Сергей Кара-Мурза - Матрица «Россия» Страница 26

А впереди маячит расчленение Единой энергетической системы, роль которой в интеграции страны важнее финансовых показателей. Но ведь и они резко ухудшатся при уничтожении системной целостности РАО ЕЭС. С такими усилиями СССР создал эту замечательно эффективную систему – и вот свое же государство ее губит. Еще одна важная скрепа страны будет с нее сбита.

Вот другая система – и техническая, и социальная, и культурная. Это школа, «генетический аппарат» национальной культуры. В Новое время она – один из главных инструментов собирания нации, а значит, и скрепления страны. Она уже в детстве задает будущему гражданину ту мировоззренческую матрицу, которая соединяет людей в народ. Культура России, можно сказать, выстрадала особый тип школы – единую общеобразовательную. Именно эта школа воспитала поколения, которые сделали СССР великой державой, а сегодня с поразительной стойкостью переносят кризис. Эта школа обладала такой интегрирующей силой, что даже спустя 15 лет после развала СССР люди, приезжающие к нам из Средней Азии, оказываются нам цивилизационно близкими. И вот эту школу с поразительной настойчивостью сейчас стараются изменить так, чтобы она утратила именно свои главные черты – перестала быть единой. Ее превращают в конгломерат каких-то лицеев, гимназий, колледжей с мириадами разных программ и учебников. Это выглядит как сознательная операция по развалу страны.

Еще более наглядно это происходит в системе СМИ. Иногда говорят, что современные нации создал «печатный станок» – прежде всего, центральные газеты, позволяющие одновременно на всей территории страны давать людям пакет важной для всех информации. Реформа первым делом ликвидировала эту «скелетную» систему, превратив главные газеты в торговцев, конкурирующих на рынке. Кроме того, был сразу резко сокращен доступ основной массы населения к газете – разовый тираж газет на душу населения сократился в России в 7 раз.

Но главное, газеты, якобы подчиняясь диктату рынка, стали нагнетать информацию, углубляющую все трещины и расколы, возникшие в обществе. Особенно это касается межнациональных отношений. Тут, как выражаются социологи, в СМИ господствует «язык вражды». В одном и том же номере науськивают подростков на «лиц кавказской национальности» – и представляют спровоцированных подростков «русскими фашистами».

Все это вещи известные. Но они как будто не касаются ни государства, ни политических партий. Я пробую представить себе, где все эти вещи могут по-деловому обсуждаться в целом, как система, как общая проблема укрепления связности страны. И я не вижу никаких следов подобных обсуждений, концепций и доктрин. Они не выходят в научную печать, не просвечивают в выступлениях или хотя бы в частных разговорах. Как будто наложен какой-то запрет на обсуждение и даже размышления, касающиеся первейшей обязанности государства.

А для обсуждения таких проблем «внизу» люди лишены минимальных возможностей – нет теперь ни собраний трудового коллектива, ни очередей, ни ночевок у костра. Надо плести какие-то новые информационные сети.

АТАКА НА ЦЕННОСТИ И ДЕМОНТАЖ НАРОДА

И в царской, и в советской России русский народ пребывал в форме идеократического общества. Это общество хрупкое. Достаточно, чтобы в массовом сознании возникла мысль «живем не по правде», и легитимность всего жизнеустройства резко ослабляется. Мысль «живем не по правде», то есть «следуем ложным ценностям», может быть внедрена противником в ходе психологической войны, если внутри страны он имеет влиятельных пособников. Так оно и произошло в СССР, а в 1917 г. обрушенную Российскую империю успела подхватить и спасти советская революция.

Атака на ценности – прелюдия к любой войне. Цель этой атаки – ослабить связность народа, лишить его коллективной памяти, общего языка и системы координат, в которой он различает добро и зло. В пределе – демонтировать ту центральную мировоззренческую матрицу, на которой собран и воспроизводится народ. Если это удается, народ рассыпается, как куча песка. В начале XX века ядро этой матрицы удержали русские общинные крестьяне и родственные им рабочие. Они и «собрали» русский народ уже на обновленной, советской матрице. Сюда же подтянулись и народы исторической России.

В 60-80-е годы такой сплоченной общности, как общинные крестьяне, не оказалось, и в момент духовного кризиса смены поколений и образа жизни взял верх альянс геополитических противников России, нашей антисоветской интеллигенции и воров. Скорее всего, взял верх на время – творческого импульса в этом альянсе нет.

Мировоззренческой основой советского строя был общинный крестьянский коммунизм, «прикрытый тонкой пленкой европейских идей – марксизмом». Это понимали и большевики, и марксисты-западники (меньшевики), которые видели в этом общинном коммунизме своего врага и пошли на гражданскую войну с ним в союзе с либералами. Своим врагом его считали и большевики-космополиты (вождем которых был Троцкий). Это течение было подавлено в период сталинизма, но в 60-е годы вновь вышло на арену, и влияние его стало нарастать в среде интеллигенции и нового молодого поколения. Поэтому перестройка – этап большой русской революции XX века, которая лишь на время была «заморожена» единством народа ради индустриализации и войны. Сознательный авангард перестройки – наследники троцкизма и, в меньшей степени, либералов и меньшевиков.

Утверждение, что советский народ является «неправильным», стало с 1986 г. официальной установкой, и вскоре было заявлено даже, что перестройка является революцией, то есть ставит целью радикальное изменение мировоззрения. Перестройка нанесла по культурному основанию народа мощный удар и в большой мере разрушила его. Используя введенный в 70-х годах термин, можно сказать, что в 90-е годы мировоззренческая матрица народа представляла собой ризому – размонтированную среду без матричной иерархии, среду «тотальной равнозначности», лишенную «образа истинности». Это утрата связной картины мира и способности к логическому мышлению, выявлению причинно-следственных связей.

Антрополог Конрад Лоренц писал о жертвах таких диверсий в сфере ценностей: «Во всех частях мира имеются миллионы юношей, которые потеряли веру в традиционные ценности предыдущих поколений; эти юноши стали беззащитными против внедрения в их сознание самых разных доктрин. Они чувствуют себя свободными, потому что отбросили отцовские традиции, но немыслимым образом не замечают, что, воспринимая сфабрикованную доктрину, они отбрасывают не только традиции, но и всякую свободу мысли и действия».

Какие части центральной мировоззренческой матрицы советского (прежде всего русского) народа понесли самый тяжелый урон? Прежде всего, самосознание. Была проведена кампания по представлению СССР (на деле, исторической России) как неправильной страны. Жизнь в России была официально лишена смысла, самоуважение человека было подорвано. На короткое время людей увлекли идеей «возврата в человеческую цивилизацию», но в эту идею было встроено устройство саморазрушения. Осталась идея беспочвенности, что вела к мировоззренческому хаосу и ослаблению всех общественных связей, включая национальные.

Крайне жесткое, во многих отношениях преступное, воздействие на массовое сознание имело целью разрушение культурного ядра народа, его систему ценностей. Изменения такого масштаба уже не подпадают иод категорию реформ, речь идет именно о революции, когда, по выражению Шекспира, «развал в стране и все в разъединенье».

Хайдеггер сказал: «Человеческая масса чеканит себя по типу, определенному ее мировоззрением». Беды, которые переживает сейчас Россия, вызваны тем, что господствующее меньшинство применяет чужой, западный чекан, чтобы отштамповать им русских. Это наносит народу тяжелые травмы, сводящие на нет шансы реформы на успех. В стремлении «переделать» народ правящая элита РФ проявила мессианское упорство, которого не наблюдалось у реформаторов Японии, Китая, Индии. Поразительно, что даже с опытом XX века, имея доступ к результатам развитой антропологии и этнологии, российский правящий слой проявляет крайнее невежество в отношении России как этнической системы.

Предпринятое в психологической войне разрушение ценностей было направлено абсолютно на все части мировоззренческой матрицы – целью было действительно уничтожение народа как системы, замена его «новыми русскими», тем «демосом», который получал власть и собственность. Лишенные доступа к жизненным ресурсам вымирающие «старые русские» должны были замещаться более покладистыми иммигрантами.

В системе ценностей можно выделить примерно сотню таких установок, которые прямо служат связями, соединяющими людей в народ. Их для удобства можно собрать в десяток «пучков» и рассматривать по блокам – как силы созидания народа. Это язык и религия, ландшафт и хозяйство, школа и наука, армия и искусство, нравственность и стереотипы человеческих отношений. И многое другое – все проникнутое ценностями, специфическими для русской культуры.