Тило Саррацин - Европе не нужен евро Страница 25

С бумажной валютой принципиально такой же механизм, которым сдерживаются чрезмерные дефициты и профициты доходно-расходных балансов. Однако Центральный банк может оттянуть реальный процесс интеграции тем, что региональные дефициты доходно-расходных балансов сначала будут финансироваться свеженапечатанными бумажными деньгами.

В Европейском валютном союзе в последние годы такое происходило все чаще. Ганс-Вернер Зинн первым обнаружил и описал специфический путь, по которому такое происходит в еврозоне27.

Национальные банки в валютной зоне работают по системе TARGET-2. (Trans-European Atomated Real-time Grass Settlement Express Transfer System.) Это электронная платежная система, по которой коммерческие банки в европейском экономическом пространстве и центральные банки евросистемы производят взаимные расчеты. Эти платежи в любое время имеют сальдо, которое в течение длительного времени образовывалось условно и колебалось. С середины 2007 года, то есть с начала финансового кризиса, требования Бундесбанка из TARGET-2 по задолженности нетто евросистеме сильно увеличились: к концу 2006-го требования нетто Бундесбанка к евросистеме составляли еще 18 млрд €, к концу 2008-го было уже 129 млрд €, а к марту 2012-го сальдо кредиторских претензий выросло почти до 550 млрд €.

Бундесбанк объясняет это следующим образом: «В то время как в немецкие банки через платежные операции небанковского сектора и собственные сделки по тенденции продолжали поступать деньги из-за границы, то в условиях кризиса они были меньше готовы и были не в состоянии давать их взаймы на межбанковском рынке иностранным банкам»28. На основе этого притока, которому не противостояли соответствующие новые займы, им требовалось меньше денег от Бундесбанка. В начале 2007-го немецкие кредитные институты взяли взаймы у Бундесбанка 250 млрд €29. Деньги, которых иностранным банкам сейчас не хватало на межбанковском рынке, они добывали путем усиленного рефинансирования у своих национальных банков внутри евросистемы. Возникшие там из-за сдержанности немецких банков по отношению к коммерческим банкам стран с дефицитом бюджета дыры с финансированием компенсировались тем, что они рефинансировали свои долги в существенно большем объеме, чем раньше, в их национальных банках. Обеспечение деньгами в валютном пространстве евро все больше перекладывалось на национальные банки стран с бюджетным дефицитом.

Бундесбанк комментирует это так: «Стало легче благодаря достаточному предоставлению ликвидности евросистемы вследствие полной передачи всех требований в операциях по рефинансированию с октября 2008-го, целью которых было противодействовать всем нарушениям на денежном рынке»30.

Проще говоря, ЕЦБ заполонил с начала финансового кризиса 2007 г. рынки дешевыми кредитами эмиссионных банков. За это он, конечно, требует гарантии (например, греческие государственные облигации). Но немецкие коммерческие банки совсем не принимали предлагавшиеся деньги, они предпочитали возвращать назад ненадежные кредиты. Деньги нужны были греческим, ирландским, португальским и испанским банкам, и они их получали. Они финансировали ими дефициты доходно-расходных балансов стран, так называемых GIPS (Греция, Ирландия, Португалия, Испания). «88 % объединенного дефицита доходно-расходного баланса стран GIPS в течение последних трех лет (с 2008-го по 2010-й) финансировались не обычными притоками капитала с рынков, а через такие TARGET-кредиты, т. е., говоря упрощенно, через печатный станок»31.

Для денежной массы в еврозоне весь процесс формально, правда, оставался нейтральным. Требования Бундесбанка по TARGET-2-сальдо означали, что Бундесбанк предоставил через евросистему те кредиты, которые нужны были странам с дефицитом доходно-расходного баланса, чтобы оплатить их превышение импорта над экспортом (пассивный баланс внешней торговли). Эти кредиты финансировались не на рынке, а из немецкого государственного учреждения путем выпуска бумажных денег.

Бундесбанк, правда, не видит в этом – и совершенно справедливо – первоначально никакой опасности. Он аргументирует, что «закрытая в самой себе система служит только передаче ликвидности», и высказывает ожидание: «Сальдо будут снова сокращаться по мере того, как напряжения на денежных рынках спадут и положение в международных банковских системах выровняется». Однако неприятное ощущение все-таки просматривается, когда он дальше пишет: «Однако неуверенность, особенно в периферийных странах ЕЭС, все еще велика, так что быстрого возврата в настоящее время не ожидается»32. И ЕЦБ не оспаривает положения дел, но он преуменьшает проблему: «As always, a central bank faces counterparty risk when implementing monetary policy. The risk associated with the provision of central bank liqudidity as part of the implementation of monetary policy is mitigated by a risk managament framework»33. «Как всегда, Центральный банк сталкивается с риском встречной стороны при реализации денежно-кредитной политики. Риск, связанный с предоставлением ликвидности Центрального банка в рамках реализации денежно-кредитной политики, смягчается в рамках управления рисками»33. Это экономическая отговорка бюрократов, так мог бы высказаться также эмитент токсических ценных бумаг накануне большого финансового кризиса.

Источник: Виртшафтсвохе от 5 марта 2012-го, с. 22, Коммерцбанк.

Ганс-Вернер Зинн называет возможность брать кредиты TARGET «конструкционной ошибкой евро как общей валюты, которая безжалостно объявила о европейском долговом кризисе. Она приглашает к самообслуживанию некредитоспособных членов Европейского союза за счет более сильных европейских стран, ведет к чрезвычайно высоким внешним долгам, искажает аллокацию капитала и подрывает способность ЕЦБ управлять экономиками стран, в которые поступают дополнительно созданные деньги, с помощью своей основной ставки рефинансирования (ссудный процент)»34. Зинн ссылается на пример США. Там двенадцать районных центральных банков каждый год в апреле должны оплачивать отрицательные сальдо межрайонного расчетного счета, являющегося аналогом долгов TARGET, бумагами, имеющими золотое покрытие, или другими пользующимися спросом на рынке бумагами с начислением нормальных процентов. Результат: в американской системе сравнимые с долговыми обязательствами TARGET расчетные сальдо районной федеральной резервной системы составляют примерно 2 % ВВП, долговые обязательства TARGET в еврозоне составляют сегодня уже 9 % ВВП. То есть они в относительном плане более чем в четыре раза выше, чем в США35.

Если бы центральные эмиссионные банки Португалии или Греции были бы американскими округами федерального резервного банка, то они бы не смогли давать кредиты, которые в Евросистеме вызвали появление таких высоких сальдо. Необходимое в системе TARGET предоставление обеспечения долговых обязательств не является сравнимым ограничением.

Неубедительной на этом фоне представляется аргументация ответственного за платежные системы члена правления Бундесбанка Карла Людвига Тиле: «Высшие границы для сальдо TARGET поставили бы под сомнение исполнение платежей через TARGET-2 и ограничили бы возможности экономического пространства»36.

Но вернемся к примеру Баварского леса из пятидесятых годов. Совершенно абсурдным кажется нам представление, что Центральный земельный банк в Дюссельдорфе профинансировал бы кредитом Центральному земельному банку в Мюнхене избыточный импорт в Баварию. Но точно так действует в настоящее время европейская система TARGET-2.

Когда эти сальдо TARGET-2 снова будут ликвидированы, остается в настоящее время неизвестным. Для Бундесбанка из этого не создается риска до тех пор, пока можно исходить из продолжения существования евросистемы с ее настоящими странами-членами. Но если отдельные страны выйдут или банки там окажутся неплатежеспособными, тогда могут случиться неуплаты долговых обязательств, которые лягут в соответствии с долей в капитале 27 % на Бундесбанк и тем самым на Германию.

Если бы подобные сальдо между национальными эмиссионными банками были бы ограничены, тогда импортерам стран-должников пришлось бы находить кредиты скорее на рынке. Таким образом, сигналы кризиса дошли бы раньше, и ограничение возможности получать кредит на импорт, может быть, скорее бы начало процессы адаптации в странах с избыточным дефицитом доходно-расходного баланса. Бывший президент Бундесбанка и его многолетний главный экономист Гельмут Шлезингер критикует ставшее возможным через систему TARGET-2 дефицитное финансирование без каких-либо последствий и сожалеет: «Совершенно очевидно, что для стран с высокими дефицитами платежного баланса необходимость сокращения дисбаланса отпадает по мере того, как финансирование дефицита становится возможным через систему TARGET-2»37.