Михаил Хазин - Лестница в небо Страница 40

Правда, допустив его на пост Генерального секретаря, эта верхушка формально признала его своим сюзереном. Но фактически члены Политбюро относятся к нему с большей или меньшей неприязнью и завистью, как к обогнавшему их выскочке. Они рассматривают его по существу как равного себе, в лучшем случае — как первого среди равных. Вот почему каждое новое генеральное секретарство начинается и будет начинаться с подчеркивания принципа коллективности руководства.

Сам Генеральный секретарь стремится к другому: к установлению своей единоличной власти. Для достижения такой цели у него очень сильная позиция, но трудность состоит в том, что цель известна. Применить же силу и выгнать неподатливых членов Политбюро и Секретариата он — во всяком случае сначала — не может, поскольку они — высокопоставленные члены класса номенклатуры, у каждого из них широкий круг вассалов… Обычный метод — возвысить как можно больше своих вассалов и расставить их, пользуясь своей властью, на подходах к верхушке номенклатуры. Это сложная шахматная игра с продвижением пешки в ферзя. Вот почему так мучительно долго происходит назначение на

высшие номенклатурные посты: дело не в том, что сомневаются в политических качествах кандидатов (не говоря уж о никого не интересующих деловых качествах), а в том, что разыгрывается столь трудный политико–шахматный этюд» [Восленский, 2005, с. 380-382].

Мы привели столь объемистую цитату в силу ее исключительной выразительности. В немногих абзацах описан универсальный жизненный цикл [161] монархической Власти: 1) единоличное правление, 2) смерть или смещение правителя, в результате чего наследник, ставший «неполным» сюзереном, вынужден имитировать «коллегиальное» управление, 3) постепенное укрепление его единоличной власти и снова единоличное правление. Этот цикл основывается на правиле смены вассалов — чужих на своих, что происходит при каждой смене верховного правителя [162]. Вы наверняка слышали, что «революция пожирает своих детей», теперь же Вы можете понять, почему это происходит. Старый верховный сюзерен умирает, физически или политически; его вассалы, до этого момента конкурировавшие между собой, вынуждены «выбрать» нового сюзерена [163]. У нового сюзерена возникает две разные «вассальные группы»: свои старые вассалы и новые, доставшиеся от прежнего сюзерена. Кому он может доверять больше? Конечно же старым вассалам, которых подбирал и «тащил» лично (а новые ему ничем не обязаны). Следовательно, чем все закончится для остальных вассалов прежнего сюзерена? Правильно: постепенным отстранением от Власти.

Разумеется, каждый из вассалов, приступая к выборам «первого среди равных», прекрасно это понимает. Но не выбирать вообще никого значит потерять власть сразу, поэтому стандартным решением является выдвижение в сюзерены самого «безобидного» из имеющихся кандидатов, вроде Сталина в 1924–м или Горбачева в 1985–м. Конечно, очень скоро «безобидный» покажет свой норов и вычистит из Власти своих «соратников» (а на самом деле — своих конкурентов). Но по крайней мере какое‑то время старые вассалы сохранят положение во Власти и успеют подготовить «запасные аэродромы». Как видите, потеря сюзерена — действительно серьезная проблема для его вассалов.

И вот теперь, зная, как устроена высшая Власть, мы можем наконец сформулировать стратегическую цель властной группировки в условиях монархического правления. Этой целью является вовсе не захват верховной власти и уж тем более не революция, а встраивание в господствующую группировку. Провести своего сюзерена в вассалы первого лица, оттеснить остальных сюзеренов, переключить на себя контроль над основными ресурсами — вот за что бьется каждая из конкурирующих группировок [164].

А теперь представим себе, что среди них существует команда, умеющая применять на практике теорию Власти [165]. Такая команда (в лице своего главного сюзерена) учитывает вероятность смены верховного правителя и осознает проблемы, которые могут при этом возникнуть. Если на момент «перевыборов» [166] сюзерен команды окажется слишком силен, его никогда не выберут новым правителем. Если же он будет достаточно слаб, чтобы выглядеть безобидно, то и всей его группировке придется существовать «на голодном пайке» в ожидании призрачного шанса когда‑нибудь прорваться к верховной власти. Оба варианта не идеальны и не могут быть рекомендованы в качестве надежной стратегии.

Существует третий, более сложный, но и более надежный вариант, способный исключить риски «перевыборов». Для его реализации группировке нужно провести в окружение действующего правителя нескольких своих представителей, причем ни один из них не должен быть главным сюзереном [167] (иначе под «смену элиты» попадет вместе с ним вся группировка). Оставаясь вне официальной властной иерархии, сюзерен, а вместе с ним и вся группировка окажутся защищенными от «жизненного цикла» Власти. Глядя на устройство Власти в развитых странах, можно заподозрить, что этот чисто теоретический способ реально взят на вооружение правящими группировками Запада. Назначение вассалов на высшие должности государства (и бизнеса) полностью объясняет ту легкость, с которой в некоторых странах меняются президенты и премьер–министры (а также начальники полиции и директора спецслужб). В этом случае правящие элиты могут себе позволить и регулярные «честные» выборы, и громкие скандалы с публичными разоблачениями. А если в такую игру играет несколько группировок, определить, чьим вассалом является тот или иной публичный политик, практически невозможно.

Практик. Именно по этой причине я всегда скептически относился к высказываниям в СМИ про тех или иных политиков, что, мол, «это марионетка». Высокопоставленный вассал властной группировки — не марионетка, он обладает некоторой (объективной) самостоятельностью, ограниченной не только указаниями лидеров своей властной группировки, но и договоренностями между несколькими группировками. Поэтому такие ограничения нужно анализировать на основании косвенных данных, и это куда интереснее, чем клеить ярлыки!

Теоретик. Как видите, монархическое устройство Власти вовсе не противоречит олигархии, демократии и прочим сложностям наиболее развитых государств, а, напротив, подталкивает правящие элиты к усложнению общественного устройства. Окончательно же вырваться из «колеса фортуны», перемалывающего властные группировки, правящие элиты могут только одним способом: создав олигархическое правление, поставив привилегии властных группировок выше прав верховного правителя государства [168]. Но об этом мы поговорим позже, а сейчас вернемся к обычной феодальной пирамиде. Итак, цель нашей властной группировки (а значит, и ее сюзерена) — встроиться в господствующую группировку, то есть стать вассалом верховного сюзерена (далее мы будем называть такого сюзерена–вассала придворным), причем желательно — первым вассалом. Достигается эта цель в два этапа: на первом сюзерен привлекает к себе внимание и делом доказывает свою полезность монарху; на втором, став придворным, оттирает других придворных и становится фаворитом.

Хотя истории известны случаи, когда будущим фаворитам удавалось с первого раза привлечь внимание монарха [169], даже у чемпионов в борьбе за Власть на это уходили многие годы. Упоминавшийся в предыдущей главе Бисмарк с 1847 по 1850 год выступал в прусском парламенте с монархическими речами, пока не смог наконец обратить на себя внимание короля выступлением по поводу Ольмюцкого соглашения [170]. Великий Ришелье в течение пяти лет, с 1610 по 1614 год, писал безответные письма и обивал пороги знатных домов, пока не получил возможность привлечь к себе внимание Марии Медичи выступлением на заседании Генеральных штатов. Леонид Ильич Брежнев, хотя и стал Генеральным секретарем ЦК КПСС в 1964 году, всю полноту власти получил лишь в 1976–м, после того как ликвидировал в Политбюро группировку председателя Президиума Верховного Совета СССР Николая Викторовича Подгорного.

В условиях феодальной пирамиды, когда от решения верховного сюзерена зависит не просто рейтинг, а жизнь или смерть любой властной группировки, никакие ресурсы, затраченные на вхождение в ближний круг монарха, не будут потрачены зря [171]. Поэтому постоянная активность (восхваления, подарки, торжественные приемы, заманчивые проекты, воинственные речи — никогда нельзя заранее предсказать, что именно понравится монарху на этот раз) в адрес первого лица является главным занятием политически активного сюзерена. Мы не случайно говорим про активность — далеко не все (что сильно облегчает дело) сюзерены одинаково настойчивы в достижениях своей цели; некоторых уже успел одолеть гибрис–синдром, другие же не обладают необходимой энергией, чтобы интриговать 16 часов в сутки.