Эйдан Чамберс - Расскажи. Читаем, думаем, обсуждаем Страница 8

Несколько практических советов

• Постарайтесь убедиться, что для дневников читателя дети взяли прошитые блокноты. Из тетради со сменяемым блоком листы часто выпадают. Необязательно, чтобы у блокнотов был большой формат и много страниц. Но они должны быть достаточно крепкими, чтобы не затаскаться.

• Пока дети не овладеют письмом, дневниковые записи за них делает учитель (дети наблюдают), и блокноты от одного занятия к другому хранятся у него. Но как только ребята научатся писать и станут достаточно ответственными, учитель может передать им дневники и только иногда просматривать их во время обсуждений.

• Не настаивайте на комментариях. Ведь это просто библиографические записи, а не рабочая тетрадь. Бывает, что ребята дают оценку книге одним-двумя словами: «Здорово!», или «Скучно», или «Потрясающе!», и ничего плохого в этом нет. Главное, чтобы записи не вменялись ребенку в обязанность.

• Не надо выставлять оценки за ведение дневника, как делают это некоторые родители и учителя. «Для тебя это слишком просто» или «Молодец!». Такая оценка противоречит основной функции дневника — «запись для памяти». Еще хуже, когда такой дневник начинает работать против ребенка.

• Наверное, худшее, что может быть, это когда дневники становятся поводом столкнуть детей друг с другом под предлогом соревнования («Дженнифер прочитала пять книг, а ты, Сара, за это время — всего две». «Чарльз за эти две недели не прочитал ни строчки, а вот у Джеймса в дневнике целых шесть книг!..»).

• Если дети видят, что учитель сам ведет читательский дневник, они с гораздо большим энтузиазмом примутся за свои.

9. Сторителлинг

Я часто слышал, что люди не любят читать, но еще ни разу не сталкивался с теми, кто не любил бы слушать.

Шутки, анекдотические ситуации, сплетни — истории из жизни интересны каждому. Антропологи утверждают, что традиция устного рассказа восходит к самым ранним формам человеческого общества. Из этой традиции выросли все виды литературы: поэзия, проза, драма, а также историческая наука, жизнеописания, религия, философия. В этих областях с помощью художественных средств языка мы описываем жизнь и ее смысл. Каждый из нас своей личной судьбой проживает всю историю рода человеческого.

Через устные рассказы о человечестве и человеке в раннем детстве мы позже приходим к чтению книг. А сначала мы даже говорить не умеем, а уже слушаем:

«Цыпа-цыпа-цыпочка, курочка и скрипочка».

«Хикори-дикори-док, мышь на будильник — скок!».

«Эта свинка ходит по рынку, а эта свинка дома сидит».

«Жил да был большой страшный волк…».

«У одной старушки был один-единственный сын…».

«…И жили они долго и счастливо».

Простые слова складываются в сюжетные узоры. И, воспринятые на слух, они готовят нас к чтению книги, учат слышать музыку языка, дарят образы для размышлений, чувствования, понимания. Всё это укладывается в нашей памяти в виде своеобразных чертежей и схем, которые помогают распознавать архитектонику самых разных литературных форм и писать собственные сочинения.

Когда ребенок начинает говорить, он уже понимает из сказок, которые рассказывает взрослый, кто он, откуда и зачем появился на свет. Он слушает рассказы о семье, о своих предках, родственниках и вообще — о мире. Он находит свое место в пространстве и времени и постепенно формируется как личность.

Попробуйте сыграть в простую игру с тем, кого знаете не очень близко. Начните с вопроса «Кто вы?» и продолжайте задавать вопросы в том же духе, в том числе и «Откуда вы это знаете?». Вы сильно удивитесь, когда поймете, до чего трудно рассказать о себе без пары анекдотов из личной жизни. И чаще всего на вопрос «Откуда вы это знаете?» вы отвечаете воспоминаниями о том, кто рассказал вам это: родители, бабушки с дедушками, друзья-соседи… Если долго вести такой разговор, обнаружится, что вы целиком состоите из множества рассказов о себе. Будь у вас другие истории, и вы были бы другим.

Наши литературные вкусы коренятся в опыте устного повествования, в нашей тяге к нему и в понимании его закономерностей и способов построения. Сначала потешки и колыбельные, потом народные и волшебные сказки, басни, легенды и мифы, юмористические рассказы и фэнтези — всё это дети любят пересказывать друг другу и вместе формируются как читатели.

Не только дети любят слушать истории, но и подростки, и взрослые. Вспомните, каким успехом пользуется мыльная опера среди телезрителей. Что это, как не одна большая сплетня, придуманная и рассказанная средствами телевидения? А когда мы приходим в гости, хозяева показывают дом, рассказывают о нем истории, о той речке, о том поле, о соседе справа, о соседе слева. Вспомните, как часто мы говорим о нашей жизни на языке сказок: цитируем строчки из сказок о Золушке, о Красавице и Чудовище, о Курочке Рябе, строчки из сказаний о шотландском короле Роберте Брюсе, который бежал на остров и там учился терпению, наблюдая за пауками[5]. Вспомните, сколько вымышленных персонажей прочно вошли в нашу повседневную жизнь, будто они такие же люди, как и мы: Робин Гуд, Дед Мороз, Золушка, Белоснежка… Вдумайтесь, как упорно мы, вопреки очевидным фактам, считаем свиней жадными, лисиц — хитрыми, баранов — тупыми, а медведей — добродушными. И почему мы так часто слышим, что подросток бросает читать, а потом, уже став родителем, возвращается к книгам и — на инстинктивном уровне — начинает рассказывать детям народные сказки и забавлять их потешками.

Если вы хотите помочь человеку (независимо от его возраста) стать настоящим читателем, то без сторителлинга не обойтись. Подросткам, которые не любят читать, нужно читать вслух не реже, чем пяти-шестилеткам, и таким образом наверстывать всё, что они упустили за то время, пока не стали читателями. Более того, слушайте, что они рассказывают, — и неважно, выдумывают они или нет. Так они вспоминают о своей тяге к хорошему рассказу либо впервые ее испытывают. А ведь ее надо почувствовать каждому, если мы хотим состояться как читатели и понимать, что от нас как читателей требуется.

У сторителлинга есть много общего с чтением вслух, и обо всем этом я буду говорить в соответствующей главе. А пока — несколько практических советов.

У всякого взрослого есть в запасе несколько любимых баек. Лучший способ укрепить отношения с ребенком — делиться с ним этими байками. Ведь ребенок, в свою очередь, тоже захочет рассказать что-нибудь о себе. А когда взрослый готов слушать — и не вполуха, а по-настоящему, — тогда ребенок чувствует, что его рассказ столь же интересен, ценен и значим, как рассказ автора какой-нибудь книги (настоящего профессионала, которого никто не видел).

Не менее важно, чтобы ребенок начал выдумывать сам, так как выдумка все-таки сильно отличается от байки. У последней есть своя логика — определенный набор событий, хронология; выдуманные же истории, пусть и основанные на материале из жизни, заставляют решать повествовательные задачи: кто персонаж, что за события, какая интрига. В каком времени рассказывать — в прошедшем или настоящем, от третьего или от первого лица? Кто автор — участник событий или наблюдатель? Чего будет больше, диалогов или описаний?

Оказавшись на месте автора, ребенок получает новый опыт, решает проблему «Как это рассказать?». Попробовав себя в роли в автора устного рассказа, ребенок начинает интересоваться, как с той же задачей справляются другие. Разумеется, он по-новому будет смотреть на сюжет как сюжет и книгу тоже будет читать иначе — вдумчиво, обращая внимание не только на содержание, но и форму. Он начнет понимать, что читатель — не просто пассивный получатель информации, но соавтор, и он способен самостоятельно проговаривать все красноречивые умолчания и неясности и решать загадки текста.

Вот несколько примеров из известных книжек-картинок, внутри которых спрятаны загадки.

• В книге «Там, где живут чудовища» Мориса Сендака читатель должен сам решить, где живут монстры: в голове Макса или в его фантазиях. В первом случае получится одна история, а во втором — совсем другая.

• В «Прогулке по парку» Энтони Брауна надо сообразить, что делают в книге все эти несовместимые персонажи: Микки-Маус на стене, Дед Мороз с огромным красным мячом, Чарли Чаплин в фонтане. От решения читателя зависит то, как он поймет эту книгу.

• В «Дедуле» Джона Бернингема читатель должен восстановить диалог без комментариев автора и разгадать, что же означает пустой стул в конце книги.

Когда мы разгадываем загадки, заполняем недосказанное, — мы понимаем, о чем книга, и получаем удовольствие от нее.