Максим Калашников - Кремль 2.0. Последний шанс России Страница 10

Путинский (вернее, ельце-путинский) режим есть ухудшенная, доведенная до гротеска модель брежневского нефтяного «гуляш-социализма». Если вы читали мои книги, то знаете, что Брежнева я ненавижу и считаю его таким же виновником гибели СССР, как и Горбачева. Причем в силу брежневского бездействия. Но на фоне ельце-путинской Эрэфии Советский Союз времен дорогого Леонида Ильича – высокоразвитая держава. Если бы Путин создал полную кальку брежневской модели, то нынешняя РФ, например, строила бы дорог в год семикратно больше, чем нынче. Со стапелей авиазаводов сходило бы в десять раз больше. С некоторым отставанием от Запада, но РФ производила бы свои планшетные устройства и «умнофоны», вовсю тянула бы оптоволоконные линии связи целиком отечественного производства (о планах сего мне осенью 1987 году рассказывал директор ВНИИ кабельной промышленности Изяслав Пешков). Страна бы производила свои станки-роботы (обрабатывающие центры), свои плоские ЖК-телевизоры и т. д. Да вы вспомните прилавки магазинов бытовой электроники в СССР 1983–1984 годов: там было все то же, что и на Западе. За исключением лазерных проигрывателей (первый в СССР «лазерник» – 1987‑й) да воронежских видеомагнитофонов, которые попадали в разряд стойкого дефицита.

Путин сознательно копировал Брежнева. Вплоть до повторения идиотизма с олимпийскими играми. Как Брежнев вверг СССР в ненужные затраты с проведением летней Олимпиады в 1980 году, так и Путин навесил на шею гораздо более хилой РФ астрономические затраты с Зимней Олимпиадой в Сочи. С тем же, кстати, порядковым номером XXII. Так что совпадения тут прямо-таки мистические.

Что такое ельце-путинщина? Это брежневская модель, от которой отрезали все ее достоинства, но до предела гипертрофировали ее язвы и пороки. И как бесславно, катастрофически закончилась модель Брежнева, так же разрушится и ельце-путинская ее реинкарнация. Этого уже не предотвратить. К этому можно только приготовиться и попробовать жестко и быстро, с необходимым кровопролитием сыграть на перелом тенденции и сохранение страны.

Мерзкие черты, роднящие нынешнюю систему РФ с брежневской, очевидны.

1. Повторение большой сделки 1971 года. Народ получает всяческие потребительские радости (импортные товары) и социальные подачки, обеспечиваемые за счет торговли сырьем (нефтью-газом). Верхушка за это получает право приватизировать власть и государство как таковое, жрать в три горла и сибаритствовать, ни за что не отвечая. И все это делается за счет проедания страны, утраты ею будущего.

При Путине вакханалия импорта и почти полная отмена своего производства достигли зенита. Зарабатывая на сырье около 600 миллиардов долларов в год, РФ в оплату импорта готовых продуктов (а не оборудования!) отдает до 450 миллиардов в год. Проедание страны идет в чистом виде и на всех парах. С 2000 года рубль фактически (за счет роста внутренних цен) укрепился вчетверо. Ведь курс его остался на уровне тех же тридцати целковых за доллар (с незначительными колебаниями вверх-вниз). Это значит, что дорогие «расеяне» живут незаслуженно хорошо, а для возвращения ситуации 2000 г. нужно девальвировать рубль до 120 за один доллар.

2. Как и при Брежневе, ельце-путинская система считает, что ничего своего развивать не надо. Не нужно думать и творить самостоятельно. Надо все заимствовать на Западе. Все: и теории, и методы управления, и технологии. Все покупать только там. Что однозначно обрекает нас на непреодолимое отставание, которое лишь увеличивается из-за деиндустриализации страны.

3. Как и при Брежневе, сегодня проблемы страны (экономики, общества) не решаются, а замазываются с помощью нефтедолларов и маскируются трескуче-помпезной пропагандой. Что не уничтожает проблемы, а превращает их в зреющие «бомбы» страшной разрушительной силы.

4. Как и при Леониде Ильиче, система, аки безмозглый динозавр, прет по накатанной колее, не желая ничего менять. Она бессильна перед резким изменением внешней обстановки и перед неожиданными вызовами. И если СССР уже после смерти Брежнева столкнулся с временным падением мировых цен на нефть, то Ельцепутия также столкнется с глобальным системным кризисом. А также – с вызовами домашними (демографический кризис + миграция + износ инфраструктуры).

5. Как и при Брежневе, система впала в маразм и не желает изменять свое поведение. В СССР тогда экономика губилась засильем коммунистических идеологических догм, в РФ сегодня – засильем над жизнью догм неолиберально-монетаристских (в дегенеративной версии конца 1980‑х). При Брежневе элита остервенело перла по экстенсивному пути развития экономики, беря количеством, а не качеством. Она безудержно наращивала численность вооруженных сил (роняя их качество) и столь же безудержно увеличивала материальные затраты на поддержку союзников по всему миру. Сегодня элита также безудержно ворует и не может остановиться (хотя ее воровство стало опасным уже для нее самой!) Она также ведет экстенсивно-сырьевой курс, демонстрируя полное бессилие перейти на рельсы новой индустриализации и инноваций. Нам, жившим при бровеносце, все это напоминает брежневские заклинания типа «Экономика должна быть экономной». И как тогда никто не верил в воплощение кремлевских заклинаний, так и сегодня мантры правителей об «инновационном росте» воспринимаются как словоблудие.

6. Как и при Брежневе, наблюдается деградация управленческих кадров, «семейственность» и клановость, а номенклатура стала кастой неприкасаемых и ненаказуемых. Только теперь все это наблюдается в самой крайней форме. Что ведет к управленческому краху.

7. Как и при Брежневе, экономику вгоняют в тёнета бюрократической зарегулированности. Только в гораздо больших масштабах. При Брежневе КГБ и МВД не уничтожали кадры производственников и не приводили к краху целых предприятий. В сегодняшней РФ «силовики» и бюрократы расплодись настолько, что уничтожают все живое. Они отнимают любой прибыльный бизнес, уничтожают любого неугодного им делового человека. Чудовищно разросшаяся машина из карательных органов и госаппарата буквально топит экономику.

8. Как и при Брежневе, наступила пора карикатурного «культа личности» и одиозного официоза, трубящего о «невиданных достижениях». Но если при Брежневе у СССР действительно были достижения, то теперь приходится играть с сознанием («позитивное мировосприятие»), мухлевать со статистикой и ее толкованиями, а также бесконечно вспоминать советские победы (за реальным неимением своих).

Особенно тяжела доля охранительных публицистов. Их кормят, но они должны любое самодурство Самого, любой его идиотизм объявлять высшей мудростью и всячески сие обосновывать. Если, паче чаяния, Сам наложит кучу в церкви – то и это придется объяснить электорату как некий акт высшей сакральности. Или же если Самому взбредет в голову сделать премьер-министром настоящего (не двуногого) ишака, то охранители будут обязаны растолковать оное как шаг высшего кадрового пилотажа.

Параллели можно продолжать и дальше. Но вряд ли это нужно. Понятно одно: система эта обречена, чтобы рухнуть. Причем так, что конец брежневской модели покажется по сравнению с этим мягкой посадкой.

Мы говорим не просто о путинской, а именно о ельце-путинской реинкарнации брежневщины в ее худших чертах. Ибо Ельцин пытался делать и делал то же самое, что и Путин, что подробно показано на «АПН Северо-Запад» в статье «Ельцин-путинские заслуги Путин-Ельцина».

Просто ЕБНу не повезло с мировыми ценами на нефть. А так Путин – прямое продолжение Ельцина. Ибо именно последний в президентском послании 1994 года призвал к укреплению государственности и усилению влияния государства на экономику. Ельцин в 1995‑м пошел на политику «валютного коридора» (удержание курса рубля к доллару на постоянном уровне), что за три года убило остатки отечественной индустрии и завалило страну импортом готовых изделий. Мало того, Ельцин искренне считал себя благодетелем народа. Ведь он говорил: «Паньмаешь, при мне в магазинах – одно заграничное, пива и водки – хоть залейся, и на великих стройках социализма пахать не надо, и пенсии я повышаю». Путин всего лишь довел эти необрежневские тенденции до абсурда, причем именно из-за повышения нефтяных цен.

Что еще роднит брежневщину и ельце-путинщину? Ощущение того, что ничего в принципе изменить с этой властью нельзя. Нам, жившим и формировавшимся в брежневскую эпоху, это чувство знакомо до боли. Мы году этак в 1981‑м глядели на происходящее и с горечью понимали: пока у власти сидят эти, все будет парализовано. Что бесполезно предлагать этой власти какие-то планы реформ, научно-технологических и социальных прорывов. Нет, я не предчувствовал гибели СССР, ждали скорее тяжелого экономического кризиса. Однако теперь, когда осознаешь полную бессмысленность предлагать что-то разумное уже нынешней власти и понимаешь, что эта «элита» ничего в принципе менять не желает, у нас уже есть горький исторический опыт. Да, теперь речь не идет о расхватывании общенародной собственности, но зато на повестку дня становится борьба за власть в приватизированном государстве и дикий передел награбленного ранее. Того прибыльного, что еще осталось, и чего на всех не хватит. А это гарантированная стрельба и огромная опасность сепаратизма.