Юрий Мухин - НЕ наша Russia. Как вернуть Россию? Страница 18

Была и более тяжёлая, хотя и хорошо оплачиваемая работа — загрузить флюсами и ферросплавами мульды — стальные короба метра 1,5 в длину и примерно 0,6×0,6 в сечении. Мульды специальная мульдозавалочная машина подавала в окно электросталеплавильной печи и там переворачивала. Загружать мульды надо было лопатой. С флюсами (известью, песком, флюоритом) проблем не было: они лёгкие и лопатой брались хорошо. Ферросилиций тоже лёгкий и грузился без проблем. А вот с безуглеродистым феррохромом, металлическим хромом и ферромарганцем дело обстояло паршиво — куски этих ферросплавов очень тяжёлые, с острыми краями. В закромах с этими ферросплавами даже по стальному полу подсунуть лопату под эти куски было практически невозможно. Приходилось ковырять их лопатой по одному куску или, если они были более-менее крупными, грузить руками. А если печи начинали плавить нержавеющую сталь, то подать на них за смену нужно было тонн 10–15 безуглеродистого феррохрома. Тогда к концу смены устаёшь страшно.

Но мне ещё в первый день, когда я только учился, показали эффективный приём. Короба, в которых завозили ферросплавы, состояли из двух шарнирно соединённых половин, т. е. имели конструкцию грейфера (если кто знает, что это). Когда цепляешь за верхние серьги у шарниров и кран короб поднимает, то груз давит на днище короба и не даёт ему раскрыться, а когда цепляешь за нижние боковые серьги, то кран, выбирая стропы, сначала раскрывает короб, и содержимое остаётся на полу. Так вот, если короб с феррохромом ещё не был вывален в закром, то нужно было составить вместе штук 6 мульд, поставить на них сверху короб и дать крановщику осторожно его открыть. Феррохром в образовавшуюся в коробе щель просыпался в мульды, а если остаток феррохрома ещё оставался в коробе, то стропы снова цеплялись за верхние серьги, кран тянул, короб снова закрывался, и этими остатками феррохрома можно было загрузить очередную порцию мульд. Проблема, однако, была в том, что полные короба с феррохромом редко оставались неразгруженными в закром, поскольку железнодорожники не забирали платформы, если они не были уставлены пустыми коробами. Придёт платформа с 10–12 коробами, один используешь для облегчения себе работы, а остальные приходится разгружать в закром, чтобы отправить платформу.

И вот однажды приходит платформа с феррохромом, но я не стал его вываливать в закром, а обежал весь цех, собрал все пустые короба, однородный материал ссыпал из одного неполного короба в другой и т. п., загрузил платформу пустыми коробами и отправил её. А полные короба феррохрома выставил рядком, один разгрузил в мульды своей смены, а остальными любовался, предвкушая, как шихтовщики всех смен суток на 3–4 облегчат себе работу.

Прихожу на следующий день и вижу: все мои короба разгружены в закром, причём так, что феррохром вывалился в проход, и теперь его брать из закрома чрезвычайно тяжело. А пустые короба стоят аккуратненьким рядком. То есть мой сменщик облегчил себе работу, разгрузив один короб в мульды, а остальные в закром;

позарился, сволочь, на те копейки, которые стоила эта разгрузка! Прибыль этого урода была мизерная, а обворовал он нас, своих товарищей.

А вот еще случай тупого рвачества пролетариата. Автомобильный завод в Тольятти потребовал у нас ферросилиций ФС-45 фракции 20–80 мм, т. е. в кусочках не менее 20 и не более 80 мм. Был построен дробильно-сортировочный узел, но при дроблении образовывалось 15–20 % кусочков до 20 мм, которые трудно было кому-нибудь сбыть и которые по этой причине возвращались на печь, лопатами сбрасывались на колошник и заново переплавлялись.

Тогдашний начальник металлургической лаборатории ЦЗЛ А. А. Парфёнов разработал и внедрил эффективный способ переработки этих кусочков. При разливке ковша с ферросилицием на разливочный машине эта мелочь дозировалась (подсыпалась с определённым расходом) под струю металла прямо в мульды в количестве, при котором она успевала оплавиться и составить со слитком одно целое. Этот способ дал возможность сократить расход электроэнергии, который раньше требовался для повторного расплавления мелочи в печи, и увеличить стойкость мульд. И всё шло хорошо, пока мы ферросилиций фракции 20–80 не стали поставлять на экспорт.

В начале поставок возникли разногласия с фирмой, анализирующей наш металл за рубежом Нас обвинили в том, что кремния в сплаве на самом деле на 2–3 % меньше, чем указано в документах. Мы с этим разобрались, но не сразу. По получении тревожного сигнала было принято решение дробить для экспорта только металл, в котором не менее 45 % кремния. В марке ФС-45 разрешается иметь содержание кремния от 42 до 47,5 %, печным бригадам выгодно плавить металл с кремнием под верхним пределом марки, поэтому мы полагали, что проблем не будет; металл с кремнием 45 % и выше будет передроблен и пойдёт на экспорт, а металл с содержанием ниже 45 % будет прямо в слитках отправлен по Союзу.

И началось непонятное. Пока экспортных заказов не было, т. е. металл не дробился, обе печи плавили ФС-45 с анализами выше 46 %, поскольку так выгоднее. Но как только шел экспортный заказ, как по команде, все бригады начинали плавить металл с содержанием кремния ниже 45 %, который, напомню, не дробился и отправлялся только отечественным заводам. В причинах этакого патриотизма разбирался техотдел и вот что выяснил.

Если все бригады плавят ферросилиций для экспорта, то весь металл дробится, и фракция менее 20 мм отсевается. То есть выплавка как будто уменьшается на 15–20 %, но эта мелочь тут же возвращается на разливочную машину и равномерно подсыпается во все плавки, т. е. выплавка снова увеличивается, компенсируя потери при отсеве. Вроде всё в порядке, и никто ничего не теряет, наоборот, все получают кое-какую премию за экспорт. Но вот какой-то умник догадался, что если он будет плавить металл с низким содержанием кремния, то его плавки дробить не будут, но ему всё равно будут подсыпать мелочь от дроблёных плавок других бригад, т. е. те увеличат ему выплавку на 10–15 %, что больше премии за экспорт. И пошло-поехало! Равнение на худшего! Никто из рабочих и не пытался остановить рвача; все стали снижать кремний в ФС-45 в надежде, что и им в плавки чужого металла добавят. Надлежащие условия труда и зарплата были обеспечены, прибыль от воровства была менее 10 %, воровали у товарищей, с которыми пили чай и водку, но все равно воровали.

Да, есть такие люди среди капиталистов, но их полно и среди пролетариев. Но как при изучении общества можно было ориентироваться только на таких?

Чего он хотел?

Обратите внимание на то, что после «либеральной» революции 1991 г. у власти в республиках СССР остались одни и те же люди в окружении того же стада «философов», «ученых» и журналистов. Только раньше (по Марксу) они были «передовым отрядом пролетариата (трудящихся)», теперь стали «передовым отрядом капиталистов, владельцев средств производства». Ну а если бы их классифицировать так, как требуют методы научных исследований, — по свойствам этих людей, присущим только этим конкретным людям? Тогда они вошли бы в класс «подонки общества». (Напомню, что в русском языке подлость — это бесчестность, а я заношу этих людей в класс «чижей» — человекообразных животных.) И не было бы удивления: как так — почему ельцины, кравчуки, Назарбаевы со своими Познерами и сванидзами, бывшие на вершине коммунистической власти, так и остались на вершине враждебной коммунистам капиталистической власти? А чего удивляться? Они как были подонки общества при коммунистической власти, так остались подонками при капиталистической. Если разделить, к примеру, людей на подонков общества и на порядочных, в каждом классе будут одни и те же люди; соответственно, эти классы в научных построениях можно использовать как единое целое.

Единственно, против чего трудно возразить, — Марксова классификация очень выгодна в случае, если ты хочешь раскола общества, если ты хочешь, что бы в обеих частях оказались и порядочные люди, и мерзавцы, если ты хочешь разжечь гражданскую войну в обществе.

Возникает вопрос: а чего, собственно, Маркс хотел?

О проекте коммунизма

Это удивление еще больше возрастает, если рассмотреть еще один аспект Марксовой теории.

Декларируемой целью деятельности Маркса был коммунизм, но ни он, ни его адепты даже не пытались создать проект коммунистического общества — показать, что такое этот самый коммунизм, за который они борются, как там люди будут жить.

В комментариях к моей помянутой в первой части статье, словообильный и «очень грамотный» марксист воодушевился интервью Т. Хабаровой, которая (по его словам) «поясняет, почему у вас (т. е. у меня. — Ю. М.) была пятёрка по научному коммунизму, но этого научного коммунизма вы и не знали никогда». Не знаю, что именно сказала Хабарова обо мне, поскольку это интервью слишком длинное, чтобы его слушать, но марксист бросил мне вызов: «Если вы, Юрий Игнатьевич, разложите вашу “командировку” как истинный проект коммунизма на схематичный план (тезисы), то я и другие люди, знакомые с марксизмом, можем на каждый ваш тезис привести тезис Маркса — Ленина — Сталина со ссылками на источник. И уверяю вас — там еще будет и пояснение автора, как он пришел к этому тезису, используя научный марксизм. Готов считать свой пост как открытое и честное предложение. Вы готовы разобрать все по пунктам?»