Вейкко Тэхкэ - ПСИХИКА И ЕЕ ЛЕЧЕНИЕ: Психоаналитический подход Страница 9

И несколько дальше: «Существенная черта симбиоза – галлюцинаторное, или бредовое психосоматическое всемогущее слияние с образом матери и в особенности бредовая идея об общей границе для двух физически отдельных индивидов» (р. 45).

При условии, что под недифференцированностью подразумевается способ восприятия, при котором субъект еще не воспринимает себя как кого-то связанного с чем-то вне его, немыслимо, чтобы такой эмпирический мир мог включать в себя феномены, описанные в вышеприведенных цитатах.

Первая цитата явно предполагает существование первичного Собственного Я, начинающего воспринимать объекты вначале смутно и частями. Взрослообразная и логически ошибочная природа концепции частичного объекта уже обсуждалась выше.

Определение симбиоза, процитированное выше, представляется совершенно противоречивым и становится понятным лишь в том случае, если к нему отнести «миф первичного Собственного Я». Лишь предположив наличие первичного Собственного Я в мире восприятия младенца, можно считать, что некто имеет бредовую идею о своем единстве с матерью, оценивает качества такой сущности как всемогущие и способен воспринимать и поддерживать границу между бредовым целым мать-дитя миром и внешним миром, куда он способен в конечном счете проецировать свои неприятные восприятия.

Очевидно, здесь нет описания недифференцированного типа восприятия, а скорее предпринята непреднамеренная попытка сделать этот тип восприятия эмпатически понимаемым. Однако неизбежный результат такого рода попыток тот, что недифференцированный субъект теряется и заменяется некоей разновидностью воспринимающего Собственного Я, с которым возможна идентификация, поскольку это Собственное Я предполагается воспринимающим и производящим действия как в отношении самого себя, так и относительно остальной части его эмпирического мира. Бредовые идеи являются ложными представлениями кого-либо о чем-либо, всемогущество является оценкой Собственным Я своего объема и мощи, восприятия внутреннего и внешнего являются результатом дифференциации, и проекция становится возможной лишь тогда, когда нечто может быть эмпирически перенесено через границу между ними двумя. Однако ни один из этих феноменов немыслим до того, как в мире восприятий младенца произойдет дифференциация само-стного и объектного представлений, внутреннего и внешнего. То, что мыслится связью с матерью, с объективной точки зрения не может быть таковой для младенца, пока он не станет способен воспринимать себя как человека в мире.

Я хочу подчеркнуть, что эта критика описания Малер симбиоза не имеет отношения к ее исследованиям того периода развития, который она назвала сепарацией-индивидуацией.

Недифференцированность является, таким образом, атрибутом первых форм психики, характеристикой периода строительства первичного мира представлений. До тех пор, пока не будет собрана достаточная масса отображаемого сырого материала, Собственное Я и объект не существуют в эмпирическом мире в какой-либо скрытой или «слитной» форме, даже если их смешанные строительные блоки постоянно аккумулируются. Лишь когда такое расширение недифференцированного отображаемого мира в достаточной мере завершится, происходит дифференциация и интеграция первых самостных и объектных образов, по-видимому, как эволюционный прыжок в мире восприятия младенца (ср. «критические периоды» Spitz, 1965).

Первые регулирующие структуры

Большинство авторов используют термин психическая структура для описания паттернов и функций в связи с временным постоянством и «малой скоростью изменения» (Rapaport, 1960). Психические структуры традиционно понимаются большей частью как имеющие отношение к трем макроструктурам:– ид, эго и суперэго (Freud, 1923).

Однако со времени введения Гиллом (Gill, 1963) концепции «микроструктур», которая дала статус структуры Даже идеям и воспоминаниям, понимание психической структуры и «структурализации личности» стало значительно более гибким и продуктивным. В данном исследовании структурализация синонимична строительству психики в целом. Это означает, что все, получающее психический статус и становящееся на некотором отрезке времени психически представимым, принадлежит к структуре психики.

Психика в своей тотальности рассматривается здесь как структура, которая возникает и развертывается таким образом, чтобы иметь дело с инстинктивной энергией и осуществлять специфические для данного вида и индивидуальные «выполнения программ», способные в различных взаимодействиях между индивидом и его объектами достигать изменяющихся уровней дифференцированности и интеграции. В этой тотальной структуре психики возможно наблюдать различные функциональные группировки и элементы, варьирующие от макроструктур до базисных структурных ядер [*].

Такие элементарные ядерные структуры, по-видимому, представляют собой следы, остающиеся от воспоминаний (Glover, 1947) о первых восприятиях уменьшения напряжения и организмического облегчения. В то же время, поскольку они образуют наиболее примитивную форму психики и таким образом ее первые структурные элементы, то вероятно, что их функция регуляции влечений также присутствует с самого начала или по крайней мере с тех пор, как повторение приносящих удовлетворение восприятий дает возможность собрать и использовать достаточное количество их мнемических регистрации для галлюцинаторного воскрешения при появлении такой потребности (Freud, 1900). Это галлюцинаторное воскрешение допускает некоторую задержку в разрядке инстинктивного давления, поэтому первые недифференцированные «воспоминания» об удовлетворении, очевидно, являются первыми регулирующими структурами, которые в соответствии с их более продвинутыми преемниками уже оказывают некоторое воздействие на связывание, кана-лизирование и задержку разрядки инстинктивного напряжения.

Как утверждалось ранее, первичную необходимость живого организма составляет нахождение путей обращения с неотъемлемо присущими ему напряжениями, которые постоянно аккумулируются и требуют разрядки. Первые примитивные структуры психики, по-видимому, возникают для этой цели. Восприятия, связанные с ослаблением напряжения, приобретающие смысл, становящиеся регистрируемыми и воскрешаемые как галлюцинации, вероятно, являются первыми попытками организма совладать с напряжением при помощи психологических средств.

По всей видимости, галлюцинаторное воскрешение первых примитивных «воспоминаний» об удовлетворении имеет место лишь в том случае, если «реальное» удовлетворение при возникновении потребности недоступно. Однако было бы неточным утверждать, что психически переживаемая фрустрация преобразует эти первые энг-раммы в функционирующую структуру. Даже если справедливо, что терпимые фрустрации существенно важны для всякого структурного образования, фрустрация не может быть представлена как психологический феномен до тех пор, пока нет кого-то, кто переживает свою фру-стрированность при восприятии чего-то или кого-то в эмпирическом мире младенца. Кроме того, следует учесть вероятность того, что болезненные восприятия не становятся психически представленными до появления такой Дифференцированности. Поэтому будет, по-видимому, более корректным утверждать, что в этот ранний период именно восприятие организмического расстройства приводит в движение галлюцинаторное воскрешение прошлых удовлетворений.

Первичные галлюцинации, таким образом, представляют собой попытки примитивного осуществления желаний, а не повторения каких-либо болезненных или психически фрустрирующих восприятий. Пугающее и Угрожающее содержание галлюцинаций психотических пациентов часто проистекает не из этой ранней стадии развития, а из более поздних периодов, когда уже были сформированы агрессивно окрашенные «плохие» представления. Как и в случае частичных объектов, регрессия здесь формально повторяет ранний тип восприятия, но получает свое содержание от позднее развившихся уровней восприятия. Представляющаяся в галлюцинации «плохая грудь» служит ясным примером такого восприятия, которое в своей фрагментарной и галлюцинаторной форме повторяет способ восприятия субъективно допсихологический, в то время как ее «частично объектный» характер и аффективная окраска проистекают из однажды установленных, но затем разрушенных представлений.

Если первые структуры психики являются галлюци-наторно воскрешаемыми недифференцированными «воспоминаниями» о предшествующих удовлетворениях, то тогда самая ранняя регулировка инстинктивного напряжения возможна лишь посредством психических образований, непосредственно замещающих удовлетворение. Проистекая от восприятий удовлетворения и порождая иллюзии его возвращения, эти первые структуры, по-видимому, все еще находятся исключительно на службе удовольствия.