Юрий Емельянов - Сталин перед судом пигмеев Страница 16

Потом Берию обвиняли также в попытках единолично наладить отношения с Югославией, фактически находившиеся на грани полного разрыва с 1948 года. По словам Молотова, Берия собирался «сговориться с Ранковичем и Тито, которые ведут себя как враги Советского Союза… Одного этого факта достаточно, чтобы сделать вывод: Берия — агент чужого лагеря, агент классового врага». В этой критике Молотов был поддержан другими участниками пленума.

Особое беспокойство вызвало предложение Берии об отказе от строительства социализма в Германской Демократической Республике. Оценивая предложение Берии об уходе из ГДР, В.М. Молотов сказал, что его принятие «значило — отказаться от того, что было завоевано кровью наших солдат, кровью нашего народа, в тяжелой борьбе с гитлеризмом». Вероятно, что за отказом от ГДР могло бы последовать и более широкое отступление СССР из Центральной и Юго-Восточной Европы.

Многие высказывания Берии позволяли прийти к выводу, что во имя укрепления своей поддержки он был готов пойти на серьезные перемены и в общественной организации страны. Суммируя свои впечатления от предложений и высказываний Берии, Молотов утверждал, что «у него был другой курс — курс на капитализм».

Опасаясь, что инициативы Берии поведут к развалу СССР и даже к ликвидации советского строя, считая, что они направлены на укрепление положения лишь самого Берии и возглавляемого им министерства, члены Президиума ЦК выступили против него. На заседании Президиума ЦК КПСС 26 июня 1953 года Маленков при поддержке большинства присутствовавших обвинил Берию в стремлении поставить МВД СССР над партией. Берия был смещен со всех постов и арестован.

На состоявшемся со 2 по 6 июля 1953 года Пленуме ЦК КПСС эти обвинения были поддержаны всеми ораторами. Вина за беззакония, которую Берия пытался возложить на Сталина, теперь перекладывалась исключительно на самого Берию, а также его предшественников на посту. В своем выступлении на пленуме Н.С. Хрущев говорил: «Давайте мы посмотрим назад, возьмем период последних 10 лет. Какие заговоры внутри страны были открыты Министерством внутренних дел, Министерством госбезопасности? Было много липовых, дутых дел, а заговоров никаких… Давайте посмотрим дела 1937 года и после 1937 года, среди них также было много липовых дел. (Голос из Президиума: «Больше половины липы, правильно»)… Возьмите дело «врачей-вредителей». Это позорное дело для нас. Мингрельское дело в Грузии — тоже «липа». (При этом Хрущев скрыл, что оба упомянутых им сфальсифицированных дела были инициированы, когда он сам курировал МГБ СССР, а были прекращены по требованию Берии.) «Почему же он стремился на пост министра внутренних дел?» — спрашивал Хрущев и отвечал: «Ему этот пост был нужен для того, чтобы взять в свои руки этот, я бы сказал, трудно контролируемый орган и использовать в своих гнусных целях… Берия, Ягода, Ежов, Абакумов, — все это ягодки одного поля». Получалось, что сама система государственной безопасности порождает беззакония и годна лишь для «гнусных целей». Объясняя «гнусные цели» Берии, Хрущев обвинял его в стремлении «установить через МВД свою диктатуру, поставить МВД над партией».

Хрущев возлагал на Берию ответственность за самые различные проблемы страны, в то же время замечая, что в последние годы своей жизни Сталин не вполне держал под контролем ситуацию в стране и излишне доверял Берии. Хрущев говорил: «К сожалению, мы не могли принять важных решений по сельскому хозяйству как в последний период жизни Сталина, так и после его смерти. Почему? Потому, что при постановке того или иного вопроса Берия сеял сомнения или часто при обсуждении добивался снятия вопроса с обсуждения. Мы все уважаем товарища Сталина. Но годы свое берут. В последнее время товарищ Сталин бумаг не читал, людей не принимал, потому что здоровье у него было слабое. И это обстоятельство ловко использовал прохвост Берия, очень ловко. Он, как провокатор, подсказывал товарищу Сталину, что, мол, вопрос не подработан и он снимался… Так было при жизни товарища Сталина, он это продолжал и после его. смерти. Я хочу высказать свои соображения, почему он так поступал. Он — провокатор. Он считал — чем хуже, тем лучше… В результате многие отрасли сельского хозяйства находятся в запущенном состоянии: молока мало, мяса мало. А какой же коммунизм, если нет лепешек и масла?.. Это делалось для того, чтобы свалить вину на других, а потом, добравшись до власти, объявить амнистию, чтобы сказали: вот Берия спасает. Это — дешевая демагогия… Это был провокатор, крупный провокатор… Ведь нам могут сказать наши друзья: слушайте, дорогие товарищи, вы нас учите, как строить социализм, а вы у себя картофель выращивать не умеете, не можете обеспечить свой народ, капусты у вас в столице нет. А почему? Потому, что не могли решить, срывает провокатор». Если Берия пытался свалить наличие различных проблем на Сталина, то Хрущев и другие выступавшие на пленуме обвиняли во всех бедах страны Берию.

Некоторые из выступавших энергично осудили антисталинскую кампанию Берии. В своем выступлении министр металлургии И.Т. Тевосян заявил: «Берия начал чернить имя товарища Сталина, имя, священное для всех нас, коммунистов, для всего нашего народа… чтобы возвысить себя, свое имя». Каганович утверждал, что «Берия хочет, дискредитируя Сталина, подорвать ту основу, на которой мы сидим, и очистить путь себе». Он признавал: «Надо сказать, что кое-чего он добился. Сталин постепенно стал сходить со страниц печати». Известно, что после появления на страницах «Литературной газеты» 19 марта статьи ее главного редактора К. Симонова, в которой он писал, что «самая важная» задача литературы состояла «в том, чтобы во всем величии и во всей полноте запечатлеть… образ величайшего гения всех времен и народов — бессмертного Сталина», его вызвали в ЦК и пригрозили немедленной отставкой с занимаемого им поста. (Симонов был снят с поста главного редактора в августе 1953 года.)

Каганович заявлял: «Мы знаем хорошо, что у каждого даже великого человека есть недостатки, были они и у товарища Сталина. И мы, его ученики, не намерены обожествлять его без недостатков… Однако это не означает, что мы позволим изменять направо и налево устои, основы великого учения Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина. А именно к этому и вел дело этот новоявленный претендент в «диктаторы»…. Берия враждебно относился к заявлениям о том, что Сталин великий продолжатель дела Ленина, Маркса — Энгельса. Сегодня, ликвидировав этого предателя Берию, мы должны полностью восстановить законные права Сталина и именовать Великое коммунистическое учение — учением Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина (Аплодисменты)».

В своем выступлении бывший член Политбюро A.A. Андреев потребовал прекращения кампании против культа личности: «Появился откуда-то вопрос о культе личности. Почему стал этот вопрос? Ведь он решен давным-давно в марксистской литературе, он решен в жизни, миллионы людей знают, какое значение имеет гениальная личность, стоящая во главе движения, какое значение имели и имеют Ленин и Сталин, а тут откуда-то появился вопрос о культе личности. Это проделки Берии. (Из президиума товарищ Ворошилов: «Правильно».) Он хотел похоронить имя товарища Сталина и не только имя товарища Сталина, но это было направлено и против преемника товарища Сталина товарища Маленкова. (Голос из зала: «Правильно». Маленков: «Все мы преемники, одного преемника у товарища Сталина нет».) Вы являетесь Председателем Совета Министров, пост, который занимал т. Сталин. (Голос из зала: «Правильно». Бурные аплодисменты.)»

Пленум ЦК отменил решение Президиума ЦК от 9 мая о порядке оформления колонн демонстрантов и зданий в дни государственных праздников, в соответствии с которым запрещалось использовать во время праздников портреты Сталина, а также членов Президиума ЦК. Казалось, что Берия, как и Троцкий до него, потерпел провал в своих попытках «судить» Сталина.

Суд над Берией и его подельниками в декабре 1953 года сопровождался обвинением их не только в попытке «поставить МВД СССР над партией», ной в вопиющих нарушениях законности, совершенных ими в 30–50-х годах. Их всех приговорили к расстрелу и приговор был быстро приведен в исполнение. (В начале XXI века П.Я. Мешик и ряд других участников этого процесса были посмертно реабилитированы. Хотя сам Берия не был реабилитирован, вскоре появилась версия о том, что сам Берия был расстрелян до суда.)

Сообщения об аресте, суде, а затем расстреле Л.П. Берии вновь поразили советских людей в переломном 1953 году. По всей стране были проведены соответствующие митинги и собрания на предприятиях и в учреждениях, на которых бывшего «второго человека» страны именовали «агентом международного империализма», не приводя в подтверждение этого никаких убедительных фактов. В результате отношение значительной части советских людей к происшедшему отличалось сочетанием цинизма и легкомыслия, что выразилось в популярной частушке: