Александр Соловьев - Как стать вождем. Страсти во власти

Александр Соловьев

Как стать вождем. Страсти во власти

Все эти восемь лет я пахал, как раб на галерах, с утра до ночи.

Народ – это чистый лист бумаги, на котором можно писать любые иероглифы.

Предисловие

ВОЖДИ – особая порода людей. Они отличаются от остальных исключительным честолюбием и ярко выраженными лидерскими качествами. Это почти всегда прекрасные ораторы, мастера слова и жеста. Они обладают способностью подчинять своей воле других людей.

Во время предыдущей Всероссийской переписи населения в 2002 г., заполняя соответствующие пункты анкеты, российский президент Владимир Путин назвал себя «работником по найму», который оказывает «услуги населению». При внешней странности формулировки это так и есть. Президент, вождь, правитель, деспот, император, генеральный секретарь (перечень можете продолжить сами) – это ПРОФЕССИЯ.

Но требования к соискателю рабочего места во главе страны (парламента, Верховного Совета, правительства, партии и т. п.) отличаются от соискателя места, скажем, преподавателя, научного сотрудника, или даже руководителя транснациональной корпорации.

Впрочем, отличаются они не так уж и кардинально.

Для того, чтобы стать вождем, нужна предрасположенность – а в какой профессии она повредит?

Одно из главных качеств потенциального вождя – амбициозность, но разве не амбициозен, допустим, ученый, одержимый тайнами материи и бытия?

На пути к победе вождю необходимо везение и совпадение множества факторов – а где иначе?

Приход к власти – ее насильственный захват, победа на выборах или даже получение по наследству – акция разовая. Иногда громкая и яркая, как ядерный взрыв, иногда тихая и почти незаметная, естественная, как смена времен года. Но практически в любом случае она требует колоссального напряжения всех сил вождя – его харизматических талантов, его умения вести за собой союзников и убеждать или устранять противников, его умения мобилизовать все доступные ему материальные и нематериальные средства.

Но когда желанная награда добыта, амбиции удовлетворены, главная цель жизни достигнута, то оказывается, что удержать в руках добытое с невероятным трудом гораздо тяжелее, чем заполучить. И качества, необходимые для того, чтобы к власти прийти, оказываются лишь бледным подобием того, что необходимо, чтобы ее сохранить.

Сильная воля и непреклонность оборачиваются деспотизмом. Жесткость, способность принимать «тяжелые, но необходимые решения» – жестокостью и тиранией. Гибкость и близость к народу – махровым популизмом и циничным манипулированием. Даже вожделенное богатство не до конца принадлежит тому, кто забрался на самый верх, – им приходится делиться с соподвижниками. Иногда и с народом.

Но для того, чтобы подчинить своей воле окружающих, необходимо эту самую волю иметь. И прежде чем дело дойдет до окружающих, своей воле приходится подчинять самого себя – свою слабость, немощь, болезни. Зато безжалостное отношение к себе легче распространить на окружающих. А дальше – до деспотии, абсолютной власти – остается лишь шаг.

Подобно героям и царям древности, потенциальные вожди хотят стать великими. Заранее в этом признаются единицы, но назвать хотя бы двоих правителей, не поддавшихся в тот или иной момент запредельному тщеславию, невероятно трудно. Один – Махатма Ганди. Второй?

За властью и во власть идут с предельно конкретной целью. Власть ради власти – такая же абстракция и вещь в себе, как искусство ради искусства.

Самый простой «движитель» такого похода – желание повелевать, реализовать свои идеи по переустройству мира или сохранению статус-кво. Гай Юлий Цезарь и Мао Цзэдун, Уго Чавес и Фидель Кастро, Бенитто Муссолини и Франклин Рузвельт, Борис Ельцин и Шарль де Голль – любой из тех, кто оказывался на вершине, попадал туда отнюдь не волею случая (исключений из этого правила за всю историю человечества наберется пренебрежимо мало). Другое дело, что с приходом к власти первоначальные цели могли меняться до неузнаваемости.

СЛАВА – один из главных мотиваторов для харизматической личности, идеальная награда для героя, вождя, государя. Ратники князя Игоря выходили в поле в поисках «себе – чести, а князю – славы». Наткнувшись однажды на статую Александра Македонского, Цезарь замер, как пораженный громом. По свидетельству очевидцев, глаза его предательски увлажнились. «Александр в моем возрасте уже покорил весь мир, а я не совершил еще ничего замечательного», – пробормотал Цезарь и, резко повернувшись, пошел прочь.

Одним из мощных стимулов в борьбе за власть долгое время была жажда славы. Но времена Александра Македонского, королей средневековья и даже Наполеона безвозвратно уходят. Теперь куда как проще получить свои «пять минут славы», выложив самодельный ролик на YouTube – и риска меньше, и прославишься быстрее. Измельчало человечество, что ли?

А вот желание сохранить и приумножить богатство по-прежнему осталось поводом и целью похода во власть. Так ли уж отличается Сильвио Берлускони от короля Бельгии Леопольда II? Если только средствами, которых сегодня существенно больше, чем в XIX веке. Вложения во власть и сегодня остаются высокодоходными – хотя и высокорисковыми – инвестициями.

БОГАТСТВО, золото – та же слава, только материальная. Богатство служит мерилом могущества и одновременно – инструментом для его увеличения. Поэтому среди властителей и вообще сильных мира сего так сложно найти настоящих бессребреников. Да и рваться во власть бессребреникам не свойственно – их амбиции, как правило, направлены внутрь себя, а не вовне.

Правители – тоже люди. Даже самые верховные. И ничто человеческое им не чуждо. Привычки и увлечения, гардеробы и автомобили, экзотические и не очень хобби и романы на стороне – когда все это оказывается на виду, то вызывает у публики интерес едва ли не больший, чем властные лозунги и реальные политические достижения (или провалы) вождя. То ли потому, что пойманный на адюльтере президент становится как-то ближе и понятнее народу, то ли потому, что поймать великого на человеческой слабости так заманчиво и любопытно.

Чего еще можно желать, будучи могушественным, славным и богатым правителем? Величия! Остаться в истории, изменить саму историю, страну, мир. Совершить то, что не под силу «обычному» правителю. Исполнить возложенную на него миссию. Стать легендой.

Правителю могут простить алчность – его назовут ненасытным или скупым и будут втайне завидовать его богатству. Правителю могут простить жестокость – его назовут грозным и будут втайне завидовать его силе. Правителю могут простить даже глупость – его назовут недалеким и будут втихомолку над ним посмеиваться. Единственное, чего правителю не простят никогда, – это безволие. В лучшем случае его просто свергнут и забудут, в худшем – запомнят и поставят потомкам в пример. В пример того, как править нельзя.

МОГУЩЕСТВО – это сила, возможность и способность повелевать людьми и народами. Амбиции любого начинающего – да и «заматеревшего» – вождя всегда направлены на то, чтобы обрести желаемый уровень могущества. Беда в том, что, как правило, желаемый уровень всегда оказывается ниже необходимого. Могущество само по себе подталкивает правителя к новым, все более амбициозным целям.

Абсолютное самовластье – скорее выдумка, чем реальность. «Все могут короли» – просто строчка из полузабытого шлягера. Власть накладывает серьезнейшие ограничения, и чем больше власти, тем эти ограничения больше. Попытки их преодолеть могут оказаться анекдотичными, а могут привести к ужасающим трагедиям. Ведь заполучивший «всю полноту власти» человек остается лишь человеком. Несмотря на жесточайший тренинг и отбор, который ему пришлось пройти, чтобы оказаться на вершине.

Достижения и ошибки, подвиги и преступления, благородство и подлость тех, кто там оказался, в наших глазах увеличиваются тысячекратно. Неосторожное словцо, вылетев из уст правителя, способно или вызвать многолетнюю войну, или сделаться популярнейшим анекдотом.

Проявление слабости (тщательно скрываемое или, наоборот, нарочитое) может укрепить народную любовь, а может вызвать шквал презрения, который погребет под собой если не самого правителя, то последние надежды на добрую память о нем. Так что быку на самом деле позволено едва ли не больше, чем Юпитеру.

НАСИЛЬСТВЕННОЙ смертью только в ХХ веке погибли почти 100 глав государств. Практически – по одному в год. Те, кто говорят, что профессия правителя – самая опасная, недалеки от истины. Молния бьет в самые высокие деревья. Хотя некоторым удается либо уйти с высокого поста живым, либо умереть на посту.

Часть 1

Природа вождя