Александр Орлов - Факты против мифов: Подлинная и мнимая история второй мировой войны Страница 16

Решающее влияние поражения вермахта под Курском на весь дальнейший ход войны, на стратегию фашистской Германии признавали и в «третьем рейхе». «В результате провала наступления «Цитадель», — писал Г. Гудериан в своих мемуарах, — мы потерпели решительное поражение. Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в людях и технике на долгое время были выведены из строя. Их своевременное восстановление для ведения оборонительных действий на Восточном фронте, а также для организации обороны на западе на случай десанта, который союзники грозились высадить следующей весной, было поставлено под вопрос… и уже больше на Восточном фронте не было спокойных дней. Инициатива полностью перешла к противнику… После крушения плана «Цитадель» Восточный фронт забрал все силы из Франции» [82].

В послевоенный период буржуазная историография уделяла Курской битве определенное внимание, но при знакомстве с работами западных историков бросается в глаза, что в зависимости от политических установок правящих кругов смещались и акценты в оценках этого выдающегося события второй мировой войны.

В 40-х — первой половине 60-х годов господствующей тенденцией в буржуазной историографии при освещении Курской битвы было упоминание о ней вскользь или замалчивание ее размаха и значения. Английские военные историки Дж. Фуллер и Б. Лиддел Гарт, бывший генерал вермахта К. Типпельскирх в своих трудах о второй мировой войне отводили Курской битве по 1–2 абзаца. В книге «Роковые решения», написанной группой бывших гитлеровских генералов, о Курской битве вообще не упоминалось. Такой подход к этому гигантскому сражению был характерен для многих буржуазных ученых того времени [83].

Другой распространенной тенденцией, присущей в особенности авторам из числа бывших генералов и офицеров фашистского вермахта, было изображение гитлеровского наступления под Курском как операции, преследовавшей ограниченные цели, а победу Советской Армии в Курской битве как явления, имевшего значение лишь для советско-германского фронта. Так, бывший командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Э. Манштейн в своих воспоминаниях подчеркивал, что провал операции «Цитадель» стал решающим поворотным пунктом лишь на Восточном фронте [84]. В последующие годы эстафету об «ограниченных целях» операции «Цитадель» и локальном значении Курской битвы приняли от гитлеровских генералов и историки из стран НАТО.

Однако факты опровергают эти оценки битвы под Курском. В оперативном приказе верховного командования вермахта № 6 от 15 апреля 1943 года указывалось, что «наступлению придается решающее значение» и что оно «должно дать инициативу на весну и лето текущего года… Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира… В случае планомерного развития операции начать незамедлительно с ходу наступление на юго-восток («Пантера») с тем, чтобы использовать замешательство в рядах противника» [85]. Еще более решительно Гитлер заявил о целях и задачах операции «Цитадель» в своем приказе войскам, отданном накануне наступления, в ночь на 5 июля. В нем говорилось: «Солдаты! С сегодняшнего дня вы начинаете большое наступление, исход которого может иметь решающее значение для войны… И вы должны знать, что от успеха этого сражения может зависеть все».

Военно-политическое руководство «третьего рейха» считало, что после сокрушительного удара, который нанесут немецкие танковые армады на Курской дуге, Советский Союз «должен дрогнуть или, как Китай, впасть в агонию». Предполагалось развить успех «Цитадели» в последующих операциях, в частности, наступать на северо-восток, «чтобы перерезать железные дороги, ведущие от Москвы на юг», а также предпринять «наступательную операцию под Ленинградом». Западногерманский исследователь истории германского генерального штаба В. Герлиц писал, что после предполагавшегося разгрома советских войск под Курском Гитлер намеревался «либо снова достичь линии Волги, либо с юга угрожать Москве» [86]. Все это показывает, что цели операции «Цитадель» были далеко не «ограниченными».

Не выдерживает критики и тезис о локальном значении битвы на Курской дуге. Проведенная через полгода после величайшей Сталинградской битвы, она наглядно показала всему миру, что крах гитлеровской Германии неизбежен и недалек. Поражение немецко-фашистских войск на огненной дуге резко обострило противоречия внутри гитлеровского блока, нанесло смертельный удар режиму Муссолини в Италии. «Десяток германских дивизий, — писала 7 августа 1943 года английская газета «Дейли экспресс», — мог бы удержать Муссолини у власти, но Гитлер не мог отвлечь из России даже небольшое число войск».

Сателлиты фашистской Германии начали лихорадочно искать пути выхода из войны или ослабления связей с «третьим рейхом». Испанский диктатор Франко спешно отозвал с Восточного фронта остатки разбитой «Голубой дивизии». Маннергейм отклонил предложенную ему Гитлером должность главнокомандующего финских и немецких войск в Финляндии. Венгерское правительство через своих представителей в Швейцарии начало зондировать почву для установления контактов с Англией и США.

Победоносное наступление Советской Армии летом 1943 года произвело большое впечатление и на нейтральные страны, в частности, на Турцию, Швецию, Португалию. Правящие круги Турции окончательно убедились, что им не следует связывать свою судьбу с Германией. Шведское правительство в августе объявило о прекращении перевозок немецких военных материалов через Швецию. Португалия поспешила передать свои военные базы на Азорских островах Англии.

Сокрушительные поражения вермахта в 1943 году сначала под Сталинградом, а затем на Курской дуге послужили мощным толчком для дальнейшего развития движения Сопротивления в оккупированных гитлеровцами государствах Европы. Широкий размах получило партизанское движение в Югославии, Греции, Франции, Бельгии и других странах. Усилилось антифашистское движение и в странах — сателлитах Германии: царской Болгарии, хортистской Венгрии, королевской Румынии. Руководящей силой национально-освободительного движения народов Европы выступали коммунистические партии.

Победа Советской Армии под Курском нанесла удар престижу гитлеровской верхушки в самой Германии.

Здесь нарастало недовольство войной и фашизмом, росло неверие в победу рейха. Развитию антифашистской борьбы немецкого народа способствовал Национальный комитет «Свободная Германия» — патриотическое объединение немецких коммунистов-эмигрантов и активных антифашистов из числа военнопленных. Этот комитет был создан в СССР в июле 1943 года.

Курская битва и стремительное продвижение Советской Армии к Днепру создали чрезвычайно благоприятную обстановку для англо-американских войск. Огромные потери на Восточном фронте заставляли гитлеровское командование перебрасывать туда все новые и новые соединения с Запада. В течение 1943 года на Восток было направлено 46 немецких дивизий.

Таким образом, битва под Курском оказала большое влияние на всю международную обстановку того времени и ее значение отнюдь не ограничивалось рамками советско-германского фронта. Однако именно этот факт и не устраивает историков, отрицающих решающую роль СССР в достижении коренного перелома. В военно-исторической литературе Запада широко распространена версия о том, будто победу Советской Армии в Курской битве предопределила наступательная операция англо-американских войск в Сицилии, начавшаяся 10 июля. Так, английский историк М. Говард утверждает, что после высадки союзников в Сицилии командующие группами армий «Юг» и «Центр» Манштейн и Клюге 13 июля были вызваны в ставку Гитлера. Там он объявил им, что наступление под Курском должно быть прекращено, так как для того, чтобы «не допустить полного развала всего средиземноморского крыла, туда необходимо послать немецкие войска из России» [87].

Однако подобные утверждения не выдерживают проверки фактами. Как явствует из документов, 10 июля, когда в ставке вермахта стало известно о высадке англо-американских войск в Сицилии, Гитлер отдал приказ: «Операция «Цитадель» будет продолжаться». По свидетельству начальника генерального штаба сухопутных войск Германии К. Цейтцлера, Гитлер требовал продолжать наступление на Курской дуге даже после перехода советских войск в контрнаступление 12 июля, когда уже многим немецким генералам стало ясно, что летнее наступление вермахта потерпело полный провал.

Только 19 июля после семидневного успешного контрнаступления советских войск немецкое командование пришло к выводу, что продолжать операцию «Цитадель» невозможно. В журнале военных действий верховного командования вермахта записано: «Из-за сильного наступления противника дальнейшее продолжение «Цитадели» не представляется возможным».