Соединенные Штаты в период Реконструкции и Позолоченного века, 1865-1896 гг - Автор Неизвестен Страница 15

и, несмотря на политический успех, не мог представить себя кем-то другим, кроме аутсайдера. Он часто был своим злейшим врагом. На второй инаугурации Линкольна он не оказал себе никакой услуги. Уже будучи больным, он провел предыдущую ночь, напиваясь с Джоном Форни, редактором, секретарем Сената и одним из самых коррумпированных политических фиксеров коррумпированной эпохи. Утром он снова начал пить, и болезнь и алкоголь породили бессвязную, оскорбительную инаугурационную речь, которую спасло только то, что она была практически неслышна для большей части аудитории. Он так и не пережил этого. По выражению Чесната, он был пьяным портным.30

Тем не менее, после убийства Линкольна он воспользовался общественным сочувствием, которое хлынуло на него, и на короткий период получил относительную свободу действий. В риторике Джонсон поначалу дышал огнем. "Измена, - заявил он, - должна стать одиозной, а предатели должны быть наказаны и обнищать".

Их большие плантации должны быть захвачены и разделены на мелкие фермы____".

Новый президент был нетерпим к удивительному предположению губернаторов и законодательных органов Конфедерации о том, что их власть не испарилась с поражением и что они продолжат занимать свои посты. Несмотря на свои последующие действия, он в основном поддерживал военную оккупацию в 1865 году и отстаивал расширение военных полномочий. Война не была закончена до тех пор, пока не прекратилось сопротивление южан, не воцарился мир и старые штаты Конфедерации не были вновь приняты в Конгресс.31

Однако вскоре Джонсон смягчился. В политическом плане он сблизился с государственным секретарем Уильямом Сьюардом. Сьюард, раненный дома другим убийцей в ту ночь, когда Бут убил Линкольна, стал ведущим республиканцем, выступавшим за снисходительное отношение к Югу. Он беспокоился о росте могущественного центрального государства. Когда граф де Гаспарин, французский писатель и реформатор, раскритиковал правительство за то, что оно не сразу предоставило чернокожим избирательное право, Сьюард ответил, сделав акцент на ограничении федеральной власти. Он утверждал, что, кроме отказа в амнистии лидерам и сторонникам восстания и сохранения "военного контроля до реорганизации гражданской власти", федеральное правительство ничего не может сделать. Прибегнуть к принуждению было бы "политикой централизации, консолидации и империализма... противной духу индивидуальной свободы" и "неизвестной привычкам американского народа". Это было необычное заявление для страны, которая только что прибегла к четырем годам принуждения для восстановления Союза, централизовала и консолидировала федеральную власть, покончила с рабством и тем самым лишила южан собственности, а также проводила западную политику - включая будущую покупку Сьюардом Аляски - которая носила откровенно имперский характер. Позицию Сьюарда приняли многие южане, особенно те, кто изначально выступал против отделения.32

Пока в Конгрессе были перерывы, военный министр Эдвин Стэнтон сформировал, поначалу условно, противовес Джонсону и Сьюарду. Радикальные республиканцы, выступавшие за коренное переустройство Юга, поначалу считали, что смогут работать с Джонсоном, и пытались повлиять на него, направляя свои предложения через Стэнтона. До того как стать военным министром Линкольна, Стэнтон был успешным адвокатом из Огайо и генеральным прокурором Джеймса Бьюкенена в дни "хромой утки" этой провальной администрации. Стэнтон был злобным и угрюмым человеком. Он родился болезненным и астматиком, но не слабое здоровье испортило его. Смерть первой жены и дочери, а также самоубийство брата сначала убили его горем, а затем ожесточили. Раздраженный умным вступительным словом адвоката противной стороны, Стэнтон начал свое выступление с сарказма: "Теперь, когда этот необыкновенный поток остроумия прекратился, начну я". Другой адвокат не смог устоять перед таким открытием. "Остроумие всегда прекращается, когда вы начинаете", - сказал он. Зал суда разразился хохотом (но Стэнтон выиграл дело).33

Там, где большинство биографов склоняются к жизнеописанию, биографы Стэнтона иногда напрягаются, чтобы проявить терпимость. Автократичный, двуличный и лишенный чувства юмора, Стэнтон изначально презирал Авраама Линкольна, самого смешного - по крайней мере, намеренно - президента Соединенных Штатов, как человека малозначительного и менее способного, и он всегда был уверен в себе больше, чем в Линкольне. Улисс Грант, который недолюбливал Стэнтона, "признавал его большие способности", а также его "естественную склонность брать на себя всю власть и контроль во всех делах, к которым он имел хоть какое-то отношение". Казалось, Стэнтон получал удовольствие от того, что разочаровывал людей и отказывал им в их просьбах, даже если он постоянно превышал свои полномочия.34

У Стэнтона и Джонсона было много общего. Оба были аутсайдерами: одинокими и неприятными, жесткими и самодовольными. Оба не были республиканцами на момент начала Гражданской войны. Оба были обязаны своим местом Линкольну, и оба были магнитом для неприятностей. С точки зрения личности они занимали один и тот же полюс; как магниты, они отталкивались.

В мае 1865 года перед кабинетом министров стояла задача разработать план восстановления южных правительств. После смерти Линкольна существовала солянка подходов к управлению завоеванными штатами. Стэнтон представил возможность избирательного права для чернокожих, но не стал настаивать на этом.35

29 мая 1865 года президент Джонсон издал две первые прокламации о Реконструкции. Они составили "дорожную карту" - расплывчатую, как и все остальные, - Реконструкции и возвращения гражданского правительства на Юг. Первая прокламация, изданная в соответствии с конституционными полномочиями президента по помилованию, давала амнистию большинству бывших конфедератов при условии, что они принесут клятву верности Соединенным Штатам и согласятся покончить с рабством. Он представлял себе, как простые южане приходят к власти, вытесняя старую элиту. Чернокожие останутся на дне с определенными гражданскими правами, но без права на участие в политической жизни. Второй документ, изданный в соответствии с его полномочиями главнокомандующего в военное время, создал временное правительство Северной Каролины и послужил образцом, которому должны были следовать другие правительства Юга. В Северной Каролине могли голосовать все, кто мог голосовать до Гражданской войны и подпадал под действие помилования Джонсона. Такая формулировка лишала права голоса вольноотпущенников и одновременно предоставляла его людям, восставшим против Соединенных Штатов. Оставляя вопрос о квалификации избирательного права на усмотрение новых законодательных органов, он гарантировал, что чернокожие не будут голосовать на Юге. Джонсон назначил губернатором Уильяма У. Холдена, сторонника сецессии, который в 1864 году стал кандидатом от мира. Холден должен был руководить выборами конвента, который внесет поправки в конституцию штата, чтобы создать "республиканскую форму правления".36

В этих прокламациях воплотились как признание необходимых политических реалий в стране, находящейся между войной и миром, так и одни из самых впечатляющих просчетов в истории американской политики. Даже когда Джонсон сохранял военные полномочия для управления Югом, он оттолкнул от себя радикальных республиканцев, которые понимали ситуацию на Юге более точно, чем Джонсон. В прокламациях также сильно недооценили освобожденных людей. Они не были пассивными. Наконец, прокламации, частично восстанавливавшие гражданское право, подрывали единственных эффективных проводников федеральной власти на Юге -