Юрий Жуков - Гордиться, а не каяться! Правда о Сталинской эпохе Страница 10

Добившаяся реванша группа лиц настояла на запрете малейшего упоминания в печати о намеченном на конец 1947 — начало 1948 гг. съезде партии и продолжила перетряску высшего руководства. 12 февраля 1947 г. из состава БСМ вывели Кагановича, направленного в Киев первым секретарем ЦК КП(б) Украины. 5 марта удовлетворили «просьбу» Сталина об отставке с поста министра вооруженных сил и заменили его Булганиным, назначенным одновременно по должности заместителем председателя СМ и членом БСМ. Тогда же он был введен в состав «семерки», ставшей теперь «восьмеркой».

Вслед за тем настала очередь перемен в партийных структурах. Там главный удар тоже был направлен против Жданова. Его ослабление начали в соответствии со сложившейся практикой с устранения тех, на кого он опирался или мог опереться. В декабре 1946 — феврале 1947 г. лишили Александрова двух из четырех его заместителей: К.С. Кузакова, назначенного заместителем министра кинематографии СССР, и М.Т. Иовчука, утвержденного секретарем по пропаганде ЦК КП(б) Белоруссии. В конце февраля начальника управления по проверке парторганов и секретаря ЦК Патоличева направили секретарем по сельскому хозяйству ЦК КП(б) Украины, а 6 месяцев спустя сделали первым секретарем Ростовского обкома партии. Одного из двух его заместителей, будущего министра госбезопасности СССР С.Д. Игнатьева послали на аналогичную должность в Минск, одного из трех инспекторов его управления Н.И. Гусарова — тоже в Минск в качестве первого секретаря ЦК КП(б) Белоруссии.[13]

Следующим шагом явилось решение ПБ от 22 апреля о проведении второй дискуссии по книге Александрова «История западноевропейской философии». В отличие от первого обсуждения предполагалось добиться негативной оценки работы и опорочить политически ее автора. Последним свидетельством надвигавшихся перемен в партаппарате оказалось введение «опросом» 22 мая Суслова в секретариат ЦК вместо Патоличева и утверждение его начальником управления по проверке партийных органов с сохранением за ним руководства отделом внешней политики. 25 июня завершилась вторая философская дискуссия, которая признала книгу Александрова ошибочной и порочной. Заслуживающим внимания явилось само ее проведение: Жданов как секретарь ЦК по идеологии стал хотя и основным, но все же лишь участником дискуссии, организовал же и руководил ее ходом начальник управления кадров Кузнецов, рядом с которым в президиуме сидел Суслов.

В июле и августе подготовка смещения второго секретаря ЦК партии продолжилась. Она выразилась в беспрецедентных нападках газеты «Правда» на орган управления пропаганды газету «Культура и жизнь» и в осуждении заведующего отделом пропаганды С.М. Ковалева. Это свидетельствовало об утрате Ждановым контроля за ситуацией и невозможности решения им внутренних вопросов управления пропаганды без огласки. 17 сентября Александров вместе с его заместителем П.Н. Федосеевым были отстранены от руководства управлением пропаганды. Возглавил идеологическое ведомство Суслов, сумевший сохранить за собою, как и в мае, должность заведующего отделом внешней политики. Жданов оказался в положении генерала без армии, утратив возможность воздействовать на подготовку и принятие важных решений. Он еще оставался вторым секретарем ЦК, председательствующим на заседаниях секретариата и ОБ. А фактически властные полномочия перешли теперь к Суслову.

17 сентября 1947 г. Кузнецову вверили курирование МГБ, что перед тем было прерогативой самого Сталина, и в тот же день его ввели в высший круг власти, ставший «девяткой», в ПБ и БСМ. О возвращении Молотова на роль фактически второго человека в государстве свидетельствовало то предпочтение, которое теперь придавалось внешнеполитическим вопросам, — о намерениях восстановить международное положение СССР, существовавшее после войны. То же демонстрировало создание в мае 1947 г. нового разведывательного органа — Комитета информации при МИДе, официальным главой которого по положению стал министр не госбезопасности, и не вооруженных сил, а иностранных дел.

Однако именно во внешнеполитической сфере неудачи Кремля оказались наиболее ощутимыми. Несмотря на попытки советской дипломатии, ей так и не удалось преодолеть кризис в отношениях с бывшими союзниками, и расхождения с каждым месяцем стали принимать все более четкие формы. Одним из свидетельств этого стало выступление в Конгрессе 12 марта президента США, вскоре получившее название «доктрины Трумэна». Последняя открыто призывала к военному сдерживанию Советского Союза в отношении Турции и Греции. 5 июня последовала речь нового государственного секретаря США Дж. К. Маршалла в Гарвардском университете, предложившего свой план оказания помощи Европе. Правительства Великобритании, Франции, Италии, ряда других стран поддержали этот план, приняв решение провести в Париже 12–16 июля Европейское экономическое совещание. Было предложено участвовать в нем и СССР, а также другим странам Восточной Европы. Столь неожиданная перспектива заставила советское руководство принять окончательное решение, определив, какой должна стать в ближайшем будущем внешняя политика Советского Союза: направленной на широкое международное сотрудничество или изоляционистской?

Выбор пал на второй вариант. В Кремле никто не желал мириться с утратой престижа великой державы и предуготовленной для нее ролью младшего партнера. Советское руководство видело также, что, осуществляя восстановление народного хозяйства и одновременно направляя огромные средства на разработку новых видов вооружения, СССР больше не может опираться только на собственные силы, а будет вынужден использовать потенциал других государств, их индустриальную мощь и сырьевые ресурсы. Потом Москва не только отклонила предложение прислать делегацию на Европейское совещание, но и продемонстрировала возможность появления на мировой арене собственного блока. Первым свидетельством этого стала согласованная акция: 9 и 10 июля Албания, Болгария, Венгрия, Польша, Румыния, Финляндия, Чехословакия и Югославия отказались участвовать в парижской встрече. Что стало одним из решающих шагов к расколу мира. Следующее проявление нового курса — совещание 22–28 сентября 1947 г. в Польше компартий Восточной Европы, Франции и Италии. На нем под прямым давлением Жданова и Маленкова было образовано неформальное объединение с исполнительным органом — Информбюро (иначе Коминформ).

С завершением 15 декабря 1947 г. в Лондоне своей 5-й сессии практически прекратил существование Совет министров иностранных дел пяти стран, созданный в 1946 г. по решению Потсдамской конференции. С его крахом нечего было и думать о подготовке и подписании в скором будущем мирного договора с Германией, о юридическом признании Западом включения в состав СССР части Восточной Пруссии (Калининградская область), а также западных территорий Белоруссии и Украины, компенсированных Польше новой ее границей по Одеру и Нейссе. А 17 марта 1948 г. представители Великобритании, Франции, Бельгии, Нидерландов и Люксембурга осуществили давнюю идею Черчилля, подписав в Брюсселе договор о создании Западного союза.

Все это влияло на оценку результатов деятельности Молотова и отражалось на его положении. 29 марта 1948 г. «девятка» в третий раз за послевоенный период реорганизовала структуру СМ и пересмотрела состав высших должностных лиц. Молотова, незадолго перед тем получившего замечание от ПБ, что само по себе было случаем уникальным, под предлогом необходимости для него «заняться главным образом делами по внешней политике» освободили от руководства повседневной работой БСМ. Теперь вместо него председательствовать на заседаниях БСМ и вести их должны были поочередно Вознесенский, Берия и Маленков.

«Девятке» пока не удалось согласовать мнение, кто же станет единоличным лидером. Означало это и то, что Маленков сумел подняться еще на одну ступень по лестнице к вершине власти. А вскоре ему удалось сделать новый шаг: 1 июля он был возвращен в секретариат ЦК и опять занял ключевые посты во властных структурах. Сразу же последовала коренная реорганизация партаппарата, сопровождавшаяся изменением распределения обязанностей между секретарями ЦК. По решению ПБ от 10 июля три управления ЦК ВКП(б) прекратили существование. Вместо них возникла новая система, состоявшая лишь из отделов. Управление пропаганды стало отделом с Д.Т. Шепиловым во главе при кураторе Жданове. Управление по проверке партийных органов превратилось в отдел партийных, профсоюзных и комсомольских органов, заведующим которого назначили Б.Н. Черноусова. Этот отдел, единственный контролировавший не только все без исключения министерства и ведомства, но и сам партаппарат, Маленков взял в свое ведение.

Управление кадров, на протяжении многих лет остававшееся неприкосновенным, поделили на семь распределенных между тремя секретарями отделов. Важнейший из них, административный, с заведующим Е.Е. Андреевым, занимавшийся подбором и расстановкой кадров в министерствах вооруженных сил, госбезопасности, внутренних дел и юстиции, включая судебную систему и прокуратуру, Кузнецов удержал за собой. Остальные, не изменившие кадрово-контрольных функций отделы — тяжелой промышленности (зав. С.Б. Задионченко), легкой промышленности (Н.М. Пегов), машиностроения (В.М. Чураев), транспортный (Т.А. Чумаченко), планово-финансово-торговый (Сазонов), сельскохозяйственный (А.И. Козлов) — распределили между Маленковым, Кузнецовым и П.К. Пономаренко, 1 июля введенным в состав секретариата ЦК. Перемены не затронули лишь отдел внешней политики. Изменилось его название — отдел внешнеполитических сношений, но заведующим его остался Суслов, который, как и Попов, не получил никаких дополнительных обязанностей по секретариату ЦК.[14]