Соединенные Штаты в период Реконструкции и Позолоченного века, 1865-1896 гг - Автор Неизвестен Страница 11

9

Ходс, 146; "Новости по телеграмме", 1.

10

Ходс, 146.

11

Searcher, 72-78. Ричард Дж. Карвардин, "Линкольн, евангелическая религия и американская политическая культура в эпоху Гражданской войны", Журнал Ассоциации Авраама Линкольна 18, № 1 (1997): 27-55.

12

Hodes, 144-56; Faust, 156-61; Fox, 110-21; Chicago Tribune, Apr. 28, 1865.

13

Ричард Р. Джон, Сетевая нация: Inventing American Telecommunications (Cambridge, MA: Belknap Press of Harvard University Press, 2010), 52-53, 78-80, 145-47.

14

"Новости по телеграфу", Chicago Tribune, Apr. 22, 1865; Robert Reed, Lincolns Funeral Train: The Epic Journey from Washington to Springfield (Atglen, PA: Schiffer, 2014), 20; Fox, 110.

15

Hodes, 152; Chicago Tribune, Apr. 27, 1865, 1; Kunhardt.

16

Hodes, 170; David R. Meyer, "Midwestern Industrialization and the American Manufacturing Belt in the Nineteenth Century," Journal of Economic History 49, no. 4 (1989): 921-26.

17

Цитата, У. Д. Хауэллс - Уайтлоу Риду, 22 октября 1880 г., Howells, 2: 269.

18

Уильям Кронон, Метрополис природы: Чикаго и Великий Запад (Нью-Йорк: Нортон, 1991), 299-300; "Город", Чикаго Трибьюн, 2 мая 1865 года.

19

Похороны президента", "Чикаго Трибьюн", 1 мая 1865 г., 3-4. Цифровой микрофильм Proquest.

20

"Из Спрингфилда", 4 мая 1865 г.; Hodes, 144; Peterson, 26-35; Fox, 65; "The City", Chicago Tribune, 2 мая 1865 г.

21

"The Obsequies at Springfield", New York Tribune, May 5, 1865; Bonnie E. Paul and Richard E. Hart, Lincolns Springfield Neighborhood (Charleston, SC: History Press, 2015), 76-77; "The Obsequies at Springfield", Daily National Republican, May 5, 1865; Paul M. Angle, Here I Have Lived: A History of Lincoln's Springfield, 1821-1865 (Springfield, IL: Abraham Lincoln Association, 1935), 165-66, 184, 187; Matthew Simpson, "Funeral Address Delivered at the Burial of President Lincoln, Rev. Matthew Simpson, May 4, 1865, Methodist Episcopal Church, Springfield, Illinois", in The Martyred President: Sermons Given on the Occasion of the Assassination of Abraham Lincoln (Atlanta: Pitts Theology Library, Emory University).

22

Цитируется в Paul and Hart, 72-74; Richard White, "Frederick Jackson Turner and Buffalo Bill," in James Grossman, ed., The Frontier in American Culture: Выставка в Библиотеке Ньюберри, 26 августа 1994 - 7 января 1995 (Чикаго: Библиотека, 1994), 19-26.

23

Кэрол Шаммас, "Новый взгляд на долгосрочные тенденции в неравенстве богатства в Соединенных Штатах", Американское историческое обозрение, 98, № 2 (1993): 424; Бюро переписи населения США; Национальная служба архивов и документации США, "Таблицы численности населения восьмой переписи населения США, i860, Иллинойс [микроформа], катушка 226, округ Сангамон, таблица 1, Спрингфилд, Иллинойс", 140.

24

Нэнси Коэн, Реконструкция американского либерализма, 1865-1914 (Чапел Хилл: Издательство Университета Северной Каролины, 2002), 25.

25

Искатель, 70; Карвардин, 55.

1.

На волне войны

В апреле 1865 года Соединенные Штаты были разделены на три части. Север доминировал в стране. Юг лежал разбитый и израненный, хотя самые непокорные южане все еще считали его по праву отдельной страной. За рекой Миссури лежал Запад, на который претендовал Американский Союз, но который почти не контролировал. Там жили независимые народы, которые называли себя дин, лакота и десятками других имен, но которых американцы в совокупности называли индейцами. В течение четырех лет эти три части света не знали ничего, кроме войны, и жители каждой из них, подобно жителям Галлии Цезаря, имели основания считать себя храбрецами. Однако всем им предстояло ощутить на себе силу и политику расширенного федерального правительства, победоносной армии Союза и экспансивного капитализма.

Победоносный Север требовал от побежденного Юга трех вещей: признания эмансипации своих рабов, договорной свободы для всех граждан, черных и белых, и национального воссоединения. Эмансипация, свобода и воссоединение были всего лишь словами. Их значения оставались неопределенными. Образ новой страны формировался только по мере того, как вырисовывались линии, соединяющие эти идеологические точки. Как признал бывший губернатор Северной Каролины Дэвид Л. Суэйн: "Что касается эмансипации, то мы находимся в начале войны". Эта борьба за результаты и значение Гражданской войны - и за смысл свободы чернокожих - будет вестись до конца века во всех частях страны, но началась она в 1865 году на Юге с Реконструкции.1

Основы свободы чернокожих были заложены в лагерях контрабандистов и в армии Союза во время Гражданской войны. Поначалу бывшие рабы были лицами без гражданства: уже не рабы, но еще не граждане. Они зависели от федеральной помощи, но сами были полезны и как солдаты, и как рабочие. Своим трудом и службой вольноотпущенники, выражаясь языком того времени, заключали контракты с федеральным правительством, создавая социальные отношения взаимных и обоюдных обязательств, которые обозначали их независимый статус. В контрабандных лагерях и армии вольноотпущенники обменивали полезную службу на права и защиту и тем самым разрушали то, что раньше казалось непробиваемым барьером между чернокожими и возможностью получить гражданство.2

I

Задача после войны состояла в том, чтобы упорядочить и уточнить статус освобожденных людей и заставить южные штаты принять этот новый статус. Республиканцы взялись за эту задачу после капитуляции генерала Роберта Э. Ли. В 1865 году Республиканская партия контролировала обе палаты Конгресса. Салмон Чейз из Огайо, бывший секретарь казначейства в кабинете Линкольна, стал председателем Верховного суда США. Республиканцы были партией национализма, экономического прогресса, личной независимости и, в более предварительном порядке, всеобщих прав. Сразу после войны соперничающих с ними демократов было легко представить как партию измены, отсталости, иерархии и рабства.3

Вашингтон, округ Колумбия, столица страны, все еще имеющая неопределенное отношение к Югу, выступала в качестве центра, соединяющего три части. Вашингтон представлял собой захудалый городишко с каркасными домами, грязными улицами, открытыми пространствами и примерно семьюдесятью пятью тысячами жителей, треть из которых составляли чернокожие. Город представлял собой зарождающийся и все еще несовместимый североамериканский Рим, одновременно республиканский и имперский, одновременно величественный и убогий. Среди грязи и убожества возвышались огромные гранитные, песчаниковые и мраморные громады официальных зданий. Купол Капитолия наконец-то был достроен, но канал, идущий по краю Молла, представлял собой открытую канализацию, в которой, по словам Джона Хэя, воняло "призраками 20 000 утонувших кошек". Из Белого дома через Потомак была видна буколическая сельская местность Маунт-Вернона и Александрии, но в конце войны в центре такого вида оказался скотный двор, забитый скотом, чтобы кормить войска Союза. Рядом с ним находился неловкий обрубок - 153 фута из запланированных 600 футов Вашингтонской улицы.

Монумент, строительство которого было начато семнадцатью годами ранее, но осталось лишь частично построенным после того, как закончились средства.4

Многие общественные здания и памятники столицы, включая облаченную в тогу статую Джорджа Вашингтона, изгнанную из ротонды Капитолия в парк за его пределами, были вдохновлены классикой. В изобилии были победоносные генералы, но не было Цезаря.5

Авторитет