Александр Башкуев - Апокрифы реалполитик Страница 6

Это предложение для вьетов было весьма соблазнительным и выглядело очень заманчиво. И они – в принципе согласились. С одним большим "но". Кампучия сосредоточила практически все свои главные силы на границе с Вьетнамом и лобовая атака по ним для вьетнамцев была невозможна. Вот здесь и появляется нынешний правитель Камбоджи, а в те годы полпотовский генерал Хенг Самрин, который в том же 1978 году внезапно "прозрел" на все ужасы полпотовского режима, отдал приказ войскам и пошел на Пномпень. Но не дошел слегка. Армия его слегка разбежалась, полпотовцы подтянули все ресурсы и мятеж Самрина начал захлебываться. Но он попросил о помощи "братский Вьетнам". Вьетнамцы легко прошли пограничную зону, оставленную войсками Самрина и сломали хребет недобитым полпотовцам. Остальное – история.

Китайское руководство некое время оставалось в неведении об истинной подоплеке всей этой истории и сперва искренне на американцев обиделось. Но именно в 1979 году Буш-Папа (под видом "деревенского дурачка Джимми") пригласил Дэн Сяо Пина с визитом в США, где устроил тому царский прием. Именно в ходе этого визита Буш-Папа встречался с Дэном лично и объяснил тому позицию элиты США по поводу "золотого треугольника" и поставок индокитайского героина в США. Он спросил Дэна, готов ли тот ассоциировать себя с кхмерскими наркоторговцами и представителями этнических китайских преступных сообществ? Ибо от его слов будет прямо зависеть политика экономического благоприятствования КНР со стороны США.

Дэн не сильно задумывался и предельно точно и безусловно дистанцировался от производства опиума полпотовцами. При этом он остался под сильным впечатлением от моральной integrity Буша-Папы в вопросе борьбы с опиумом и тем, что ради достижения своей цели тот способен обо всем договориться даже с вьетконговцами. Такой степени прагматичности и гибкости он не ожидал от своего сюзерена. И отношения КНР и США с того самого времени принялись "цвести и пахнуть".

Резюме: быстрое восстановление дипломатических контактов между США и Вьетнамом – вскоре после окончания вьетнамской кампании, а так же более чем мягкое отношение китайцев к – более чем – двусмысленным действиям США в этой истории опираются на морально-этический фундамент борьбы с наркотиками в Индокитае.

Буш-Папа фактически именно в 1979 году закрыл проблему "золотого треугольника" в Индокитае. И это очень многое объясняет. (В том числе и так называемый "золотой век" медельинского кокаинового наркокартеля в 1980-е годы.)

Соответственно, победа над камбоджийским опиумом сделала следующий шаг Буша-Папы более чем естественным: он легко пересек границы "сфер влияния" и с тем же миссионерским энтузиазмом полез решать проблему другого героина – афганского.

Там нюанс состоял в том, что в 1978 году в стране пришел к власти Нур Мухаммед Тараки, который по национальности хоть и пуштун, но при этом внутри Афгана опирался на таджикское меньшинство. А те знамениты своим умением выращивать мак. В итоге с 1978 по 1979 год – то есть, за короткое время правления Тараки – площади опиумных делянок выросли по нашим оценкам втрое, если не впятеро. Американцы как раз только перевели дух от решения проблемы с "золотым треугольником", а тут у них на глазах замаячила другая напасть. Поэтому те самые спецы по камбоджийскому опию были массово переброшены в Афган на борьбу с опиумом афганским.

Внутри НДПА люди Буша сделали ставку на Хафизуллу Амина, - просто потому, что его семья была очень пуштунской и связанной с местными правоохранительными органами (отец Амина был почти всю жизнь начальником кабульской тюрьмы), поэтому усиление в Афгане наркодельцов-таджиков для этой части местной элиты было "не в кассу". То есть, по местным обычаям – стоило бы нарко-производителям хоть немного опериться - они бы сделали секир-башка всему клану Амина, просто за то, что те десятилетиями держали их под замком в местных зиндонах. Восток – дело тонкое. Поэтому-то Тараки по факту и года не продержался, ибо местные же полицаи наблюдая, как быстро и бесконтрольно при нем растут маковые поля, моментально проэкстраполировали свои наблюдения и понимание как у таджикских бандюг голова устроена (в Курган-Тюбе эти добрые люди вбивали в головы врагам гвозди-соточки и обрабатывали их еще живых циркуляркой) и не откладывая в долгий ящик "все правильно сделали".

Но именно это - скорость, жестокость, "правильность в уничтожении мака" и обилие американских советников – сильно напугали наше тогдашнее советское руководство.

Амин был уничтожен не только потому, что он был "американским агентом", просто он в тот миг оказался объединяющей фигурой для афганских силовиков, и нас напугала та скорость, с которой они вокруг Амина сплотились.

Вот как все это было – "не вдаваясь в подробности".

*** *** ***

В 1979 году Джимми Картер при личной встрече с Дэн Сяо Пином поинтересовался – почему тот настолько поверил Джорджу Бушу. И Дэн честно сказал, что его подкупила бескомпромиссность Буша в деле борьбы с индокитайским опиумом. "Я увидел, что этот человек действительно верит в то, что он делает. Не было таких взяток, которые бы соблазнили его, не было тех угроз, которые бы его напугали. Опиум – больная тема для китайской истории. Враг опиума – друг Китайской Народной Республики."

Вот такая история…

Я не буду сейчас обсуждать, что возможно столь бескомпромиссная борьба Буша-Папы с индокитайским опиумом была прямо связана с его неприкрытой симпатией к Медельинскому кокаиновому картелю. Но опять же – "из песни слова не выкинешь" – Буш-Папа реально любил Дэн Сяо Пина сотоварищи, ибо они реально стали его партнерами в борьбе с распространением опиума.

Точно так же тот же самый Буш-Папа за руку здоровался и по-братски челомкался с самыми отмороженными из талибов, которые ему нравились, потому, что как умели боролись в Афгане с опиумными плантациями. Я даже слышал, что по его прямому приказу – с виду самого обычного американского деда на пенсии – ЦРУ слило то ли нам, то ли кому-то еще, все имевшиеся у них данные на так называемую "ореховскую" преступную группировку в России – стоило тем засветиться в Европе как перевозчики афганского опиума. В итоге вся эта группа быстро вся закончилась.

Мы вторглись в Афган не только и не столько потому, что в 1979 году вокруг Амина замелькали сотрудники Буша-Папы, но и потому, что Хафизулла Амин – этот пресловутый "американский агент влияния" – начал уничтожать маковые поля в Афгане, да причем именно в сентябре-октябре, в ходе второго сбора опиума. Крики и негодующие вопли по всей советской Средней Азии – с самого верха местных коммунистических эмпиреев – были такими, что проще было убить Амина, чем со всеми этими советскими уже таджиками, узбеками и киргизами с партбилетами в карманах о чем-либо договариваться.

Вот и получается самая страшная тайна о нашем вторжении в Афганистан – мы убили Амина не только и не столько потому, что он получил помощь в борьбе с наркотою от амеров, но и потому, что он – сын, внук и правнук местных потомственных полицаев - осмелился начать борьбу с местными наркопроизводителями.

Внимание, вопрос – как все зарубежные политики "в теме" начали относиться к советскому партийному руководству после такого "выверта"?

Как к тайным "наркобаронам"? Как к тайным "крышевателям героинового наркобизнеса"? Или еще хуже?

Дело тут вот какое – сам Буш-Папа откровенно поддерживал тот же медельинский наркокартель, но при этом ему и в голову не пришло бросать на помощь колумбийским наркобаронам американскую морскую пехоту и отстреливать тамошнего президента (со всеми домашними и прислугой), начавшего реально борьбу с наркомафией. А это… Это была очень серьезная политическая ошибка. Советский Союз практически большую часть 80-х провел под фактическим бойкотом и обструкцией как Запада, так и Востока, и даже Юга. Даже дикие негры с папуасами в те годы отвернулись от нас (за вычетом уж совсем отмороженных) – именно потому, что Советский Союз убил лидера сопредельной страны не во имя каких-то идей марксизма-интернационализма, и не в целях безопасности своего государства – но именно за то, что тот начал борьбу у себя в Афгане с производителями наркоты.

Советский Союз всегда позиционировал себя как некий образец Морали и эталон Нравственности по отношению ко всему прочему миру. В случае Афгана мы использовали военную силу именно для того, чтобы кто-то мог выращивать и продавать опиум. Причем, в основном и именно через израиловку. Сильней обделаться в морально-этическом плане мы бы вовек не смогли.

И после такого ляпа в морально-этическом плане дни СССР были фактически сочтены.

Там тогда все одно к одному само собой складывалось: Контора реагировала на одно, среднеазиатские тулумбаи на другое, евреи в московских высоких сферах – имевшие с опиумного транзита – на третье, а в сумме эффект получился более чем неприглядный. Поэтому ко всем нынешним таджикским делам в Конторе отношения теперь очень неровное, вплоть до опасений, что некие товарищи известной народности, вчера притворявшиеся поляками, завтра станут таджиками, ибо с этнической точки зрения затеряться еврею в среде монголов не получится никак, а вот в толпе таджиков – проще простого. А тут еще тамошняя религиозная толерантность. То есть в сильно религиозной Бухаре евреи с узбеками не смешиваются в принципе, ибо силен среди узбеков ислам. А в среде таджиков все оно выглядит по-иному.