Соединенные Штаты в период Реконструкции и Позолоченного века, 1865-1896 гг - Автор Неизвестен Страница 6

Американское взаимодействие с миром было одновременно и экспансивным, и оборонительным. Соединенные Штаты противопоставляли себя Европе, а большую часть остального мира считали варварской. Американцы экспортировали миссионеров и реформаторов, а также пшеницу и хлопок, стараясь при этом отгородиться от тех европейских производителей, которые угрожали американской промышленности. В то же время иммигранты превратили Соединенные Штаты в нацию-полиглот, наполненную выходцами из Европы, Канады, Азии и Мексики. Идеи также не были легко изгнаны. Американские студенты, интеллектуалы и чиновники ездили в Европу и привозили оттуда европейские идеи и философию.

Однако если просто рассматривать Соединенные Штаты как еще одного пловца в огромном транснациональном потоке, то можно упустить все сложности Позолоченного века. Большинство изменений, рассматриваемых в этом томе, происходило в национальном и региональном масштабе, а не в транснациональном. Транснациональные изменения имели значение, но в Позолоченный век нация формировалась в ответ на эти более масштабные изменения, а не как их простое отражение. Например, существование более крупной глобальной экономики привело к американской националистической реакции - тарифам, которые глубоко повлияли на американскую экономику и американскую политику.

Авраам Линкольн, политик, чья память и наследие доминировали в Позолоченном веке, умер, когда начинается эта книга, но он никогда по-настоящему не исчезал. Романист и критик Уильям Дин Хоуэллс уловил часть причины этого, когда в 1890 году рецензировал монументальную биографию президента, написанную Джоном Хэем и Джоном Николеем. Хауэллс писал, что "если Америка вообще что-то значит, то это значит достаточность общего и недостаточность необычного". Линкольн стал одновременно олицетворением американского простого народа и величайшим - и самым необычным - президентом страны. Хауэллс считал, что именно простые люди и общие черты нации имеют наибольшее значение.2

Хоуэллс, знаменитый тогда и забытый с тех пор, знал почти всех, но всегда оставался отстраненным. Он наблюдал и писал. Его вмешательство в политику оставалось незначительным. Хауэллс был жителем Среднего Запада, а это был великий век Среднего Запада. Изначально убежденный либерал, он пришел к признанию неудач и недостатков либерализма, а затем попытался представить альтернативы. Он сделал это как писатель, и он и его коллеги-реалисты создали бесценные портреты эпохи. Своим смятением, умом и честностью он напоминает нам, что для тех, кто жил в Позолоченный век, это был удивительный и пугающий период, полный как больших надежд, так и глубоких страхов. Когда Хауэллс критически обнимает общее, его стоит послушать. Понимание его суждений о "достаточности общего и недостаточности необычного" позволяет оценить Позолоченный век.

Позолоченный век породил необычных мужчин и женщин. Их много в этом томе, но при жизни Хауэллса и в течение двадцатого века лицом эпохи стали бизнесмены, сколотившие богатство в невиданных доселе в американской истории масштабах. Современные карикатуристы, а затем и историки назвали их баронами-разбойниками, но это, равно как и их более позднее воплощение в виде дальновидных предпринимателей, дало им слишком много поблажек. На самом деле они так и не овладели эпохой. Когда Хоуэллс писал о "недостаточности неординарности", он, вероятно, имел в виду именно их, считая их недостаточными для требований эпохи по тем же причинам, что и Чарльз Фрэнсис Адамс, который стремился стать одним из них, а затем отбросил их в своей "Автобиографии".

Я знаю довольно много "успешных" мужчин - "больших" людей, известных в финансовом плане за последние полвека, и менее интересную публику, с которой мне не хотелось бы сталкиваться. Ни с одним из тех, кого я когда-либо знал, я не хотел бы встретиться снова ни в этом, ни в следующем мире; ни один из них не ассоциируется у меня с юмором, мыслью или утонченностью. Набор простых добытчиков денег и торговцев, они были по сути своей непривлекательны и неинтересны.3

В период, который начался с таких возвышенных надежд, и среди людей, так охотно провозглашающих свою добродетель, какими были американцы, достаточным кажется осуждение слабой похвалой, но отрезвленный Хоуэллс, писавший в разгар, казалось бы, затяжного экономического, политического и социального кризиса, выражал сдержанный оптимизм. Хауэллс не романтизировал "простых людей". Неудача Реконструкции на Юге отчасти была их неудачей. Они часто, по крайней мере, соглашались с коррупцией демократического правления. И на протяжении большей части Позолоченного века "простые люди" сомневались в том, что у них действительно много общего, поскольку раса, религия, этническая принадлежность, класс и пол разделяли нацию. Тем не менее их действия изменили страну, даже если они предприняли, возможно, самое значительное из этих действий - переход к наемному труду - не по своей воле и под принуждением.

Оценивая их как достаточные, Хоуэллс расположился между антиутопическими и утопическими фантазиями, которыми была отмечена эпоха. Миллионы простых американцев переделали страну своим трудом, своими движениями, своей агитацией, своим возиться, своим широким и простонародным интеллектуализмом, который не стремился к высокой культуре и не создавал ее, и даже своими развлечениями. Они не поддались длительному экономическому и социальному кризису, который грозил захлестнуть страну. Того, чего они достигли, было достаточно. Это был фундамент, на котором можно было строить.

Хауэллс и его современники никогда не избегали притяжения Гражданской войны. Эпоха началась со всеобщего убеждения, что Гражданская война стала переломным моментом в истории страны, и закончилась утверждением, что белое заселение Запада определило национальный характер. Изменение национальной истории с Гражданской войны на Запад было равносильно попытке выйти из тени исчезнувшего двойника Позолоченного века и избежать провала Реконструкции. Переписывание Гражданской войны как простого перерыва в национальном повествовании о западной экспансии минимизировало травмы и пережитки Гражданской войны и преуменьшило значение трансформации экономики и общества Позолоченного века. Но слишком многое изменилось, и слишком много крови было пролито в войне, чтобы такая простая история преемственности могла быть полностью убедительной. Близнец, так и не родившийся, стал тенью Позолоченного века. Видение страны, которой не удалось достичь, затянулось, а споры о том, что должно быть дальше, так и остались неразрешенными.

Хауэллс остановился на достаточном. К такому решению он пришел нелегко, да и не от американцев мы ожидаем такого суждения. Как он пришел к этому решению и почему он счел обычную жизнь своей страны достаточной, - это долгая история, история позолоченного века.

Часть

I

. Реконструкция нации

Пролог. Скорбящий Линкольн

В Страстную пятницу, 14 апреля 1865 года, Джон Уилкс Бут застрелил Авраама Линкольна в театре Форда в Вашингтоне. Линкольн умер на следующий день. Для страны, склонной рассматривать войну как