Кэтрин Култер - Портреты гомеопатических препаратов (часть 1) Страница 21

Следовательно, Lachesis нужно постоянно новое зерно для её эмоциональной мельницы. Если в её личной жизни не хватает страсти или религии, то эта яркая натура будет искать себе взамен нравственное возмущение или справедливое отчаяние.

К гомеопату пришла женщина с жалобой на птеригиум, все более захватывающий глаз. Нарост в виде желтой пленки распространялся от внутреннего угла глаза и уже захватил добрую четверть его поверхности. И хотя это заболевание не слишком хорошо известно американским медикам на сегодняшний день, но ярко выраженная сезонная зависимость пациентки, весеннее обострение признаков астмы и сенной лихорадки, а также её психическая природа быстро указали необходимое средство.

Она могла говорить о своих заболеваниях без ненужного волнения (Lachesis часто проявляет стойкость даже перед лицом самых серьезных заболеваний). А что её действительно расстраивает, как выяснилось во время разговора, так это гибельное состояние в мире. Каждое утро она набрасывается на «Нью-Йорк тайме», жадно прочитывает его от корки до корки, а затем предается отчаянию относительно будущего. Допустим, «Нью-Йорк тайме» (или любое другое средство массовой информации) переполнено важными и серьезными сообщениями, но если это её волнует настолько сильно, то почему она продолжает все это читать? Особенно если она практически ничего не может изменить? Однако, охваченная ужасом, увлеченная и возмущенная, она все продолжает читать.

Прописанное лекарство было Lachesis 200X, и ей было рекомендовано воздержаться на месяц от чтения всяких новостей, особенно напечатанных в «Нью-Йорк тайме» Сначала она возражала этому предложению, заявляя, что лишение её этого любимого стимула само по себе сделает её больной, но в конце концов она согласилась принять совет врача.

Через два месяца её птеригиум исчез и она отучилась от своей привязанности к «Нью-Йорк тайме» (теперь она могла читать её или не читать) и больше не рассматривала мир с позиций неминуемой опасности Армагеддона В целом у неё уже был более здоровый взгляд на жизнь, она уже спокойно воспринимала вещи, которые она не в сипах изменить и приберегала свою энергию на то, что могла сделать.

Напряженность чувства типа Lachesis или убежденность встречаются даже у высокоинтеллектуальных и высокообразованных людей. Выпускник Оксфорда, который работал в отделе новостей на радиовещании, пришел искать помощи у гомеопатов по поводу ярко выраженного опоясывающего лишая (герпес зостер) на голове, шее и теле с жестокими невралгическими болями. Ranunculus bulbosus является лекарством почти специфическим для таких состояний, и это средство действительно в значительной мере улучшило его симптомы, но опоясывающий лишай продолжал появляться вновь, несмотря на дополнительную помощь от приема Sulphur, и поэтому врач вынужден был искать дальше. К счастью, пациент представлял почти законченный портрет конституционального типа. Высыпания были левосторонними, он боялся ложиться спать, потому что часто просыпался от усиливающихся ночью болей; кроме того, он был «ночной» личностью, предпочитающей работать в самые поздние смены. Но, будучи Lachesis, он после этого мог хорошо себя чувствовать.

Для подтверждения этой картины более глубокими психическими симптомами пациента попросили рассказать о его хобби или интересах, не связанных с работой. Оказалось, что он одержим нравственно-политическим вопросом — не наступит ли падение западного общества и не вынуждено ли оно будет подвергнуться сталинской форме репрессий (или какому-либо эквивалентному эпизоду) для того, чтобы приобрести политическую зрелость и нравственное понимание, гарантирующие жизнеспособность и эффективную демократию. «Разве не может человечество, — жаловался он, — учиться на примерах истории, чтобы не быть обреченными самим её повторить?»

Врач попытался его успокоить: «Возможно, этот пессимистический политический анализ не применим к Западу, который, пережив свой Ренессанс, Реформацию, гражданские войны и Техническую революцию, не имеет необходимости снова получать тяжелые политические уроки недавней русской или китайской истории». Но это возбудило его ещё больше. Успокаивающие фразы — это не то, в чем он нуждается. Возражать решительному Lachesis или спорить с ним бесполезно; скорее стоит способствовать тому, чтобы он высказался и смягчил силу гнева или возмущения, которые накопились у него внутри. Во всяком случае, пациент был убежден, что западное общество должно претерпеть «Падение» для того, чтобы быть духовно готовым к просвещенной Демократии («Искуплению»).

Такое страстное красноречие было довольно странным для сдержанного, корректного англичанина, для которого врач был совершенно посторонним человеком, даже если это и требовалось для подтверждения его выбора Lachesis в качестве конституционального лекарства.

Через две недели лечения его опоясывающий лишай полностью прошел, но, что произошло с его политическими тяжелыми опасениями и взглядами, неизвестно, поскольку, излечившись, он уже не зашел к врачу, а позже уехал в Англию Чистый Lachesis не является упорным ипохондриком. Его видение охватывает более широкие перспективы, чем его здоровье, и если его удачно вылечить, то он уже держится в стороне от врачей.

Этот пациент продемонстрировал побуждающее качество убеждений Lachesis. Этот тип может находиться под таким сильным впечатлением какой-либо определенной идеи, что может даже отбрасывать всякую возможность разногласия. Он забывает, что надо принимать во внимание тот факт, что разные люди по-разному готовы к откровениям в разные периоды своей жизни или что они могут быть связаны своей собственной определенной философией и, следовательно, быть закрытыми для других.

Его собственное мнение должно быть, всегда было и всегда будет правильным для всего человечества, и он продолжает применять его к человечеству на манер Прокруста.

Мы уже упоминали Достоевского и Фрейда как образцы типичного сознания Lachesis. Они соответствуют картине этого типа и по силе чувства, доходящего, по сути, до откровения. Оба ощущали себя провидцами и на самом деле отважились вступить в неисследованные до того области души, открывая новые горизонты представлений о подсознательном и предвосхищая глубокий интерес двадцатого столетия к психологии. Работы обоих авторов являются своего рода интеллектуальным соблазном и демонстрируют явно побуждающий субъективный стиль, типичный для Lachesis, заставляющий думать, что предлагаемые теории охватывают всю истину, а не просто её какой-то отрезок.

Интеллектуальная сила Sulphur, как хотелось бы напомнить, основывается на аналитической объективности его стиля.

Оборотной стороной портрета этого абсолютиста глубокой веры и убеждений является хронический скептик. Постоянно ощущая две полярные силы внутри себя, этот подтип Lachesis остро осознает свою двойственность и вытекающую из неё нейтральность всего явления. Типичным представителем этой разновидности является Гамлет, чей изощренный ум разбирает и исследует побуждения, действия и идеи в своих страстных нравственно-философских поисках и находит успокоение в относительности всего: «нет ни добра, ни зла, а только то, как мы все это понимаем».

Из-за своей склонности постоянно пересматривать собственные побуждения этот человек может рассуждать примерно следующим образом: «Когда я помогаю своему товарищу, я выгляжу милосердным в глазах людей, но внутренне я собой горжусь. Возможно, я делаю это скорее, чтобы извлечь похвалу, а не из истинной доброты. И точно так же, когда я делаю что-нибудь достойное порицания, то позднее я искренне раскаиваюсь и, следовательно, становлюсь нравственно лучше. Поэтому я не знаю уже, что лучше, — когда делаешь добро и гордишься этим или когда поступаешь неправильно, но раскаиваешься в сделанном». А затем, при новом повороте мыслей: «Однако я действительно не знаю, на самом ли деле я скромен и раскаиваюсь, когда я это делаю, или я только занимаюсь притворством, поступая скромно…» и т. д. Этот замкнутый круг совершенно бесплоден, этот самоанализ бесполезен (психологически он изнуряет) и ведет к тому, что стремления приобретают характеристику своей противоположности и хорошо выражены символом змеи, кусающей себя за хвост.

Таким образом, пациент Lachesis может начать размышлять своим раздвоенным умом, не подвергает ли он себя ненужной печали, создавая себе трудные ситуации или воздерживаясь от разрешений как-то поступать из преданности какому-то высшему идеалу, и не было ли бы у него здоровье получше, если бы он был более эгоистичным и больше бы думал о себе.

Нравственная сумятица и интеллектуальный конфликт едва ли типичны для какого-либо другого конституционального типа. Но когда взрослый человек рассматривает свою религию, призвание или жизненный опыт, сомневаясь в своих идеалах, супружестве или собственных суждениях («возникают внезапные сомнения относительно истин, в которых до тех пор был вполне убежден», Аллен), тогда нужно предполагать патологию Lachesis. Даже люди, не принадлежащие типу Lachesis, часто нуждаются в этом средстве, когда сталкиваются с каким-либо тяжелым разочарованием или переоценкой собственных жизненных путей. Вот почему это лекарство считается средством для «зрелых» людей и почему многие пациенты (особенно женщины) нуждаются в нем в определенный момент в середине жизненного пути.