Эрик Форд - Путин-Крымский. Что дальше? Страница 3

Но никакая другая из организаций, в основании которых я сыграл какую-то роль, не привлекала столько пристального интереса и внимания со стороны публики, как Трехсторонняя комиссия. Пэт Робертсон настаивал на том, что Трехсторонняя комиссия пытается создать мировое правительство, он заявлял, что она поднимается «из глубин зла». Мой сын Ричард, учившийся в Гарвардском университете в 1970-е годы, рассказывал мне, что, по мнению его друзей, Трехсторонняя комиссия является частью «гнусного заговора»…

Между тем идея создания организации, включающей представителей из Северной Америки, Европы и Японии – трех центров демократического капитализма – была результатом того, что в начале 1970-х годов я осознал, что баланс сил в мире претерпел фундаментальные изменения. Относительная экономическая мощь Соединенных Штатов, по-прежнему игравших доминирующую роль, снизилась, тогда как Западная Европа и Япония восстанавливались после опустошения, вызванного Второй мировой войной, и там начался период быстрого экономического роста и экспансии. В результате обходительность, характеризовавшая отношения между этими регионами на протяжении более чем двух десятилетий, стала в тревожащей степени сходить на нет, и я посчитал, что необходимо что-либо предпринять.

В том году (1972-м) одним из участников Бильдербергской конференции был Збигнев Бжезинский – в то время преподаватель Колумбийского университета, – и, когда мы летели в Бельгию на конференцию, разговаривали об этой идее. Збиг посчитал, что моя идея имеет хорошую основу, и рекомендовал мне продолжать пытаться реализовать ее. Я организовал затем встречу с участием Збига, Роберта Боуи из Центра международных исследований в Гарварде, Генри Оуэна из Брукингского института и Мак-Джорджа Банди из Фонда Форда, причем все они искренне поддержали мое предложение о создании трехсторонней организации.

Мы широко забросили свои сети с точки зрения членства и привлекли профсоюзных лидеров, руководителей компаний, известных демократов и республиканцев, а также влиятельных ученых, президентов университетов и руководителей некоммерческих организаций, ведущих деятельность за рубежом. Мы собрали, как нам казалось, лучшие умы в Америке. Европейцы и японцы собрали делегации аналогичного калибра.

Включение в первую группу малоизвестного губернатора-демократа штата Джорджия Джеймса Эрла Картера имело незапланированные последствия. Неделю спустя после первого совещания исполнительного комитета Трехсторонней комиссии в Вашингтоне в декабре 1975 года губернатор Картер объявил, что он будет добиваться выдвижения в кандидаты в президенты Соединенных Штатов от Демократической партии. Я должен признаться, что в тот момент думал, что его шансы на успех невелики. К моему большому удивлению, он не только добился выдвижения от Демократической партии, но и победил президента Джеральда Форда на ноябрьских выборах.

Кампания Картера имела тонкую антивашингтонскую направленность и оттенок противостояния истеблишменту; он пообещал привести в новое правительство новых людей и выдвинуть новые идеи. Поэтому вызвало немалое удивление, когда в свою команду он выбрал 15 членов Трехсторонней комиссии, многие из которых служили в правительстве при предыдущих президентах; в состав его команды вошли вице-президент Уолтер Мондэйл, государственный секретарь Сайрус Вэнс, министр обороны Хэролд Браун, министр финансов Майкл Блюменталь, а советником по национальной безопасности стал Збигнев Бжезинский.

В своей автобиографии 1975 года под названием «Почему не лучший?» Картер писал: «Членство в этой комиссии дало мне прекрасные возможности пополнить свои знания, а многие из других членов помогли в изучении вопросов, относящихся к иностранным делам». Как и можно было предсказать, меня обвинили в том, что я попытался захватить контроль над внешней политикой Картера…

В декабре 1999 года, возвращаясь с церемоний, отмечавших официальное возвращение Панамского канала, президент Картер и я, входившие в делегацию США, говорили о Трехсторонней комиссии. Он вновь высоко отозвался о комиссии, поскольку она расширила его понимание международных вопросов и их рассмотрение влияет на Соединенные Штаты.

Я рад тому, что Трехсторонняя комиссия остается активным и эффективным участником деятельности на мировой сцене». [Конец цитаты].

Вновь предоставим слово российским авторам Поликарповым («Загадка Генри Киссинджера. Почему его слушает Путин?»):

«Из сказанного выше очевидно, что остается еще много сделать, прежде чем наступит Новый Мировой Порядок. Однако «Комитет-300» задолго до этого усовершенствовал планы разрушения цивилизации, как мы ее знаем. Некоторые из этих планов стали известны из классической книги Збигнева Бжезинского «Технотронная эра» и из работ основателя «Римского клуба» Аурелио Печчеи, особенно из его книги «Перед бездной».

Будут разжигаться противоречия между соперничающими фракциями и группами, и им позволят вести войны на истребление под присмотром наблюдателей НАТО и ООН. Эти войны на истребление будут происходить ДО того, как утвердится Мировое Правительство, и они будут организованы на всех континентах, где живут большие группы людей с этническими и религиозными различиями. Этнические и религиозные противоречия будут усилены и обострены, а в качестве средств «урегулирования» этих противоречий будут подстрекаться и поощряться жестокие конфликты.

Согласно сведениям секретного агента американских спецслужб Дж. Колемана, успешное сочетание военных и финансовых операций послужило для участников «Комитета-300» импульсом для расширения многообразной деятельности Комитета. Если учесть, что важнейшим участником «Комитета-300» является и по сей день Британский королевский дом в лице королевы Елизаветы II, а также король Датский, принцесса Беатрикс, принц Ренье, представители дома Гогенцоллернов и крупнейшие банковские фамилии – Варбургов, Морганов, Рокфеллеров, Ротшильдов, – можно представить возможности маневра на мировой арене этого сообщества, вобравшего в себя и наиболее известных из участников тайных лож, таких как Мадзини и Киссинджера. Согласно Дж. Колеману, «Комитет-300» является тайной организацией, чья власть превосходит власть любого мирового лидера, любого правительства, включая и самое могущественное правительство Соединенных Штатов Америки.

Структура «Комитета-300» достаточно сложна, она довольно запутана, однако ее можно выписать в следующем виде: Тэвистокский институт при Суссекском университете и его лондонский филиал принадлежат и управляются «Королевским институтом международных дел», чьим «придворным евреем» в Америке является Генри Киссинджер. «Группа орла и звезды», которая после окончания Второй мировой войны сменила название на «Группу орла», включает в себя группу крупных международных компаний, действующих в перекрывающихся и смежных областях: (1) страхование», (2) банковское дело, (3) недвижимость, (4) развлечения, (5) высокие технологии, включая кибернетику, средства электронной связи и т. д.

Будучи не основным направлением деятельности, банковский бизнес тем не менее является жизненно важным делом, особенно в тех районах, где банки действуют как клиринговые палаты и средства для отмывания наркоденег. Самыми «громкими именами» в банковской сфере являются «Банк Англии», «Федеральная резервная система», «Банк международных расчетов», «Всемирный банк» и «Гонконг энд Шанхай банкинг корпорейшн» (HSBC). «Американ экспресс банк» – это средство отмывания наркодолларов. Каждый из этих банков имеет филиалы или контролирует сотни и тысячи больших и малых банков по всему миру.

Так как «Комитет-300» связан с «Бильдербергским клубом», «Трехсторонней комиссией», «Римским клубом» и целым рядом «мозговых трестов» Америки, то есть основания говорить о тайном правительстве Запада.

Одним из влиятельных членов «Комитета-300» является, как уже говорилось, г. Киссинджер, который выполняет в этом тайном правительстве обязанности стратегического аналитика и дипломата. Он пользуется гигантским интеллектуальным, информационным, экономическим, финансовым, политическим и организационным потенциалом мирового правительства, то есть, по сути, обладает колоссальным могуществом.

Каким же образом г. Киссинджер решал задачи, требующие фактически изменения конфигурации международных отношений? В данном случае г. Киссинджер использовал изобретенную им «челночную дипломатию», которая оказалась гораздо эффективней традиционной дипломатии и которая носит тайный характер. Как-то раз во время интервью журналист попросил Киссинджера пояснить на примере, в чем ее смысл.

«О, это очень просто, – улыбнулся Киссинджер. – Допустим, я прихожу к Рокфеллеру и спрашиваю:

– Послушайте, Рокфеллер, вы хотите заполучить в зятья «крутого» сибирского мужика?