Виктор Слободчиков - Психология образования человека. Становление субъектности в образовательных процессах Страница 5

Современное образование оказалось перед лицом целого комплекса проблем, связанных с экологией детства. Это необходимость отвечать на вызовы реально существующих условий, последовательно и квалифицированно противостоять натиску «контркультур» (криминалитет, сектантство, политические организации радикального толка и т. п.), вовлекающих подрастающее поколение в фашистские, экстремистские, бандитские группировки, культовые движения, порноиндустрию и проституцию, среду употребления и сбыта наркотиков. Все это оказывает пагубное влияние не только на физическое, но и на душевное и духовное здоровье молодых людей.

Вместе с тем на фоне нарастающей педагогической экспансии в виде новых технологий и образовательных проектов, информатизации и компьютеризации образовательных процессов остро встает проблема осуществления безопасного образования, которому естественно присущи любовь и уважение и к детству вообще, и к конкретному ребенку в частности. Сегодня школьная перегрузка достигла уже катастрофических размеров, стала основной внутренней бедой школы. По данным Института возрастной физиологии РАО, сама школа является причиной до 40 % всех факторов, ухудшающих условия существования детей. За годы обучения в школе в пять раз возрастает количество нарушений зрения и осанки, в три раза увеличивается число детей с заболеваниями органов пищеварения, в четыре раза – количество нарушений психического здоровья детей.

Суть безопасного образования – сохранение и обеспечение здоровья школьника на протяжении всех лет обучения. Критерии благополучия и развития ребенка должны стать исходной точкой и инвариантом любой педагогической системы. Необходимо прогнозирование и выявление влияния педагогической практики на ребенка, определение, какой «личностной ценой» достигаются результаты конкретного образовательного проекта, не вредят ли они психическому и личностному развитию ребенка. Но в педагогике и образовании инструментальные представления о норме и критериях патологических отклонений просто отсутствуют. Считается, что для педагогической деятельности достаточно внешних нормативных предписаний: Закона об образовании, санитарно-гигиенических требований, психологических рекомендаций. Педагогика мало и невнятно выражала свои представления об условиях, которые необходимы и обязательны для осуществления безопасного образования.

Сегодня утверждается, что одним из существенных критериев эффективности образовательных стратегий является психологическое здоровье детей дошкольного и школьного возраста. Это чрезвычайно важный и обязывающий шаг, учитывая, что образовательные учреждения посещает значительное число детей, чье субъективное состояние можно охарактеризовать как пограничное относительно нормы. Эти состояния чаще всего имеют латентный характер и не дают оснований для лечения у психоневролога или психиатра; их специфика трудноуловима для категориального аппарата нозологической парадигмы; неадекватны для их понимания и традиционные представления естественнонаучной психологии, и авторитетные психотерапевтические подходы. Каждый такой подход проповедует особый взгляд на душевный строй человека и, в силу характерного предметного «эзотеризма», имеет существенные ограничения в применении. Проблема именно психологического здоровья детей является своего рода терра инкогнита. Дети, чье состояние можно квалифицировать как «психически не болен, но психологически уже не здоров», продолжают оставаться вне поля видения и позитивного вмешательства психологии, педагогики и медицины.

Для успешной реализации профессиональной деятельности педагоги и практические психологи образования нуждаются в теории, удерживающей полноту душевной жизни человека. Необходим понятийный аппарат, который схватывает специфику сложных феноменов духовно-душевного неблагополучия, позволяет их фиксировать, «прочитывать» и проектировать эффективные контрмеры. Иначе озабоченность психологическим здоровьем выглядит декларативной, и тогда справедливо подвергнуть сомнению серьезность профессиональной деятельности специалистов образования, поскольку они не владеют адекватными рациональными средствами.

Антропологический императив образования

В третьем тысячелетии система образования России должна претерпеть кардинальные изменения, которые касаются не только структуры его организации, методологии и технологии построения образовательных процессов во всех звеньях этой системы, но главным образом переопределить цели образования, его стратегические ориентиры, место в общественной жизни, позволяющие адекватно отвечать на вызовы XXI в. Образование в XXI в. призвано стать образованием для всех и одновременно для каждого; должно иметь смыслообразующим стержнем духовно-этическую доминанту; призвано носить творческий и инновационный характер; должно строиться на подлинно научных основах; быть многообразным, адекватным культурному разнообразию человечества и всей страны – удовлетворять основные потребности этнокультурных, социально-профессиональных и конфессиональных групп, равно как и духовные запросы отдельной личности. В настоящее время уже вполне очевидна фундаментальная зависимость перспектив нашей цивилизации от тех способностей и качеств человека, которые становятся и формируются в образовании.

Базовую и неотъемлемую ценность европейской культуры можно выразить афористичной формулой А.С. Пушкина: «В самостоянье человека – залог величия его!» Самостоятельность, самобытность, самосознание, самодействие (субъектность) человека, его индивидуальность и уникальность, его личностный способ жизни, т. е. все то, что обычно и рассматривается в качестве содержания собственно человеческого в человеке, – являются фундаментальными ценностями нашей христианско-европейской, русско-православной культуры. Именно они определяют содержание и смысл нашего образования, нашей деятельности, наших взаимоотношений и наших Встреч друг с другом.

Сегодня человеческое измерение, «человечность» как особая валентность содержания и способов деятельности самых разных социальных субъектов становится предметом пристального внимания многих ученых, политиков, социальных работников. Уже вполне отчетливо осознается, что «человеческий потенциал» – или в другой терминологии «гуманитарный капитал» – может оказаться потенциально неисчерпаемым ресурсом культурно-исторического развития общества и личности. Вопрос в том, как, при каких условиях, за счет чего возможны консолидация и наращивание мощности, а главное – качества этого самого «человеческого потенциала»?

Одним из безусловных вызовов нашего времени является требование прямого и профессионально обеспеченного решения проблемы производства и воспроизводства человеческого в человеке. Из всех форм общественной практики именно образование (прежде всего инновационное) пытается решать эту проблему не утилитарно, а по существу. В подавляющем большинстве современных концепций и программ развития образования появляется принципиально новое измерение – гуманитарно-антропологическое.

Центральной для гуманитарно-антропологического подхода как принципиально инновационной парадигмы в психологии и педагогике является идея возможности и необходимости восхождения человека к полноте собственной реальности. Ее суть отражена в ключевых понятиях: «гуманитарный» происходит от латинских humanus – «человечный» и humus – «почва» и подразумевает пространство зарождения и вынашивания человеческих качеств и способностей, духовную укорененность и культурную преемственность человека; «антропологический» является производным от греческого anthropos – «все человек», символизирует сущностные силы и над-обыденную устремленность человека. По сути, укорененность в отеческой культуре и устремленность, трансцендирование за любые пределы наличного бытия как раз и задают полноту содержательного состава того, что сегодня обозначается как «человеческий потенциал».

Фактически речь идет о постановке беспрецедентной задачи для образования: оно должно стать универсальной формой становления и развития базовых, родовых способностей человека, позволяющих ему быть и отстаивать собственную человечность, не только быть материалом и ресурсом социального производства, но и стать подлинным субъектом культуры и исторического действия.

Ретроспективный взгляд на недавнее прошлое позволяет ответственно утверждать, что многообразие реформ и модернизаций отечественного образования – в своих идеальных устремлениях – было связано с преодолением сложившегося стереотипа о культурной миссии школы и образования в целом – как задачи только подготовки подрастающих поколений к взрослой жизни, целенаправленного формирования у них социально полезных качеств. Попытки такого переосмысления и преодоления суммировались в идеологии инновационного образования. Из этой идеологии вышли все концепции развивающего, культуросообразного, личностноориентированного образования. Очевидно, что становление антропологического подхода в гуманитарных науках требует новых категориальных средств, особых технологий построения инновационного образования именно как специфической антропопрактики – практики культивирования базовых, родовых способностей человека.