Виталий Поликарпов - Бжезинский: Сделать Россию пешкой Страница 11

С практической точки зрения все это потребует от Америки согласиться с тем, что в руководстве НАТО будут не только американцы; нужно с большим вниманием отнестись к озабоченности Франции по поводу роли Европы в Африке и на Ближнем Востоке и продолжать поддерживать расширение Европейского союза на восток, даже если этот союз становится политически и экономически все более напористым. Соглашение о трансатлантической свободной торговле, за заключение которого ратует целый ряд западных руководителей, может уменьшить риск нарастания экономического соперничества между Европейским союзом и Соединенными Штатами. Все более заметный успех Европейского союза в умиротворении многовековых распрей в Европе может означать постепенное уменьшение роли Америки как европейского арбитра.

Расширение НАТО и Европейского союза приведет также к тому, что в Европе вновь наберет силу затухающее ощущение европейского призвания и одновременно будут закрепляться, к выгоде как Америки, так и Европы, демократические успехи, достигнутые благодаря завершению холодной войны. На карту в этих усилиях поставлено не что иное, как долгосрочное сотрудничество Америки с Европой. Новая Европа только обретает свои черты, и если Европа должна оставаться частью «Евроатлантического» сообщества, то расширение НАТО имеет первостепенное значение.

Соответственно расширение НАТО и Европейского союза нужно осуществлять осторожно и по этапам. Учитывая уже принятые на себя Америкой и странами Западной Европы обязательства, окончательно не определенное, но вполне реальное развитие событий в этой сфере возможно по следующей схеме. К концу 1999 года первые три страны Центральной Европы станут новыми членами НАТО, хотя их вступление в Европейский союз, вероятно, состоится не раньше 2002–2003 года; к концу 2003 года Европейский союз, возможно, начнет переговоры с тремя прибалтийскими республиками о присоединении к нему, и НАТО также будет вести речь об их, а также Румынии и Болгарии, вступлении в эту организацию, которое, вполне вероятно, состоится до 2005 года. Где-то между 2005 и 2010 годами Украина, при условии, что она осуществит значительные внутренние реформы и будет признана как страна Центральной Европы, должна быть готова к началу переговоров с Европейским союзом и НАТО.

Если стремление к расширению НАТО — а некоторые обязательства на этот счет сейчас уже приняты — не увенчается успехом, то это негативно скажется на идее расширения Европы и окажет деморализующий эффект на жителей Центральной Европы. Хуже того, это может подхлестнуть ныне мало заметные политические претензии России в Центральной Европе. Более того, вряд ли российская политическая элита разделяет желание европейцев, чтобы американское политическое и военное присутствие сильно ощущалось в Европе. Из всего этого следует, что, хотя укрепление отношений сотрудничества с Россией желательно для Америки, она обязательно должна всем ясно дать понять, каковы ее глобальные приоритеты. Если выбор должен быть сделан между большой европейско-атлантической системой и улучшением отношений с Россией, то предпочтение следует отдать первому.

Новые связи России с НАТО и Европейским Союзом, нашедшие свое отражение в совместном совете НАТО — Россия, могут побудить Россию принять долго откладывавшееся (еще со времен существования Советского Союза) решение в пользу Европы. Формальное членство в «большой семерке» и совершенствование механизма принятия политических решений в рамках Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (когда может быть создан специальный комитет по безопасности, в который войдут представители Америки, России и нескольких ведущих европейских стран) должны побудить Россию занять конструктивную позицию в вопросах политического и военного сотрудничества в Европе. Наряду с продолжающейся финансовой помощью Запада и осуществляемыми капиталовложениями, особенно в сфере коммуникаций, эти шаги могут еще больше приблизить Россию к Европе.

Однако в долгосрочном плане роль России в Евразии во многом будет зависеть от того, как она сама себя определит. Хотя региональное влияние Европы и Китая возросло, Россия по-прежнему остается собственником самой большой территории в мире, простирающейся на десять временных поясов и значительно превосходящей американскую, китайскую или европейскую. Потеря территории не является для России главной проблемой. Россия скорее должна быть озабочена тем, что в экономическом отношении Европа и Китай уже сильнее ее, и тем, что она отстает от Китая в плане модернизации социальной сферы.

При всех этих обстоятельствах Россия в первую очередь должна отдавать приоритет скорее своей собственной модернизации, чем предпринимать тщетные усилия по возвращению себе статуса мировой державы. Учитывая протяженность территории и ее разнообразный характер, именно децентрализованная политическая система и экономика свободного рынка должны скорее всего пробудить творческий потенциал российского народа и способствовать развитию огромных природных ресурсов страны. Так сказать, свободно конфедеративная Россия, состоящая из европейской России, Сибирской республики и Дальневосточной республики, также придет к выводу, что в таком случае ей будет легче поддерживать тесные экономические связи со своими соседями. Каждое из таких конфедеративных образований сможет успешно развивать творческий потенциал на местах, веками тормозившийся тяжелой бюрократической рукой Москвы. В свою очередь, децентрализованная Россия будет менее склонна к проявлению имперских амбиций.

Россия скорее всего будет готова порвать со своим имперским прошлым, если новые независимые постсоветские государства будут жизнеспособными и стабильными. Эта их жизнеспособность будет сдерживать любые, все еще сохранившиеся имперские поползновения России. Политическая и экономическая поддержка новых государств должна стать составной частью более широкой стратегии по включению России в систему трансконтинентального сотрудничества. Важнейшим компонентом такой политики является суверенная Украина, а также — поддержка таких стратегически важных государств, как Азербайджан и Узбекистан.

Широкомасштабные международные инвестиции во все более доступную Среднюю Азию не только приведут к укреплению независимости новых государств, но и благотворно скажутся на постимперской и демократической России. Разработка региональных ресурсов приведет к росту благосостояния и внесет ощутимый элемент стабильности, что уменьшит опасность возникновения конфликтов балканского типа. Развитие регионов благоприятно скажется также на соседних провинциях России, которые в экономическом плане имеют тенденцию скатываться вниз. Новые руководители регионов постепенно станут меньше опасаться политических последствий от более тесных экономических связей с Россией. В таком случае неимперская Россия может восприниматься регионами как крупнейший экономический партнер, а не как имперский правитель.

Добиваясь стабильности на юге Кавказа и в Средней Азии, Америка должна проявлять осторожность, чтобы не оттолкнуть от себя Турцию, когда последняя пытается выяснить, можно ли добиться улучшения отношений между Соединенными Штатами и Ираном. Если Турция почувствует себя страной, вытесненной из Европы, она станет более исламской и менее склонной к сотрудничеству с Западом в вопросе интеграции Средней Азии в мировое сообщество. Америка должна использовать свое влияние в Европе, чтобы способствовать возможному вступлению Турции в Совет Европы и восприятию этой страны как европейского государства при условии, конечно, что Турция в своей внутренней политике не сделает драматического поворота в сторону ислама. Постоянные консультации с Анкарой относительно того, какое будущее ожидается в районе бассейна Каспийского моря и в Средней Азии, укрепят ощущение, что Турция является стратегическим партнером Соединенных Штатов. Америка должна также поддерживать стремление Турции проложить нефтепровод из Баку в расположенный на Средиземноморском побережье Сейхан — основной терминал для энергетических ресурсов бассейна Каспийского моря.

Следует также добавить, что увековечивание американо-иранского противостояния не отвечает интересам США. Любое возможное примирение должно быть основано на признании обеими сторонами того факта, что стабилизация ситуации в регионе отвечает их взаимным стратегическим интересам. Соединенные Штаты все еще заинтересованы в том, чтобы Иран был сильным, пусть даже движимым религиозными мотивами, но отнюдь не настроенным решительно против Запада государством. Американским долгосрочным интересам в большей степени соответствовало бы снятие существующих возражений Вашингтона в отношении тесных турецко-иранских экономических связей, особенно в вопросе строительства новых нефтепроводов из Азербайджана и Туркменистана. Действительно, финансовое участие Америки в подобных проектах пошло бы ей на пользу.