с озорной улыбкой, не боявшаяся, что во время препарирования змеи на ее смартфон могут попасть кишечные паразиты, первой обнаружила проникающий пенис у этого вида тинаму. Только позже она задала вопрос, который выделил ее среди коллег: если это половой член, как насчет влагалища? «Очевидно, подобный орган не может существовать, если его некуда вставлять, – заявит она в 2007 году в интервью газете New York Times. – Чтобы припарковать машину, необходим гараж». Она первой задумалась о размере, форме и назначении этого «гаража».

* * *

Биологи любят пенисы. И неспроста: это один из самых разнообразных органов в мире животных[153]. Есть пенисы, которые могут распознавать вкус, запах и даже петь[154], [155]. Есть похожие на штопоры, ломы и светящиеся голубые световые мечи. Пенис способен увеличиваться в длину в девять раз против длины вашего тела (если вы принадлежите к отряду усоногих), быть отделяющимся щупальцем с присосками (если вы осьминог-аргонавт) или даже видеть с помощью светочувствительных клеток, которые направляют вас к цели (если вы бабочка-парусник ксут). Вдобавок их легко изучать. Пенисы просто болтаются, в отличие от спрятанного внутри аппарата самок.

Но причина многовекового игнорирования вагины гораздо глубже. Исторически сложилось так, что исследователи долго считали ее более пассивной и менее важной из двух гениталий. Когда Фрейд выбрал влагалище как символ истинной женственности, он опирался на знания из биологии. У этого органа, по его мнению, была только одна задача: принимать в себя член. Одно из названий, которое используют для обозначения влагалища, отражает это: придуманное итальянским анатомом Габриэле Фаллоппио слово vagina происходит от латинского «ножны», «чехол» или «закрывающий покров», предполагая, что его основная функция – хранить меч. (Как ни странно, слово «пенис» происходит от латинского «хвост».) Поэтому для женщин сосредоточить сексуальное желание на вагине означало примириться со своей ролью принимающей пенис и рожающей детей.

Когда феминистки «второй волны» оспаривали идеи Фрейда, они жестко критиковали влагалище. Вагинальный оргазм, по их утверждениям, был выдуман Фрейдом и увековечен мужчинами для сохранения контроля над женской сексуальностью. «На самом деле влагалище – не высокочувствительная зона и не предназначено для достижения оргазма, – заявила нью-йоркская феминистка Энн Коэдт в своей речи «Миф о вагинальном оргазме» в 1970 году[156]. – Клитор – центр сексуальной чувствительности и женский эквивалент пениса»[157]. Ее слова помогли возвести клитор до символа женской независимости и движения за равноправие. Но этим они ненароком помогли низвести значение влагалища до уровня того, что недостойно даже упоминания.

* * *

Исследователи животных тоже долго не обращали на влагалище внимания.