Глеб Павловский - Система РФ в войне 2014 года. De Principatu Debili Страница 16

глосса а: К чему еще помнить забытое слово тандем? Потому что Система РФ не знает столь яркого вскрытия своих оснований со столь печальным итогом.

2008 год начался истерически позитивно. Наверху Системы РФ уже не военный президент Путин, а два частных лица, и вдвоем они решат все вопросы. Тандем как виртуальный монарх и Путин как премьер – вот наши новые игры. Были победы футбольной сборной, была августовская война с Грузией, выигранная за пять дней, в отличие от многолетней чеченской. Медведев гляделся везунчиком, любимцем судьбы. Мир падал в кризис, но в РФ ничего не хотели знать: расхвалив Путина за тандем, страна ушла на умственные каникулы.

Но если игра постом Президента обнулила роль президентства, игра премьерским постом сделает с ним то же самое. Выехав из Белого дома в 2012 году, сильный премьер не оставил кабинету ничего путинского. Ценя Столыпина, Путин не заметил, что главной опорой того было самовластное правительство, а не царь.

глосса б: Тандем был дружеской прихотью популярного Президента. Недоверчивый Путин впервые в жизни поставил на крепость дружбы – излишне азартная ставка. Прежде Путин пользовался друзьями, позволяя и им прибегать к нему в своих интересах. Но, пойдя на тандем, он заявляет: дружба сильнее царя! Человечный шаг, слишком человечный для политического. В нем Президент раскрывается как человек эпохи Семидесятых, облученный той атмосферой дружбы, пофигизма и верности чему-то, в чем не принято сознаваться вслух. Конечно, Путин тестировал дружеский круг не вслепую и не раз перебрал каждого в нем. Останавливаясь на Медведеве, он внутренне обдумал за него роль в тандеме. Но слабость «семидесятника» именно в том, что задумываемое им политически невыразимо. Вслух Путин четко объясняет свой выбор – разумеется, обойдя мотив:

«…Дмитрий Анатольевич Медведев. Считаю этот выбор наиболее оптимальным. Уверен, Дмитрий Анатольевич достойно справится с работой на высшем государственном посту. Говорю так не потому, что работаю с Дмитрием Анатольевичем Медведевым вместе более 17 лет. И не потому, что за эти годы у нас сложились действительно хорошие деловые и доверительные личные отношения. Дело не только в этом, а в том, что Дмитрий Анатольевич Медведев является человеком исключительно честным и порядочным… Дмитрий Анатольевич превратился из хорошего юриста и эксперта в отличного, волевого администратора с государственным мышлением… В руки такого человека не стыдно и не страшно передать основные рычаги управления страной, судьбу России». (Из выступления В. В. Путина на съезде ЕР, 17 декабря 2007 г.)

Как обычно, Путин на взлете, и зал ликует. Медведев как залог обновления с отложенным стартом? Оферта будущего-sof всех устраивала в докризисный год. Слабые силы России нашли в тандеме любимое – двойной адресат, позволяющий ни одно решение не считать окончательным. Открылся тотализатор-2012: кто пойдет на выборы из этих двух?

В идее тандема сгорали последние ставки на прочность институтов. Не решаясь испытать Систему РФ на пригодность к государственной жизни, Путин не настоял на государстве всерьез, выдав неуверенность в главной цели.

Другая сгоревшая ставка – на обожествление власти. В 2000-е («нулевые») годы речь шла не о государственной власти, а о верховном центре компетентности (у всех своя, наивысшая – у Президента). В решении о тандеме высшая компетентность, покинув Кремль, никуда не была перенесена. Не всю ее отнесли Белому дому, и она не полностью осталась за Путиным. Команда, а следовательно, и суверенитет раздвоились, после 2012-го так и не воссоединившись.

глосса в: В 2008 году согласие править вдвоем казалось нам силой Путина. В 2014-м нельзя понять, отчего такая слабость? Робость политической постановки вопроса – «как государству выжить без Путина, если Путин уйдет»?

В боязни ухода Путина прочитывается масса страхов Системы, частных и фундаментальных. Казалось, воздвигнуто нечто монументальное – Государство Россия. Самое время испытать свою работу на прочность, ведь Путин с нами. Но страх нашептывал иное: что если на выходе из Кремля они исчезнут – и Путин, и Россия. Пароль слабых – отсрочка любой ценой, и Путин предоставил отсрочку.

Выдвижение в Президенты друга-назначенца Президента – комедия для государственного сознания, но для русского отчаянно смелый шаг. Лицом системы Путина был лишь Путин, прочие лиц не имели. Люди Команды суть фамилии-ремарки в графе «ответственный за принятие мер», они даже не говорящие головы – за них говорят другие. Как вдруг одну из этих ремарок Путин ведет в Президенты.

Сегодня структура софизма-2008 легко различима. С одной стороны – Путин так важен, что при отходе его от власти государство ждет потрясение основ. С другой – без малейших потрясений государство передается другому, с рук на руки.

глосса г: Через четыре года Путин то ли вернется, то ли нет? Договорились они в 2008 году или не договорились? Конечно, они договаривались о многом. Но напрямую – о рокировке конца? В 2008-м сама идея рокировки смешна – их политические веса слишком различны. Наделив друга долей власти, Путин просто облагодетельствовал его. Догружать согласие распиской «сдать государство» через четыре года казалось излишним – перегрузки ведут к измене. И зачем? Позиции не равны, а дружеская верность бесспорна – два неформальных параметра помешали формализовать договоренность.

Место не-договоренности, политически в 2008 году незначительное, к 2011-му разрослось в бурю из пятнышка на горизонте. «Договоренность излишня» поначалу звучало как «нет проблем». Затем не-договоренность стала пунктом, где риски вломились в Систему – с подозрением о партнере как их источнике. Сценарий возвращения Путина ведь мог быть человечней разыгран. И рокировка бы могла пройти иным способом, вместо того худшего, который шокировал Систему 24 сентября 2011 года.

глосса д: Тандем – что это вообще значит? Слабость правления двух – «мы с Президентом правим». Но правим как кто? «Тандем» ведь и больше Президента, и меньше. Переданный Медведеву пост уже несколько обесценен, а роль модератора правил сдвинута в Белый дом. Медведев как младший партнер, именуясь Президентом, стал вывеской-ширмой сложной системы негласной модерации. Центр принятия решений, распределенный между Кремлем и Белым домом, олицетворен фельдъегерем, курсирующим между ними. Кто тут вообще хозяин в Системе РФ?

Здесь Система выдала свой характер частной, поместной власти. Властвование, ревниво отделенное Путиным от президентства, не склеивалось и с правительством. Не властвующий Медведев-Президент рыщет в поисках личной компетенции. Не находя, он становится болезненно ревнив к прерогативам: негоже Президенту России обсуждать свое будущее с премьером, да и не по протоколу это! Медведевское согласие на лестное предложение 2008 года стоило ему ложного положения в 2011 году. Что бы там они ни обсудили, с тех пор в каждом состоялся его личный тайный сценарий, которым уже нельзя поделиться с другом. Их внутренние сценарии каждого наделяли мотивом, который другому представлялся заговором.

К концу тандема Путин из человека недоверчивого превратился в остро неверящего. Недоверчивый ищет верных данных – неверящему и без того «все ясно!». Первой жертвой ясности стал не вписавшийся в сценарий Медведев – поле битвы теней потаенного Путина.

Ставка на верность как оплот государства (а значит, и на Команду тоже?) рушится, и Путин видит, что ставка ошибочна. Ему, наверное, было страшно. Ведь ошибка затронула личные основания – культ иронической дружбы и верности разбился о государственный быт России. «Кругом измена, трусость и обман»©.

Когда обнаружилось, что из тандема нет выхода, инерция понесла их к развязке, которая едва не стала государственной катастрофой. Она ведь могла оказаться не мирной. То, с чем торопились покончить, оборвали лжепролонгацией, и вот уже третий год мертвый тандем мучительно топят в лжетандеме, бесцельно унижая премьера.

Перверсия «рокировки» 2011 года, выставив Систему лицедеем, породила кризис правления, не залеченный по сей день.

О государственных делах, извинимых нехваткой доблести

Дополнение двадцать пятое к главе

Какова власть судьбы над делами людей и как можно ей противостоять

Система РФ повседневно учреждается заново. Наподобие мировой революции, суверенную государственность перманентно развивают. Конституции не дают стать окончательной. Это поощряет правителя вносить поправки в Систему. Заменив России фортуну, он извлекает права из ее переходного состояния. Но останется от такого правления что-либо, кроме поправок?