Андрей Караулов - Геноцид русских на Украине. О чем молчит Запад Страница 13

А. Караулов: – Даже после расстрела в Мариуполе?

Т. Иванова: – Ну никто не ожидал! Одесса всегда была мирным городом! У нас никогда такого не происходило. Думали, что будет потасовка, но не настолько.

Т. Саламахина: – Людей много было, в том числе и пожилых. Меня это очень сильно тронуло, когда люди тебя встречают как активистку, и у людей слезы на глазах. Приходило очень много людей, просили листы, чтобы в толпу людям отдавать, чтобы быстрее подписи собирать. Там просто фамилия-имя человека, номер телефона и роспись человека.

А. Караулов: – То есть просто письмо, протест людей против зарождающегося фашизма?

Т. Саламахина: – Мы на следующий день уже не смогли собирать подписи, потому что палатку разобрали, и два парня в масках пытались просто через стол – рукой – их украсть. Я эти листы с подписями взяла и к мужу в машину побежала. То есть хорошо, что люди еще были рядом.

А. Караулов: – А это письмо коллективное ваше, оно к кому было обращено?

Т. Саламахина: – Янукович сказал, что 3 марта он будет в Севастополе. Но не оказалось его в Севастополе. Мы отдали подписи в Симферополь, в российское консульство…

А. Караулов: – Сколько было подписей?

Т. Саламахина: – 2000 там, может, плюс-минус 10. Мы когда возвращались уже ночью домой, нам позвонили одесситы и сказали, что меня показывают по СТБ в новостях. И Аваков сказал, что я – российский проплаченный сепаратист, провокатор, меня нужно выявлять, наказывать, и вообще – с дальнейшей депортацией из страны, неважно, какое бы гражданство у меня не имелось. Аваков!

А. Караулов: – Аваков – министр внутренних дел.

Т. Саламахина: – Я уехала на один день, чтобы отвезти подписи и вернуться назад. Я не смогла вернуться в Одессу назад.

А. Караулов – Закрыли границу?

Т. Саламахина: – Меня назвали сепаратистом. Сейчас за голову сепаратиста 10 000 долларов объявлено, а ему, сепаратисту, – 15 лет лишения свободы. За что? За то, что я боролась за правду? Это правда! На самом деле правда, что люди не хотят жить под фашистами и под бандеровцами.

И. Марков: – Часть радикалов, порядка 50 человек, выглядели так, как представители «антимайдана» – с повязанными георгиевскими ленточками. Им было роздано оружие…

А. Караулов: – То есть их переодели в ваши одежды?

И. Марков: – Да, абсолютно правильно. И когда толпа неонацистов пошла своим маршем, вот эта организованная группа провокаторов была рассредоточена…

А. Караулов: – То есть тоже неофашистов?

И. Марков: – Тоже неофашистов, но повязавших георгиевские ленточки и имевших при себе оружие. Они были рассредоточены по маршруту следования толпы. Во взаимодействии с ними были некоторые сотрудники правоохранительных органов. И вы видите, у них у всех отличительные знаки – красные повязки. И когда пошло движение неонацистов, по ним открыли огонь.

А. Караулов: – Стреляли провокаторы?

И. Марков: – Стреляли именно провокаторы. Именно провокаторы!

Т. Иванова: – Действия на Греческой длились около двух часов.

А. Караулов: – Улица Греческая.

Т. Иванова: – За первые полчаса с нашей стороны уже было три убитых активиста и один убитый милиционер. Огнестрел – были ранения в голову, были ранения в грудь…

А. Караулов: – То есть просто расстреляли людей из толпы из вашей?

Т. Иванова: – Одному из наших активистов отрубили ногу топором. Это на глазах!

А. Караулов: – То есть провокаторы, нацепив георгиевские ленточки, как пророссийские люди, заводят толпу и стреляют поверх голов. Но заводят толпу этими выстрелами, и толпа, задавив при этом одного человека, одного из своих, несется – куда? – вот на эту Греческую улицу, к Куликову Полю, к площади, рядом с Домом профсоюзов.

Д. Горовцов, депутат Государственной Думы России: – Я глубоко убежден, что этот фильм обязательно должен посмотреть генеральный секретарь Организации Объединенных Наций Пан Ги Мун. Если Организация Объединенных Наций не отреагирует на те безобразия, которые показаны в фильме, зачем нам такая Организация Объединенных Наций?!

Т. Иванова: – На одного человека налетало от пяти до десяти человек с дубинами.

А. Караулов: – Они уже озверевшие были?

Т. Иванова: – Они неуправляемы были, у них глаз нету! Может, они под чем-то были, может, их сознательно поили чем-то – то же самое, что было на Майдане в свое время, – может, им что-то в напитки подсыпали…

А. Караулов: – Трое погибло?

Т. Иванова: – Это за первые полчаса боев! В грудь были очень четкие попадания, в голову – булыжниками. У людей просто в состоянии конвульсии заворачивались языки внутрь. В прямом смысле вытягивали языки!

А. Караулов: – А полицейские?

Т. Иванова: – Они были! Но они просто стояли кордоном.

А. Караулов: – И не вмешивались?

Т. Иванова: – Нет. Абсолютно не вмешивались.

А. Караулов: – Можно представить себе любую страну миру, где массовые в разных городах избиения людей, и полицейские стоят, на все на это спокойно смотрят?

Т. Иванова: – Ну, лично я не видела.

А. Караулов: – И не один день!

Т. Иванова: – Мы предполагали, что придут и снесут лагерь. Но что будет все настолько… никто даже предположить не мог.

И. Марков: – До самого захода в Дом профсоюзов, вместе с теми людьми, которые погибли во время этого шествия, уже было 20 человек…

А. Караулов: – Их убивали битами?

И. Марков: – И из оружия, и битами… Всю информацию пытаются замалчивать сегодня. Мой товарищ, с которым я связывался по телефону еще до штурма Дома профсоюзов, посчитал – их свозили в одно место – уже было 20 человек убитых.

А. Караулов: – Кто был среди убитых?

И. Марков: – Там никто не разбирался – убивали всех подряд.

А. Караулов: – Детей не было?

И. Марков: – Дети и беременные были в Доме профсоюзов.

А. Караулов: – 20 человек убитых… Что было потом?

Т. Иванова: – Уже кто-то взломал дверь в Дом профсоюзов, я побежала на крыльцо. Прошло минут, наверное, 5–7, и они начали бежать со всех сторон, их было более 2000. Ну как бы было два варианта: или бежать им в руки, или прятаться в самом здании Дома профсоюзов. Внутри была страшная паника. Я предполагаю, что вместе с нашими активистами забежали и их активисты, потому что часть людей выкидывалась из верхних этажей сама, а со второго, с третьего этажа людей выкидывали. Выкидывали всех – за руки, за ноги…

А. Караулов: – Те люди, которые разбивали стекла своими телами, вылетая на улицу?

Т. Иванова: – Стекла и до этого уже были выбиты булыжниками, бутылками с коктейлями… Выкидывали женщин, выкидывали стариков…

А. Караулов: – Прямо из окон?

Т. Иванова: – Снизу толпа – на одного человека накидывалось то ли пять, то ли десять человек…

А. Караулов: – Внизу уже?

Т. Иванова: – Внизу с дубинами…

А. Караулов: – Нарасывались на тех, кто упал на асфальт?..

Т. Иванова: – Да… Добивали просто, добивали… Они кричали: «Слава Украине! Смерть сепаратистам!»

А. Караулов: – Добивая?

Т. Иванова: – Добивая, да… “Україна понад усе!” Медиков не подпускали. Медики старались нам помочь, спасибо им огромное, но их сильно избивали.

А. Караулов: – Врачей?

Т. Иванова: – А полиция стояла и не реагировала! Абсолютно, вот, как оловянный солдатик стоит… Люди умоляли о помощи, они просто не реагировали. У них приказ такой был.

Т. Саламахина: – Они не только кричали, эти бандеровцы, «Слава Украине!» Добивали и с трупами фотографировались… Я не могу…

А. Караулов: – Сколько же погибло, Танюш, людей на самом деле?

Т. Саламахина: – Там еще в подвале люди, трупы…

А. Караулов: – И сегодня?

Т. Саламахина: — Там есть коридор, в который уже двери зацементировали. Они скрывают даже сейчас правду!

Т. Иванова: – Из десяти пожарных машин приехало только две, с учетом того, что от места происшествия пожарная часть находится в семистах метрах. Поле перейти, и вот пожарная часть. То, как работали пожарники, нельзя назвать работой, потому что они работали настолько медленно, делали лишь видимость работы. Перед тем, как только началось, я побежала на крышу – как раз в тот момент сжигали лагерь, наш лагерь…