Рудольф Баландин - Баландин - От Николы Теслы до Большого Взрыва. Научные мифы Страница 7

«Смена биоты в пограничном интервале, — пишет он, — происходила весьма избирательно. Больше пострадал морской бентос и планктон... В меньшей степени пострадали наземные моллюски, пресноводные рыбы и... наземная флора.

Связь повышенных содержаний иридия только с импактными событиями (ударами, взрывами. — Р.Б.) не очевидна. Во-первых, иридиевые «аномалии» явно тяготеют к регионам развития вулканизма, а во-вторых, в ряде разрезов фиксируется несколько последовательных иридиевых аномалий, что требует признать серии последовательных импактных событий. Имеются примеры аномального содержания иридия (выше на два порядка) в костях динозавров, т.е. заведомо в маастрихтских отложениях».

...Но почему энтузиастам астероидной гипотезы нанесла такой сильный интеллектуальный удар судьба динозавров? Или даже чуть более широко — проблема великих вымираний в конце мезозойской эры? Разве до того и позже не происходили подобные события? Они сопровождают всю геологическую историю, определяя то, что мы называем эволюцией живых организмов.

Следовало бы обратить внимание, в частности, на загадочный процесс, также сопровождающий и отчасти определяющий всю историю жизни на Земле — усложнение организации. Его называют прогрессивной эволюцией. Скажем, после динозавров стали господствовать в биосфере более совершенные формы — теплокровные млекопитающие... Впрочем, это уже другая проблема, которой мы коснемся в следующей главе.

 Жертвы собственного могущества

Почему же вымерли динозавры? Они достигли верха совершенства в своей организации, стали хозяевами биосферы, всей области жизни. Летающие, плавающие, бегающие, роющие представители рептилий не имели себе равных не только в силе, но и в сообразительности.

Не правда ли, что-то это нам напоминает? Человек стал абсолютно господствующим биологическим видом в биосфере благодаря созданию чудовищных технических монстров. Именно они определяют основные черты современной цивилизации, можно сказать, глобальной техноимперии людей.

Не это ли обстоятельство исподволь, неявно подогревает в нас интерес к судьбе динозавров? Тем более в наше время, когда происходят глобальные катастрофы финансово-экономические, экологические (в частности, лихорадка погоды и климата).

Для начала еще раз подчеркнем непреложный закон жизни на планете: любая группа организмов, кроме самых примитивных, рано или поздно вымирает. Память о них остается в слоях горных пород. По этой каменной летописи геологи восстанавливают события давно минувших эр, периодов, веков.

Пол миллиарда лет назад в морях были чрезвычайно распространены небольшие членистоногие — трилобиты. Их объединяют в особый класс (тогда как динозавры относятся к одному из подклассов пресмыкающихся). Они просуществовали примерно 300 миллионолетий, а к началу мезозойской эры исчезли с арены жизни, оставив свои бесчисленные отпечатки на каменных страницах-слоях осадочных горных пород.

Вымирание трилобитов проще всего объяснить тем, что у них появились могущественные враги и конкуренты: головоногие моллюски, бесчелюстные панцирные рыбы и древнейшие из челюстных рыб, имевшие определенные преимущества перед ними. Размножаясь, они постепенно вытесняли из мест обитания менее динамичных трилобитов, некоторые конструктивные «дефекты» которых не позволяли активно передвигаться и защищаться.

Последние трилобиты вымерли к началу мезозойской эры. Это ни в коей мере не свидетельствует о какой-то земной или космической катастрофе. Процесс шел постепенно, угасая; одни за другими завершали свое существование многие роды трилобитов.

Нечто подобное происходило с динозаврами. Их расцвет приходится на юрский период и начало мелового, в последнюю четверть которого они постепенно, род за родом, покидали арену жизни.

Проблема звероящеров для палеонтологов была бы ничем не примечательной, если бы не одно важное обстоятельство, которое мы упоминали: в конце мезозойской эры произошло массовое вымирание нескольких крупных отрядов рептилий: морских ихтиозавров, плезиозавров и мозозавров, летающих птерозавров, а также процветавшей прежде группы морских беспозвоночных — аммонитов.

Следует иметь в виду и еще одно важное обстоятельство: на несколько миллионов лет раньше сократилось разнообразие голосемянных растений, которые стали уступать место покрытосемянным. Уж в этом-то случае ссылаться на удар астероида нелепо.

Одноразовой катастрофой длительное и масштабное вымирание растений и животных никак не объяснишь.

Говорят, произошло кратковременное, исчисляемое годами или десятилетиями похолодание. Но почему на него никак не отреагировали теплолюбивые растения? Они-то непременно должны были сильно пострадать.

Исчезли не только наземные животные, но и обитатели водной среды, на которых не могли повлиять сравнительно недолгие атмосферные аномалии. И еще. Немалое число видов животных, в том числе рептилий и амфибий, а не только теплокровных млекопитающих, благополучно пережили роковой рубеж мезозоя и кайнозоя. Так что же, в конце концов, погубило динозавров?

Выскажу нетривиальную идею: могучие и разнообразные ящеры стали жертвой жесткой организации своих сообществ. Они поплатились за свое совершенство!

Все началось с того, что в середине мелового периода на Земле появились покрытосемянные растения. Они сравнительно быстро стали вытеснять и замещать более примитивные группы голосемянных.

В ту пору рептилии на правах господствующих видов занимали ключевые позиции в экосистемах. Они прекрасно приспособились к условиям окружающей среды; отлично взаимодействовали между собой, с другими видами животных и растений, а также бактерий, простейших, грибов.

Значительные перемены растительного покрова могли прийтись не по душе... вернее, не по желудку травоядным рептилиям. Тем более, для таких гигантов, как диплодок или бронтозавр, достигавших 25—30 метров в длину и пожиравших огромные массы растительной пищи. Скорее всего они, как обычно бывает, имели свой более или менее ограниченный рацион, в который входили голосемянные. Такая зависимость сказывалась на их численности и разнообразии по мере того, как цветковые распространялись по суше и акваториям. Не исключено, что попытки перехода на новую пищу вызвали массовый мор.

Экстравагантный вариант: появились в значительном количестве грибы, вызывающие у рептилий «измененное состояние сознания», галлюцинации. В таком маловероятном случае динозавры стали жертвой наркомании...

Поголовье травоядных сокращалось, вызывая вымирание могучих и прожорливых хищников (тарбозавр, например, достигая в длину 12 метров, бегал на двух ногах), которые не могли «переквалифицироваться» на ловлю мелких животных. Ну а когда пришли в упадок и вымерли крупные звероящеры, стала рушиться вся совокупность экосистем, разладились сложившиеся за десятки миллионолетий взаимосвязи между многими видами животных и растений.

Не исключено, считают специалисты, что мелкие в ту пору млекопитающие вытесняли мелких же рептилий из сообществ и в то же время уничтожали яйца крупных. Даже такие незначительные изменения могли сказаться на судьбе большинства рептилий. Впрочем, нет веских оснований считать, будто примитивные первые млекопитающие могли составить сколько-нибудь существенную конкуренцию звероящерам.

Кстати, вопреки широко распространенному мнению звероящеры вовсе не были злобными, прожорливыми и тупыми монстрами. Среди них имелись, конечно, и такие (в этом и люди — не исключение). Однако есть факты, свидетельствующие о том, что некоторые динозавры заботились о своем потомстве.

(В одной из сугубо научных иностранных монографий по палеонтологии запомнился мне остроумный рисунок: парочка двуногих динозавров ведет на поводке четвероногую рептилию; по сути, были среди этих созданий и достаточно мозговитые, и не блещущие интеллектом.)

В результате деградации сложившихся в мезозое экосистем и вымирания многих видов нарушились круговороты химических элементов, постоянно идущие в биосфере. Это могло привести к образованию иридиевых аномалий, встречающихся в отложениях этого времени. Возможно, появились какие-то виды бактерий или коллоидов, которые поглощали иридий... Надо бы не фантазировать, а более основательно изучить те отложения, в которых эти аномалии встречены.

Безусловно, интересен сам факт их совпадения с окончанием мелового периода и массовыми вымираниями. И хотя этот химический элемент инертен и редок, не исключено, что в период массового вымирания в каких-то районах сложились условия, благоприятные для его накопления.

В любом случае его содержание в породе чрезвычайно мало. Возможно, иридиевые аномалии встречаются и в отложениях других геологических периодов, только геохимики это не зафиксировали. К тому же в случае падения астероида иридиевые аномалии распределялись бы закономерно: максимальные в районе предполагаемого удара и взрыва, далее — по убывающей. Насколько мне известно, ничего подобного нет.