Александр Костин - Петля Путина. Разбор полетов за 10 лет Страница 25

Однако сколько долго будет продолжаться это «раздвоение», — и окажется ли прав Авраам Линкольн, покажет время, хотя россияне и отличаются долготерпимостью…

Первый год второго президентского срока был для В. Путина очень тяжелым. Утром 9 мая 2004 года в воскресенье, в день Победы, на грозненском стадионе «Динамо» во время праздничного парада отрядов МВД Чеченской Республики в результате террористического акта были убиты президент Чечни Ахмад Кадыров и несколько человек из руководства этой республики. «Взрывное устройство было заложено прямо под правительственной трибуной и взорвано с помощью дистанционного управления — непростительная оплошность сил безопасности и группы охраны первого президента Чечни, которые возглавлял его 27-летний сын Рамзан Кадыров. Исполнителей этого террористического акта не обнаружили».[81]

Убийство А. Кадырова стало тяжелым ударом для В. Путина и для всей российской политики в Чечне. Весь 2003 год прошел здесь под знаком активного политического урегулирования, в центре которого стояла фигура А. Кадырова.

В апреле в столице Ингушетии городе Магасе было совершено дерзкое покушение на жизнь президента этой республики генерала ФСБ Мурата Зязикова. Террорист-смертник, сидевший в начиненной взрывчаткой автомашине, врезался в кортеж президента. Зязиков остался жив; его спасла крепкая броня специального «Мерседеса», но несколько сотрудников президентской охраны погибли.

Это был уже не первый террористический акт в соседней с Чечней республике, и многое свидетельствовало о том, что в Ингушетии действует террористическое подполье, тесно связанное с более крупным чеченским подпольем.

В ночь на 22 июня несколько групп боевиков общей численностью свыше 250 человек, под руководством Шамиля Басаева, напали на Ингушетию. Основной удар был нанесен по бывшей столице и самому крупному городу республики Назрани. Удар наносился в первую очередь по отделениям милиции, блокпостам, зданию погранотряда. Погибли более девяноста работников милиции, прокуратуры, включая главных лиц МВД республики. Правоохранительные органы почти не оказывали сопротивления боевикам, поскольку они были захвачены врасплох. Боевики захватили большой арсенал оружия, они смогли даже снять видеофильм о своей победе. Несмотря на обещание В. Путина, прозвучавшее на совещании с руководством Ингушетии и руководством силовых структур России уже на следующий день после нападения, — «в кратчайшие сроки найти всех участников нападения, искать всех столько, сколько потребуется времени, пока не найдем!» — найти участников нападения на Ингушетию не удалось.

Наступил август месяц, и страна с тревогой ожидала, что же на этот раз преподнесет «Черный август». Вечером 24 августа на автобусной остановке на Каширском шоссе в Москве, на маршруте, ведущем в аэропорт «Домодедово», прогремел взрыв. По счастливой случайности обошлось без жертв, поскольку взрывное устройство сработало через 10–20 секунд, после того, как от остановки отошел очередной автобус. В этот же день, но уже поздним вечером в российском небе с разницей всего сорок секунд прогремели два взрыва и на землю рухнули два самолета, вылетевшие из аэропорта «Домодедово». Погибло 89 человек: 73 пассажира и 16 членов экипажей.

По трагическому совпадению В. Путин снова находился в отпуске в Сочи, как это было 4 года назад во время трагедии в Баренцевом море. Он прервал свой отпуск и утром 25 августа вылетел в Москву. 26 августа Указом президента был объявлен днем траура в России. Но на этом трагические события не прекратились. Вечером 31 августа у входа на станцию метро «Рижская» вновь прогремел мощный взрыв, унесший жизни девяти человек, еще десять человек получили тяжелые ранения. Это была прелюдия еще более страшной трагедии, случившейся утром 1 сентября 2004 года в осетинском городе Беслане.

Об этом террористическом акте написано очень много и нет необходимости еще раз напоминать подробности самого кровавого теракта в истории Европы, в результате которого погибло по официальным данным 338 заложников, а число раненных достигло почти 600 человек. Общее число заложников, захваченных в школе № 11 города Беслана, определялось Министерством народного образования Северной Осетии в 1181 человек. Служба ФСБ сообщила о гибели десяти сотрудников подразделений «Альфа» и «Вымпел». Это были самые большие потери за всю историю российских спецподразделений. О количестве погибших и раненых ополченцев из числа мужского населения города, стихийно участвовавших в освобождении своих детей, до сегодняшнего дня нет официальных данных.

Сообщения о составе банды террористов, захвативших школу, также были противоречивыми. Лишь 10 сентября были опубликованы данные МВД, ФСБ и Генеральной прокуратуры в том, что в банде состояло 32 человека, включая двух женщин-шахидок. Все они были уничтожены, за исключением 24-летнего Нурпаши Кулиева, который был осужден на пожизненное заключение. Проведенным следствием было установлено, что в банде состояло пятнадцать чеченцев, девять ингушей, трое арабов, двое осетин и трое лиц славянской внешности. Установлено, что главарем банды был чеченский полевой командир Хучбаров, по кличке «Полковник». Операция была разработана Шамилем Басаевым.

На второй день после жуткой развязки, то есть 4 сентября во второй половине дня Владимир Путин выступил по телевидению с обращением к стране. Это было очень эмоциональное выступление с широкомасштабными заявлениями и обещаниями не допускать ничего подобного впредь. Причиной случившегося он назвал общий кризис, наступивший после развала СССР: «…наша страна — с некогда самой мощной системой защиты внешних рубежей — в одночасье оказалась не защищенной ни с Запада, ни с Востока. На создание новых, современных и реально защищенных границ уйдут многие годы и потребуются миллиарды рублей… В общем, нужно признать, что мы не проявили понимания сложности и опасности процессов, происходящих в собственной стране и в мире в целом».

Из этой речи вытекало, что тот, кто ее произносит, является, как бы человеком со стороны, и что он только что пришел к пониманию тех глобальных задач, которые требуется решить, чтобы защитить российский народ от «бесчеловечных, беспрецедентных по своей жестокости преступлений террористов».

Но самое главное, что содержалось в этом эмоциональном выступлении, это обещание подготовить «комплекс мер, направленных на укрепление единства страны, на более эффективное руководство и контроль над ситуацией на Северном Кавказе и на новые подходы к деятельности правоохранительных органов».

Среди мер, «направленных на укрепление единства страны», цинично воспользовавшись бесланской трагедией, впоследствии В. Путин назвал: отмену прямых выборов глав регионов России, отмену порога явки избирателей для признания состоявшимися выборы депутатов в Госдуму (и президента России), отмену графы «против всех» и ряд других новаций, которые сравнительно давно обсуждались во властных коридорах, но в силу их одиозности президент не решался узаконить эти антидемократические процедуры — нужен был подходящий случай.

Под предлогом усиления борьбы с терроризмом все эти предложения уже в декабре 2004 года приняли силу закона. Законодатели забыли, что В. Путин в мае 2000 года утверждал: «Отбирать у людей право, выбирать себе руководителей в регионах, было бы неправильным… и стало бы элементом неуважения к избирателям. Избрание руководителей субъектов Федерации повышает ответственность руководителей за результаты их труда», — а затем в течение трех лет не менее шести раз уверял, что не будет отменять прямые выборы глав регионов.

Оппозиционные партии России осуждали предложения В. Путина, обвиняя его в авторитаризме: «Это вредоносные предложения, — предупреждал Борис Немцов. — Назначение губернаторов приведет к росту коррупции, ведь такие назначения бескорыстно не проходят». «Власть укрепляет не Россию, а самою себя», — заявил один из лидеров КПРФ Иван Мельников. «У нас восстанавливает даже не советский порядок, а самодержавный», — заявил писатель Владимир Войнович.

Не менее резкому осуждению предложения В. Путина были подвергнуты в СМИ западных стран. «Президент Владимир Путин, — писала британская «Файнэншл таймс», — прошел бензопилой, чтобы срезать хрупкие ростки российской демократии. Он использует резню в Беслане, чтобы заполучить новые полномочия для Кремля»[82]. Американская «Нью-Йорк Таймс» писала: «Перед лицом самого серьезного кризиса Владимир Путин действовал под влиянием самых темных инстинктов. Путин использует трагедию Беслана в качестве предлога для удушения остатков демократии ельцинской поры»[83]. Берлинская «Тагес цайтунг» высказалась еще более резко: «На предположительную угрозу со стороны международного терроризма Кремль ответил решительным изменением государственного устройства. Это окончательно хоронит проекты модернизации России, за осуществление которых она взялась 20 лет назад. Власть сама превратилась в источник нестабильности. Концентрация власти, самоизоляция Кремля и мириады услужливых приспешников, которые навязывают растерянному автократу искаженное представление о действительности, гонят страну в пропасть».[84]