Валентина Скляренко - Окружение Гитлера Страница 29

Примечательно, что Гесс около года проводил тренировочные полеты, собирал информацию о метеоусловиях над побережьем Шотландии, изучал полетные карты. Об этом, в частности, свидетельствовала Хильдегард Фат, его мюнхенская секретарша: «Начиная с лета 1940 года, точного времени не помню, по приказу Гесса я должна была собирать секретные данные о погоде и климатических условиях над Британскими островами и Северным морем и передавать их Гессу».

И наконец, третье обстоятельство. Нет никаких данных о том, что Гессу в мае 1941 года угрожала серьезная опасность, из-за чего он мог прибегнуть к бегству на вражескую территорию. Даже спустя несколько десятилетий после окончания войны Сергей Вронский не сообщил ничего вразумительного по этому поводу. Может, он по-прежнему опасался раскрывать тайную информацию или никакой угрозы для жизни Гесса тогда не существовало? Ведь недаром последняя жена Вронского, Лилиана Жукова, замечала некоторые странности в поведении мужа: в последние годы жизни он, словно чего-то боясь, не выходил на улицу, избегал случайных встреч. Есть версия, что посвященного во многие тайны астролога в СССР оставили в живых и на свободе, потому что ждали выхода из тюрьмы Гесса, который многое мог рассказать о ситуации в Европе накануне войны и о закулисных отношениях Великобритании с Берлином. Но даже после смерти бывшего заместителя фюрера (а Вронский пережил его на 9 лет) он так ничего и не добавил к своему рассказу о причинах его «побега» в Англию.

А вот известный британский исследователь оккультной истории Эллик Хоув высказал версию о том, что астрологи действительно предсказывали весной 1941 года угрозу для жизни, но не Гесса, а… Гитлера. В своей книге «Астрология: недавняя история, включая ее роль во Второй мировой войне» он пишет: «Слабость Гесса к астрологии усилила его собственное убеждение, что нужно что-то делать без промедления, ибо в конце апреля – начале мая 1941 года астрологические прогнозы в отношении Гитлера выглядели чрезвычайно зловещими. Гесс интерпретировал их таким образом, что ему лично надлежит отвести угрозу, нависшую над фюрером, переложить опасность на свои плечи. Неоднократно „звездный советник“ Гесса говорил ему, что англо-немецкие отношения страдают от усиливающегося недоверия. Действительно, в этот период были очень опасные (планетные) противостояния в гороскопе Гитлера». Версия вроде бы правдоподобная, вот только стоит напомнить, что Гесс начал собираться в свой английский вояж еще летом 1940 года, когда такого астрологического прогноза еще не было. Так что мотив для его полета надо искать в другом.

Тем не менее, напрочь отказываться от утверждения о влиянии предсказаний астрологов на поступки Гесса конечно же не стоит. Нельзя не признать, что они оказали большую роль в определении наиболее благоприятной даты для осуществления его полета. Так, по гороскопу, составленному Гессу «придворным» астрологом рейха Э. Шульте-Штратхаусом, «10 мая 1941 года сложилась исключительно сильная астрономическая ситуация: 6 планет расположились в созвездии Тельца, а Луна в фазе полнолуния – точно в оппозиции к ним, в созвездии Скорпиона». По всем астрологическим толкователям, такое расположение звезд однозначно обещало кардинальные изменения в мировой политике. И Гесс решил, что его день Х наступил. Вот только было ли решение о полете к британцам его личным, сугубо самостоятельным или оно принималось с ведома, а может, и по заданию любимого вождя?

Герой-миротворец или…

Согласно официальной версии, Гесс «совершил втайне от нацистского руководства перелет в Великобританию с целью предложить британскому правительству заключить мир и дать ему свободу действия в Европе». Основанием для этой миротворческой миссии послужило то, что, «находясь под воздействием геополитических теорий Карла Хаусхофера, Гесс полагал трагедией для немцев и англичан – „братьев-арийцев по крови“ – вести войну друг против друга». К тому же он знал о том, что в ближайшее время планом «Барбаросса» предусмотрено начать военные действия против СССР. А это означало, что если не заключить сейчас мир с Англией, то Германии придется вести войну на два фронта.

Сегодня эту версию разделяют лишь немногие историки и публицисты. Но среди них – Г. Кнопп, профессор, считающийся лучшим специалистом по нацистской Германии. Свои аргументы в ее пользу он привел в книге «Помощники Гитлера», изданной в 1998 году в Мюнхене. Они довольно весомы, и с ними нельзя не считаться. По мнению Кноппа, мысль о полете с миротворческой миссией в Англию пришла к Гессу после неудачной попытки Геринга договориться с британцами. Как пишет профессор, «через одного шведского дипломата Геринг запросил англичан, не мог бы он прилететь в Англию для переговоров», на что получил холодный ответ: «У правительства Его Величества нет больше времени для дискуссий с господином фельдмаршалом Герингом». Вот тогда-то Гесс подумал, что «это неправильный подход: надо было лететь без предупреждения». Еще больше он укрепился в этой мысли летом 1940 года, когда, присутствуя на обеде у фюрера в Бергхофе, стал свидетелем такой сцены: «Пришел начальник пресс-службы Дитрих и сообщил: „Мой Фюрер, англичане не хотят“. И Гитлер воскликнул в сердцах: „Боже, что же я еще должен сделать? Не могу же я прилететь туда и встать перед англичанами на колени!“»

После этого Гесс, по словам Кноппа, «начал проводить внешнюю политику на свой страх и риск». При этом, как подчеркивает историк, «это была опасная игра, так как любая связь с врагом без ведома Гитлера считалась государственной изменой». По обыкновению Рудольф обратился за советом и помощью к Карлу и Альбрехту Хаусхоферам. «По заданию Гесса, – пишет историк, – Альбрехт попытался через посредника в Португалии завязать контакты с Англией. Целью была организация встречи с высокопоставленным английским представителем на нейтральной почве». Этого представителя (Дугласа Гамильтона), считает Кнопп, Гесс выбрал не только из-за короткой личной встречи и общения с ним на Олимпиаде в 1936 году, но и потому, что тот был ему симпатичен «как страстный летчик-спортсмен». Но на пути воплощения своей идеи Гесс столкнулся с неудачей: «контакты у Альбрехта Хаусхофера не получились, английская секретная служба их пресекла». Вот тогда-то, по мнению историка, «Гесс решил действовать в одиночку», полетев лично «в качестве парламентера в Англию».

Одно из свидетельств того, что Гесс действовал без ведома Гитлера, состоит в том, что ему, по сути, второму человеку во власти, было весьма нелегко раздобыть самолет. Кнопп пишет: «Когда он попросил Эрнста Удета, старого боевого товарища Геринга, ведавшего самолетным парком, предоставить в его распоряжение „мессершмитт“, тот сказал, что сначала нужно получить разрешение Гитлера. Гесс сразу же отказался от этой затеи. „Этот простодушный человек, – пояснял Гесс два года спустя, – поставил условием разрешение Вождя, который запретил мне летать и срок запрета только что истек. Просить этого разрешения значило бы посадить самого себя под домашний арест“. Посланцу мира повезло только на заводе в Аугсбурге, выпускавшем „мессершмитты“. Под тем предлогом, что он хотел бы совершить испытательные полеты, он получил истребитель типа BF-110 и начал его перестраивать, чтобы увеличить дальность полета».

Параллельно с тренировочными полетами осенью 1940 года Гесс все так же тайно начал усиленно зубрить английский. «Своей секретарше, – пишет Кнопп, – он продиктовал речь к английским офицерам и взял с нее честное слово, что она никому об этом не скажет. Он тайно изучал сводки погоды и карты районов блокады воздушного пространства над Северным морем». Столь интенсивная подготовка к полету, по словам историка, вывела Гесса «из апатии последних месяцев», в которую он впал из-за войны с Англией, считая ее настоящим «несчастьем». К нему вернулись энергия и прежняя активность, что не преминули отметить коллеги. Так, Геббельс после встречи с ним с удивлением отметил в дневнике: «Гесс снова в форме. Он произвел на меня самое хорошее впечатление». Об истинной причине такого «возрождения» никто не догадывался, даже Гитлер.

Но самым главным доводом в пользу своей версии Кнопп считал бурную реакцию фюрера на сообщение о полете Гесса. Именно она, по мнению историка, показывает, «что Гитлер никогда не одобрил бы эту авантюру». Сказать, что на него это известие «произвело впечатление разорвавшейся бомбы», будет мало. «Гитлер сначала не хотел в это верить, а потом был в ярости. „Как мог Гесс так со мною поступить?“ – возмущался он».

Кстати, такой же довод приводит в своей книге воспоминаний «Лабиринт» и Вальтер Шелленберг, руководитель шестого отдела РСХА. На основе расследования «дела Гесса» он также пришел к выводу о непричастности Гитлера к этому полету. Шелленберг считает совершенно невероятным, «что Гитлер дал приказ Гессу лететь в Англию, чтобы сделать последнее предложение о мире». И эту «невероятность» он объясняет «состоянием прострации», в которую якобы впал фюрер, узнав о поступке своего заместителя, а также тем, что по его приказу были арестованы Гиммлером работники штаба Гесса – от шоферов до личных адъютантов – и его личные друзья (в том числе Карл Хаусхофер). Кроме того, нацистское ведомство пропаганды издало указ «Акция Гесс», наложивший запрет на публичную практику оккультизма и предсказания судьбы по звездам. Все известные астрологи были арестованы и допрошены. В первую очередь арестам подверглись уже упомянутые здесь Э. Шульте-Штратхаус и Карл Эрнст Крафт (последний из тюрьмы был переведен в концлагерь, где и скончался в 1945 году).