Юрий Мухин - Сеющие смерть, или Кто заказывает террор Страница 6

За террором и терроризмом, в том числе международным, всегда прослеживаются экономические интересы, проблемы денег и овладения разного рода богатствами. В сути своей террор всегда (а терроризм с некоторых пор) является своего рода (а сегодня — особенно) бизнесом. Одна из основных целей террора— агрессивное, нacильcтвeннqe овладение «жизненным пространством» как формой долгосрочного богатства, людскими и сырьевыми ресурсами, рынком сбыта рабочей силы и товаров и т. п. Терроризм, в свою очередь, — это способ отстаивания противной стороной своих экономических интересов доступными ему средствами. В вульгарном значении террор и терроризм — это «рынок», на котором одни предлагают свои террористические «услуги», а другие их покупают. Спрос рождает предложение. Сращивание «высоких идей» террористов, субъектов террора и терроризма (борьба за суверенитет, национальную независимость, свою веру и т. п.) с наркомафией, торговлей оружием совершенно не случайно. Война в Чечне— яркое тому подтверждение. На ней наживаются обе стороны. «Кто-то» не хочет, чтобы эта война закончилась. Кто же? Надо только узнать имена тех, в чьи карманы текут миллиарды рублей и миллионы долларов. Про Масхадова, Басаева и других террористов многое известно. Про тех, кто ведет «антитеррористическую операцию», — ничего. Что — таких лиц нет? Полноте! Почему же мы не знаем их имена? Слишком выгодная это война для «кого-то»… Придет время — и мы узнаем закулисных «героев» чеченской войны. Поэтому правомерно говорить об «экономической сущности» террора и терроризма.

За террором и терроризмом, в том числе международным, всегда стоят проблемы отношений — межличностных, групповых, классовых, конфессиональных, национальных, межгосударственных, региональных, глобальных, геополитических; проблемы несправедливости этих отношений. В связи с этим вполне оправданно считать, что существуют «психологическая» и «социально-психологическая сущность» террора и терроризма. И так далее.

Чтобы до конца понять, что такое террор и терроризм, мы должны охватить единым взглядом все названные и другие существенные (а не случайные, единичные) стороны социальных явлений «террор» и «терроризм», соединить их в единое целое. То есть завершить анализ, проведенный каждой из наук, междисциплинарным синтезом. Без этой мыслительной операции мы не получим общего понимания того, что такое террор и терроризм. Ведь любое понятие (в частности, понятия «террор» и «терроризм») — это мысль, представляющая собой результат обобщения (и выделения) предметов и явлений того или иного класса по более или менее существенным признакам, которые являются общими для всех этих предметов и выделяют их из множества других предметов и явлений. Понятие — это ядро любой системы знаний. В данном случае — знаний о терроре и терроризме. Например, чтобы отделить акт терроризма от обычного уголовного акта, необходимо выделить некоторый минимум наиболее существенных признаков, которые определяли бы терроризм как именно терроризм и отделяли его от уголовного преступления. Только так образуется научное понятие. Его отличие от обыденного понятия не в форме, а в степени точности и глубине отражения.

Что за труд— понять, что взрывы и поджоги зданий и сооружений, угоны самолетов, политические убийства и т. п. — это террористические акты? Это ясно любому. Отсюда умозаключения типа: «Не время заниматься теорией, понятиями и определениями! Давайте ловить и громить террористов!». Неудивительно, когда так рассуждают обыватели, оперативные работники спецслужб. Их задача в том и состоит, чтобы ловить и уничтожать. Философствовать многие из них просто-напросто неспособны. Парадоксально, что к тому же призывают сегодня и некоторые исследователи, задача которых совсем в другом — понимать. Об этом говорили и некоторые ученые, писатели, общественные деятели, выступавшие на заседании Русского интеллектуального клуба, обсуждавшего 28 ноября с. г. проблемы террора и терроризма.

Более того, говорится о том, что проблема терроризма преувеличивается, что это один из самых больших мифов современности. Я с этим совершенно не согласен. Мифотворчество возможно только там, где не слышно голоса науки. Вот в этих условиях вокруг реального явления может появиться множество различных спекуляций, выгодных тем или иным силам, которые придают этому явлению искаженный вид. Тем активней в этих условиях должна проявлять себя наука, задача которой — демифологизация действительности. На мой взгляд, многие вопросы в практической борьбе с терроризмом, в частности терроризмом международным, уже уперлись в слабую теоретическую разработанность этой проблемы, в нехватку четкого понятийного аппарата. Его необходимость будет осознаваться тем острее, чем масштабнее будут становиться международный террор и международный терроризм, под знаком которых, по моему убеждению, будет проходить развитие мирового сообщества в XXI веке.

О соотношении понятий «террор», «терроризм» и об их сущности

Это первый вопрос, который следует прояснить, потому что, как уже говорилось, понятия «террор» и «терроризм» используются в качестве взаимозаменяемых, то есть рассматриваются как синонимы не только в обыденной речи и газетных статьях, но даже в научной литературе и официальных документах. Говорят «терроризм», а имеют в виду «террор», пишут «террор»— подразумевают «терроризм». Правильно ли это? Отчасти — да. «Терроризм» — это производное от слова «террор». Само слово «террор» («terror») в переводе с латинского означает «страх», «ужас». Таким образом, изначально, в чисто семантическом плане, оба эти понятия вроде бы однозначны по смыслу. Отчасти это естественно. Понятие в логике часто определяют именно так — смысл слова.

Слова (и понятия) «террор» и «терроризм» в их изначальном значении сближает и то, что «страх» и «ужас» имеют единую для них основу— насилие, результатом которого они являются. При этом надо подчеркнуть, что слово и понятие «терроризм» — это производное от слова и понятия «террор». И чисто семантически, и по существу, как слово и как понятие, в том числе научное. Нельзя игнорировать тот факт, что смысловое содержание любого слова, термина, понятия в любом языке представляет определенные формы отражения предметов и отражений объективного мира. С течением времени смысл и содержание слов и понятий постоянно уточняется, углубляется, изменяется.

Когда из слова «террор» родилось слово «терроризм», отразившее некое новое явление социальной действительности? Вероятно, в момент первых восстаний рабов против своих господ еще в древние века. Это должны показать историки. В данном случае это не важно. Несомненно одно: появление этого слова — итог не словесных упражнений, а отражение в нем (слове) неких новых, до той поры неведомых социальных отношений. «Терроризм» — это хоть и производное, но относительно самостоятельное явление и понятие, рядоположное сущности и содержанию явления и понятия «террор», однако не сводимое к нему. Это значит, что данные понятия не являются взаимозаменяемыми. На мой взгляд, будет ошибкой сказать также, что террор — это метод терроризма. И наоборот. В первом случае понижается в значении, низводится до второстепенной роли ключевое слово всей системы знаний о терроре и терроризме — слово и понятие «террор». Во втором случае подсобным становится самостоятельное социальное явление и понятие «терроризм», которое исторически уже наполнилось собственным содержанием. Мне кажется, что такая манипуляция словами и понятиями — это ошибка с точки зрения как формальной, так и диалектической логики.

Думается, можно говорить о наличии общего «ядра» в сущностях террора и терроризма как социальных явлений.

Как уже говорилось, прямой перевод слова «террор» — «страх», который и составляет его смысл. Но о каком страхе речь? О страхе (боязни) высоты, темноты, замкнутого пространства и т. п.? Нет. Такие виды страхов относятся к разряду природных инстинктов или психических расстройств. Террор же имеет назначение— устрашить. Каким способом? Посредством насилия. Ради чего? Ради вполне определенной (не важно, какой по характеру) цели. В какой форме? В форме войны, которая является не столько способом естественной внутривидовой борьбы в сообществе социальных животных (людей), сколько их социальным изобретением.

Люди придумали часы, чтобы они отсчитывали время; термометр, чтобы измерять температуру; барометр, чтобы он показывал атмосферное давление и т. п. Их сущность состоит в этих назначениях. Война, террор и терроризм также имеют свое назначение, и оно состоит в том, чтобы с помощью насилия добиваться желаемых целей, которыми в обобщенном виде служат Власть, Богатство, Слава.

Рассуждая о терроре и терроризме, невозможно не коснуться вопроса о соотношении этих понятий с понятием «война». Ибо эти понятия родственные по существу, по своей природе, назначению, функциям и целям. На мой взгляд, война соотносится с террором и терроризмом как род и вид. Террор и терроризм есть особые, специфические виды войны, не предполагающие объявления войны и ее ведения с помощью вооруженных сил. Если заглянуть в историю человечества, то мы обнаружим там феномены, которые не назовешь войной в полном смысле этого слова, но которые, однако, подпадают, на мой взгляд, под понятие «международный террор».