Арсен Мартиросян - 100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг. Страница 44

Вообще же, если стремиться именно к честному и объективному анализу глубинных причин, приведших к принятию таких решений, то исходить надо действительно прежде всего из геополитического, геостратегического, военно-геополитического и военно-экономического значения Северного Кавказа и Калмыкии вообще и конкретно в ситуации 1943–1944 гг. Только так возможно что-либо понять. В противном случае скатывание на путь махровой лжи а ля Хрущев — неизбежно.

Геополитическое значение Кавказа огромно. Как, впрочем. и Калмыкии тоже. Кавказ, к примеру, издавна притягивает к себе пристальное внимание великих держав и империй, даже тех, которые находятся довольно далеко от него. И, увы, не только внимание. Кавказ издавна является объектом самых сложных, самых коварных интриг и подлых провокаций со стороны русофобствующих сил Запада и Востока. И нацистская Германия в этом отношении не была исключением. Напротив, ее политика, прежде всего военная политика, стратегические замыслы и меры по их реализации свидетельствовали о том, что Третий рейх в концентрированном виде выражал саму суть коварных планов Запада против России, хотя бы и в лице Советского Союза. Выдающийся образец геополитического реализма в оценке значения Кавказа, которому могли бы позавидовать и все гуру геополитики, еще в 1920 г. продемонстрировал И.В. Сталин: «Важное значение Кавказа для революции определяется не только тем, что он является источником сырья, топлива и продовольствия, но и положением его между Европой и Азией, в частности, между Россией и Турцией, и наличием важнейших экономических и стратегических дорог (Ватум — Баку, Батум — Тавриз, Батум — Тавриз — Эрзерум). Все это учитывается Антантой, которая, владея ныне Константинополем, этим ключом Черного моря, хотела бы сохранить прямую дорогу на Восток через Закавказье. Кто утвердится, в конце концов, на Кавказе, кто будет пользоваться нефтью и наиважнейшими дорогами, ведущими в глубь Азии, революция или Антанта, — в этом весь вопрос»[62].

Увы, но главари Третьего рейха и соответственно командование вермахта также связывали с Кавказом, прежде всего Северным, свои далеко идущие планы. Противодействуя этим планам, органы государственной безопасности столкнулись с отдаленными последствиями антигосударственного заговора антисталинской оппозиции, который последовательно был разгромлен в 1937–1938 гг. Дело в том, что осенью 1941 г. стало известно, что в лагере «Штранс» отдела «Абвер-2» управления «Абвер-заграница» было сформировано специальное воинское подразделение — батальон «Бергманн» («Горец»). Его основное предназначение — подрывная работа именно на Кавказе и в Закавказье. Командиром этого подразделения был назначен один из главных специалистов германской военной разведки по «восточному вопросу» профессор и капитан абвера Теодор Оберлендер. До войны он был специалистом по изучению народов Востока, особенно Кавказа. Считался весьма неординарной личностью. К Гитлеру относился якобы неоднозначно. Был протеже самого Канариса, который якобы несколько раз спасал его от гестапо. Т. Оберлендер попал в поле зрения советских спецслужб еще в начале 30-х гг., как личная конфиденциальная связь видных антисталинских оппозиционеров Н.И. Бухарина и К. Радека. Не без их помощи Т.Оберлендер обосновал причины военных неудач Белого движения, которые, по его мнению, проистекали из недостаточного внимания к национальным устремлениям разных народов России, особенно малых, и нерешенности вопроса о земле. С подачи именно Бухарина и Радека Т.Оберлендер окончательно утвердился в той точке зрения, что народы Кавказа устали от политического угнетения русскими и что в этой связи необходимо создание добровольческих воинских формирований, которые сами освободят свои страны. То есть, в сущности-то, именно Бухарин и Радек надоумили его, а через него и германскую военную разведку, как надо структурировать и направлять сепаратистские настроения и движения на Кавказе, чтобы добиться сепаратного расчленения и распада Советского Союза на этом азимуте. В 1934 г.

К. Радек имел особо конфиденциальный разговор с Т. Оберлендером, в котором принял участие также и гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох (во время войны — палач Украины). В ходе этого конфиденциального разговора обсуждались вопросы взаимного содействия пророссийски настроенным военным кругам Германии и организации антисоветского военного переворота в СССР, в том числе и в условиях войны, включая и ситуацию искусственно организованного военного поражения СССР. Все контакты К. Радека с Т. Оберлендером и другими германскими представителями четко фиксировались советской контрразведкой, однако из-за предательской политики участвовавшего в заговоре наркома внутренних дел Г.Г. Ягоды этим данным не был дан ход. Лишь после снятия Ягоды с поста наркома внутренних дел Радеку и Бухарину четко припомнили все эти контакты и конфиденциальные беседы с немцами, вследствие чего они обоснованно были обвинены в сотрудничестве с германской военной разведкой[63]. Однако и тогда до конца не были выявлены все аспекты их подрывной антигосударственной деятельности. И только тогда, когда стало известно о создании батальона «Бергманн» во главе с Т. Оберлендером, стало понятно, откуда и каким образом дует ветер по разжиганию сепаратистских настроений и движений на Кавказе. Были подняты материалы 30-х гг., и органы государственной безопасности смогли четко увидеть, на базе каких конкретно рекомендаций подонков и предателей Бухарина и Радека действует Т. Оберлендер. Соответственно были разработаны и меры по пресечению его подрывной деятельности. Увы, но Т. Оберлендер выжил в мясорубке Второй мировой войны, после которой входил в состав правительства ФРГ.

Под конец первого периода Великой Отечественной войны основные усилия вермахта были сосредоточены именно на данном направлении. Летняя кампания 1942 г. должна была завершиться захватом Бакинских нефтепромыслов и выходом за Волгу группы армий «Юг». В соответствии с этими замыслами наносились два основных удара: первый — вдоль основных транспортных коммуникаций на Баку, второй — на Сталинград. В случае реализации гитлеровских планов Советский Союз лишился бы основных источников добычи и переработки нефти, что практически привело бы к неминуемому поражению в войне, а немецкая армия обрела бы достаточное количество нефти для развития своих дальнейших захватнических планов. Вполне естественно, что эти источники необходимы были немецкому командованию целыми. По этим причинам по ним не наносились бомбовые удары. В тот период времени месторождения нефти в Баку и Грозном давали свыше 70 %. всего объема нефти и нефтепродуктов. К тому же грозненская нефть была фактически главным сырьем для производства высококачественного авиационного бензина и 100 %. смазочных материалов.

К концу 1942 г. враг едва не достиг своих целей. Основные транспортные коммуникации, по которым доставлялась нефть и нефтепродукты в центр страны и соответственно действующей армии, оказались под непосредственной угрозой. До Грозного оставалось около 60 км, а действующий участок железной дороги Астрахань — Саратов также оказался в зоне досягаемости и авиации, и спецслужб противника — ведь до него от Сталинграда было всего лишь 100 км по чистой степи за рекой. Особое значение в тот период времени приобрел участок Кизляр — Астрахань, построенный летом — осенью 1942 г.

По мере разгрома немецких войск на Северном Кавказе и продвижения фронта на запад, стало возрастать значение участка железной дороги Махачкала — Грозный — Пятигорск — Армавир. Он становится крайне важным направлением для поставки горючего советской группировке войск на Северном Кавказе. В сложной ситуации оказалось и обеспечение Закавказского фронта и Черноморского флота — к концу 1942 г. оно осуществлялось только по вышеупомянутому участку железной дороги и через Каспийское море.

Кроме перечисленных причин следует напомнить ещё один из важнейших фактов, а именно значение железной дороги Баку — Гудермес — Грозный — Прохладный в тылу советского фронта. Ее стратегическую значимость переоценить невозможно. В период Великой Отечественной войны горюче-смазочные материалы более чем на две трети шли именно из Баку, Грозного, Майкопа. Приволжский нефтяной район только начинал разрабатываться. Немецкое командование прекрасно знало это и потому предпринимало соответствующие меры по воздействию на данные коммуникации. Причем, столкнувшись с очень сильной системой ПВО, а она, между прочим, также находилась в ведении Лаврентия Павловича Берия, немецкое командование перенесло центр тяжести своих усилий на диверсионные методы. Спецслужбы рейха привлекали к этой работе не только завербованную агентуру, прошедшую соответствующую подготовку, но и бандформирования из местного населения. Обстановка во многом осложнялась ещё и тем, что за годы советской власти из-за предательской деятельности ряда представителей предыдущего слоя партократии были допущены серьезные перекосы в коллективизации и репрессиях в отношении местных руководителей, духовенства, интеллигенции, что создавало потенциально конфликтную ситуацию в регионе. Эти обстоятельства оказались в центре внимания немецкого командования и спецслужб Третьего рейха. Ведь и Гитлер основной удар летом 1942 г. направил именно на Кавказ — с целью лишить Красную Армию горючего. По замыслу немецкого командования 2/3 сил полка специального назначения, а затем и дивизии специального назначения «Брандербург-800» действовали в регионе Северного Кавказа и Закавказья. Не случайно и немецкими диверсантами на эти участки дорог выставлялись сотни мин замедленного действия, разрабатывались специальные операции «Шамиль», «Тамара-1», «Тамара-2» и другие.