Владислав Швед - Катынь. Современная история вопроса Страница 5

Не следует обольщаться высказываниями некоторых политологов о том, что покойный польский президент Лех Качиньский якобы намеривался 10 апреля в Катыни предложить меры, направленные на снижение накала давнего спора между Польшей и Россией. Для доказательности обратимся к опубликованному тексту катынской речи, так и не произнесенной Качиньским («Rzeczepospolita», 11 апреля 2010 г.,

http://inosmi.ru/europe/20100412/159226876.html)

В речи польского президента должны были вновь перечислены основные болевые точки в польско-российской истории: акт «геноцида» поляков в Катыни, «союз» СССР и Третьего рейха, пакт Молотова-Риббентропа и «агрессия» против Польши 17 сентября 1939 г. Концовка речи Качиньского, казалось бы, вселяла надежду: «Так сделаем же так, чтобы катынская рана могла, наконец, окончательно зажить и затянуться. Мы уже на верном пути. Мы, поляки, ценим то, что сделали в последние годы россияне. И этим путем, сблизившим наши народы, мы должны двигаться дальше, не останавливаясь и не отступая назад».

Однако напомним инаугурационную речь Качиньского в декабре 2005 года, в которой прозвучало: «Я хочу хороших отношений с Москвой…». При этом польский президент сразу же заявил, что не намерен ехать в Москву. Призывы к хорошим отношениям с Россией в различных вариациях звучали в каждом следующем выступлении Леха Качиньского. Но реальных шагов по сближению с восточным соседом польский президент и не пытался делать, так как это требовало определенных уступок с польской стороны. А это, особенно в катынской проблеме, для любого польского политика смерти подобно.

Избрание 4 июля 2010 г. Бронислава Коморовского президентом Польши вряд ли кардинально изменит ситуацию в катынском противостоянии. Любой польский президент является заложником господствующего в Польше общественного мнения. Это мнение, как и национальное сознание поляков в значительной степени формирует история, которая на политической сцене Польши давно стала активным действующим персонажем. Следует учесть, что Коморовский на президентских выборах победил Ярослава Качинского с минимальным перевесом.

Политические лидеры в Польше вынуждены или убегать от паровоза, имя которому – общественное мнение, или бежать впереди этого паровоза. Первые, а они являются абсолютным большинством, как правило, конформисты, их главной целью является стремление не попасть под «каток» общественного мнения и обеспечить себе комфортное существование.

Вторые, в силу своих личностных качеств и харизмы, также опасаются «катка» общественного мнения, но при этом умеют им манипулировать, и, рискуя карьерой, стремятся во время переводить «стрелки» на пути этого катка в нужном направлении. Однако в Польше пытаться переводить стрелки общественного мнения крайне опасно.

Напомним трагическую судьбу польского историка и общественного деятеля Казимира Валишевского, посмевшего в книге «Потоцкий и Чарторыйский» (1887 г.) вопреки общепринятому мнению сформулировать вывод, что потеря государственной независимости и территориальные разделы Польши произошли не столько из-за злой воли европейских держав, сколько из-за непродуманной и недальновидной политики польских властей. За это он был отлучен от польского общества и в 1889 г. был вынужден переехать во Францию, где через 46 лет умер, так и не сумев побывать на родине, которая его отвергла.

Сегодня фактов обструкции инакомыслящих в Польше также немало. Вот свежий пример. Накануне досрочных президентских выборов 2010 г. авторитетный общественный деятель, узник Освенцима, участник Варшавского восстания, политзаключенный времен социализма, бывший министр иностранных дел Польши 88-летний Владислав Бартошевский посмел поддержать кандидатуру Коморовского, который, по мнению правых, «заигрывает» с Россией.

После этого на адрес аппарата премьера, где Бартошевский возглавляет в ранге министра группу советников, пришло более ста писем с различными угрозами: «Гитлер мало тебя научил, но мы тебе покажем», «Скоро сдохнешь, как собака», «Твои дни сочтены»… МВД Польши вынуждено было предоставить Бартошевскому охрану (см. http://www. vremya.ru/2010/104/5/256050.html)

В Польше общественное мнение в значительной степени традиционно базируется на историческом недоверии и искусственно подогреваемой неприязни к России. Современная трактовка польской истории включает в себя массу исторических событий, негативно характеризующих Россию. Подробнее об этом расскажем ниже. Поэтому нашей стране рассчитывать на взаимопонимание со стороны Польши в катынском противостоянии весьма проблематично.

Правда, искреннее сочувствие, которое проявили россияне в связи с гибелью польской делегации под Смоленском, на время растопило лед недоверия к России у многих поляков. Но последующие события показали, что инерция старого мышления, особенно когда ее умело подпитывают, в Польше весьма сильна. Напомним, что накануне выборов нового польского президента, вдруг стали тиражироваться самые невероятные версии гибели Качиньского. Якобы это было спланированное покушение, а после катасрофы какието люди расстреляли оставшихся в живых (?!) пилотов и уцелевших пассажиров президентского самолета и т. д. и т. п. На фоне этих версий некоторые польские политики, в том числе и Ярослав Качиньский, демонстрируют «особый» подход к решению польско-российских проблем.

1 июня 2010 г. в Польше обнародовали записи черных ящиков президентского лайнера Ту—154, которые свидетельствуют о четкой работе российских авиадиспетчеров и непростой психологической атмосфере на борту самолета. Однако лидер партии «Право и справедливость», в то время кандидат в президенты Польши, Ярослав Качиньский заявил, что из стенограмм «ничего не следует», а причины катастрофы по-прежнему остаются «полностью невыясненными». 27 июня Ярослав Качиньский многозначительно заявил, что Россия затягивает расследование причин авиакатастрофы под Смоленском, а это вызывает «подозрения». Однако, какова суть этих подозрений Качиньский не уточнил. Одним словом, гибель польского президента Л.Качиньского под Смоленском может стать вторым Катынским делом.

Между тем, сам факт нахождения в кабине пилотов перед посадкой в Смоленске командующего ВВС Польши генерал Анджея Бласика и директора дипломатического протокола МИД Польши Мариуша Казана, явно оказывал на пилотов психологическое давление. Для экипажа оно усугублялось воспоминаниями о похожей ситуации. 12 августа 2008 г. командир экипажа польского президентского лайнера Ту—154 по соображениям безопасности отказался сажать его в Тбилиси и приземлился в Азербайджане. Тогда польский президент был так разгневан поведением несговорчивого летчика, что на него едва не завели уголовное дело. В итоге «провинившийся» пилот был уволен из элитного подразделения.

Следует добавить, что церемония в Катыни была весьма важной для Леха Качиньского. Она должна была поставить определенную точку в противостоянии президента Качиньского и премьера Туска, показав незначительность мероприятия, которое состоялась в Катыни 7 апреля с участием Туска и Путина. Ситуацию для Качиньского осложняло то, что осенью 2010 г. в Польше должны были состояться выборы нового президента. В апреле рейтинг польского президента был самым низким из всех претендентов, а его позиция, как президента, постоянно подвергалась критике.

Не случайно в трагический полет Качиньский пригласил почти сотню представителей высшей польской элиты. Это должно было показать Польше, кто есть кто. Фактически это был пропагандистский десант польского президента. Мероприятия в Катыни планировалось транслировать в прямом эфире на всю Польшу. Все было расписано по минутам. Польское телевидение каждые несколько минут давало анонс о начале передачи из Катыни. В то же время из-за опоздания президентской четы, самолет из Варашавы вылетел на полчаса позже. Слава Богу, что хоть в этом опоздании поляки не увидели «руку ФСБ».

О напряженной психологической ситуации в кабине пилотов президентского самолета 10 апреля 2010 г. свидетельствует обрывок фразы, произнесенной в 10 часов 38 минут (за 2 минуты до катастрофы), кем-то из находившихся в кабине: «Он взбесится, если еще…» (дальше неразборчиво). С большой степенью уверенности можно утверждать, что речь шла о Лехе Качиньском, который очень спешил… Об этом же свидетельствует новый расшифрованный фрагмент записи «черного ящика», в котором звучит фраза командира корабля Протасюка о том, что «если мы не приземлимся, они [или он] убьют меня».

Вышеизложенное достаточно убедительно свидетельствует о том, что причиной катастрофы была ошибка пилотов, вызванная непростой психологической атмосферой на борту самолета. С этой очевидной истиной никак не хотят согласиться некоторые польские политики и, прежде всего, брат-близнец Леха Качиньского, Ярослав Качиньский. К сожалению, неадекватная реакция на очевидные вещи в польско-российскх отношениях у многих польских политиков наблюдается довольно часто. При этом аргументы оппонентов, как правило, даже не выслушиваются. Не случайно французский писатель и радиокомментатор Анри-Жан Дютей как-то заметил, что: «полякам в радость открыто обвинять русских».