А. Аруунас - Закрытая переписка Б. Стругацкого. Прижизненный вариант некролога. Здесь можно ознакомиться с последней перепиской, удаленной с сайта Б. Стругацкого Страница 6

Самым забавным было то, что как раз в этом месте было больше всего повода для улыбок и аплодисментов, но этого так ни до кого и не дошло. Дело в том, что, чтобы дать коллекционерам это увидеть, даже в это их нужно было ткнуть, взяв за шиворот.

Речь не идет об еще одном соблазне мира. Если кушающие с твоего стола повторят нужные слова достаточное количество раз, – неважно в какой последовательности, – то в конце концов образ своего профиля в зеркале как мастера-кукловода с простертыми над суетливым миром пальцами и невидимыми нитями с каждым утром будет выглядеть предельно убедительным: подозрение, что это тебе можно, станет в конце концов поворотным механизмом твоих движений. Мироздание было счастливо оценить твое к нему восхождение и геологическая эпоха сделала это тоже.

Суть разногласий понятна и представляет некоторый интерес лишь для очевидцев событий. Так, вдохновенному направляющей дланью, заводному апельсинчику, спотыкаясь, с прервавшимся от счастья дыханием оставалось двигаться в предуказанном направлении к свету в конце туннеля: духовно расти к указателю.

Согласно вот этой самой логике простертой к тысячелетиям мысли, она (простертая мысль), равно как и объемы успешно освоенной печатной площади, были предназначены для планеты – сегодняшней и, в особенности, для поколений, идущих следом – как руководство к действию, к потрясенному изучению, бережному соприкосновению страниц, осторожному дыханию, перелистыванию и вдумчивому осмыслению, но уж никак не для критики. И когда потом вместо ожидаемого трепета в глазах и прервавшегося дыхания хлопают мордой об стол, то определенная порция недоумения на лице вполне объяснима.

Вот такой даже схематичный набросок слишком часто работает до такой степени хорошо, что его можно рекомендовать как своего рода гайд-лайн: искушение использовать и поманипулировать всевозможными «мастерами» и кукловодами становится неодолимым. Мало кто понял, что имеется в виду, но не нужно с этим искушением бороться.

На этом стоит остановиться подробнее.

2

Посредственность с коротким умом и длинной жадностью в любой последовательности событий видит лишь продолжение своих рефлексов. Если передать весь сюжет в сжатом виде, то он выглядел бы так: зная, что в прямом столкновении у него нет шансов, вначале он, давясь от сытости, пробовал выгодно удить рыбку и манипулировать чужим сознанием, в позе чуть-чуть направляющей длани эволюции «подсказав» наиболее выгодное для себя развитие чужих исследований и чужого интеллекта, с единственной задней прогрессивной мыслью почувствовать себя еще сытнее; затем он попробовал шуршать через стенку, подзуживая. Сейчас он делает вид, что плохо понимает, о чем идет речь. Это были уже не те неторопливые движения повелителя миров, со скучающим удовлетворением по случаю одержанной очередной исторической победы дающего разрешение обслуге прислать ему полистать на досуге свежие JPEG-картинки биологов-поклонников с акватории новозеландских островов. Кстати, вот это подзуживание в их понимании и было вдумчивым, осторожным и тонким манипулированием реальности, небезопасным элементом с безопасного для своей кормушки расстояния. О том, чем закончилось это вдумчивое и т. д. манипулирование, мы узнаем дальше: оно и составило сюжет настоящих набросков. Еще позднее усилия были направлены на то, чтобы сохранить на лице обычное величественное выражение, и при содействии того же обслуживающего контингента, контингента из числа просто кушающих со стола усилия те, в целом, почти увенчались, но там всем было еще над чем поработать. Если в этом банальном сюжете нет «темы для обсуждения», то пусть меня поправят.

Только то, что отвечало все той же, старой задаче «освоения территорий», «ненавязчивого включения», максимального охвата новых пространств сбыта под мудрое лоно своей «церкви» и «учения», представляло для очередной кормушки чисто практический интерес, и причина лежала уже не только в одной стороне коммерции. Им не было никакого дела до помощи в публикации результатов исследований. Та самая классическая сытая дрянь, вид паразитов по убеждениям, и это осталось последним диагнозом всего эпизода. Для ставших уже предметом анекдотов «игры в чужие смыслы» 1-го русского правительственного канала и наиболее наетой части центрального телевидения п.н. от НТВ до РТР, поистине, нужно быть больным, чтобы, тряся и кокетничая перед своей камерой жуткой накидкой из человеческой кожи, с накрашенными губами убеждать себя в своей избранности и бессовестно подражать теоретическим разработкам С. Весто. По генетической скудости ума они всегда будут подражать тому, что их зонам кормления может нести угрозу. Они повторяли его движения во всем, в способе говорить, способе думать, собирать невиданные краски, даже в умении молчать. Они были теперь поголовно на редкость умны, прагматичны, все как один потрясающе ироничны, немногословны, феноменально честны перед собой и своими приоритетами, они теперь буквально сделали предмет онанизма на своей честности, они были всесторонне развиты, квантово-многозначительны и сдержанно-содержательны – под своим именем.

Единственное, с чем еще можно согласиться, это обвинения со стороны «русских людей будущего» насчет «пиара» автора. Видимо, он неизбежен – когда кто-то высказывает мнение, отличное от того, что было принято на протяжении очень долгого времени. Они могут попробовать тоже. Когда у тебя все хорошо и сытно, естественно желание сделать его тем, «кого нет». И ниже еще одна небольшая оговорка.

«…Мне вот что интересно: если бы „Легенды о шагающем камне“ и их автор не прошлись мимоходом баржей по их кормушке, а наоборот, как все остальные, хлопали бы ей в ладоши и с колен ей поклонялись, то они бы тогда тоже кричали о его „пиаре“ и удаляли любое его упоминание?»

«О нет. обычные правила кормушки. Поголовно все, кто в свое время принимал участие в соревнованиях на тему кто отсосет своему кормильцу наиболее оригинально, сейчас солидно печатаются, много комментируют С. Лема с постраничным упоминанием там собственного имени на его же книгах и заведуют „фондом“ своего кормильца. И ни одного слова о пиаре…»1

«У посредственных людей есть какой-то безошибочный и быстрый инстинкт, побуждающий их избегать людей даровитых». (Гельвеций)

Есть наконец хороший повод коснуться темы посредственности и ее роли в истории – здесь мы, аплодируя и делая шаг назад, хотим ей польстить – чуть-чуть, очень по-своему, с прижатой к сердцу ладонью и скромным выражением, – а тут мы видим самый простой способ в доступной для нее форме сделать это.

Они никак не могли уяснить, каким образом на протяжении такого долгого времени их с такой безошибочной легкостью вычисляли на общем фоне внешней среды. Это в самом деле было совсем не трудно. Дело в том, что они просто в силу своей физиологической особенности не могли заставить себя говорить ни на одну из тем, которые были интересны нам: как для любого штамма паразитов чистый холодный горный воздух – для них они были смертельны. Их жуткое театральное мычание зашнурованными ртами слушали лишь они сами. Вот эти самые сценические мычания и клинические затруднения с напряженными исканиями наиболее приемлемой позы в свое время настолько смутили нашу скромность, что мы решили дальше не углубляться в детали. Эти суматошные попытки умело подобранным мычанием и кином управлять не чем-нибудь там, а едва ли не поворотом эволюции были не просто пугающи; от них несло животной патологией. Нам не поверят, но мы не видели себя персонажами триллера. Тут было другое. Все они – то есть действительно все – так долго манипулировали миллионами голов рабочего скота, что манипулирование одним случайным мнением всем им казалось лишь вопросом времени. Как выяснилось, на деле все было не так просто.

Один американец сказал однажды, что, чтобы узнать настоящую цену человека, нужно дать ему власть. О том, как этот «прорицатель» цеплялся за остатки того, что виделось ему властью над чужими умами, можно собирать сюжеты для анекдотов. Автор решил попробовать себя в роли клинициста. О том, насколько хорошо это у него получилось, судить будущим критикам. (Это как в истории с дикторами аудиоперевода приоритетной нации: умные люди давно нашли здесь жирно унавоженную почву для диссертаций и исследований всякого рода условно-рефлекторной активности. В общении с ними никто не знает, откуда тут вдруг точно те же самые движения повелителя миров, хотя все лежит на поверхности. Они так долго и старательно открывали рот и диктовали приоритетные фразы в унисон под то, как открывает на экране рот Сталлоне, что теперь уже с большим трудом верят, что без их участия он вообще там смог бы справиться. Здесь можно много и с пользой улыбаться, но кто-нибудь пробовал убедить их в обратном?)