Владислав Швед - Катынь. Современная история вопроса Страница 7

К этому следует добавить не меньший перечень польских обид, касающийся застарелых исторических спорных вопросов, начиная с разделов Польши в XVIII веке и кончая польско-советской войной 1920 года.

В этой связи возникает вопрос, а может ли быть равноправным диалог двух партнеров, один из которых по уши в «неотмоленных» грехах? Между тем о несостоятельности и надуманности вышеперечисленных спорных вопросов говорится в целом ряде аргументированных публикаций маститых российских ученых. Однако руководство России, говоря об этих вопросах, почему-то предпочитает пользоваться услугами консультантов, советы которых только усугубляют ситуацию.

Напомним пресс-конференцию российского премьера Путина 7 апреля 2010 г. в Катыни, на которой он с чьих-то слов заявил, что в «20-м году военной операцией в советскопольской войне, в советско-польском тогда конфликте, руководил лично Сталин». Но известно, что Сталин, являясь в то время членом Политбюро и Оргбюро ЦК РКП(б), на Юго-Западном фронте, наступавшим на Львов, был всего лишь членом Реввоенсовета этого фронта. Самим фронтом командовал А.Егоров.

Известно также, что еще в мае 1920 г. Сталин выступил в газете «Правда» с критикой планов Председателя Реввоенсовета РСФСР Л.Троцкого, Главкома РККА С.Каменева и командующего Западным фронтом М.Тухачевского о форсированном походе на Варшаву. По мнению Сталина ситуация для этого, как в Польше, так и в России была неблагоприятной.

Польша имеет счет и к «демократической» России. Он касается катынского преступления. По мнению поляков, Россия не дала точной и полной юридической квалификации катынского преступления и отказывается признать катынский расстрел геноцидом. Она необоснованно засекретила основные материалы уголовного дела № 159, отказывается процессуально установить и обнародовать персональный состав виновных в катынском преступлении, и отказывает родственникам погибших польских граждан в реабилитации.

Ни по одному из вышеперечисленных вопросов Польша пока не уступила России ни миллиметра. Обсуждение этих проблем польская сторона, как правило, начинает лишь при условии согласия российской стороной с основными положениями своего подхода. В то же время, для кардинального изменения подобного положения у России имеется немало объективных оснований, подкрепленных соответствующими историческими свидетельствами, документами и исследованиями.

Однако российские попытки останутся малоэффективными, если Россия не возьмет на вооружение польский подход в вопросах отстаивания позиций. Это не значит, что Россия должна копировать польскую неуступчивость, нередко переходящую в жесткое противостояние. Внимания заслуживает польский опыт оперативного реагирования и влияния на развитие спорных вопросов в двусторонних отношениях с привлечением к этому СМИ, общественности и научных сил.

Так, польский Сейм и правительство незамедлительно реагируют на любые попытки российской стороны подвергнуть сомнению польскую официальную точку зрения на историю отношений с Россией. В итоге российские СМИ вынуждены еще раз тиражировать позицию польской стороны. Министерство иностранных дел Польши помимо общепринятых дипломатических демаршей в отношении России, оказывает в рамках программы «распространение знаний о Польше» финансовую поддержку изданию в России книг, отстаивающих польскую трактовку исторических событий польско-советских и польско-российских отношений.

Подлинным рупором польского видения истории отношений Польши и России стал журнал «Новая Польша». Он, не без помощи польского государства, бесплатно направляется во все мало-мальски значимые российские библиотеки. Это позволяет формировать в среде российской общественности благожелательное отношение к польской точке зрения.

Огромную работу по пропаганде и отстаиванию польского взгляда на историю ведут не только официальные представители Республики Польша, но и их добровольные помощники из числа интеллектуальной элиты не только польской, но и российской: ученые, писатели, журналисты и др. К сожалению, во всех вышеперечисленных вопросах у России огромные пробелы.

Например, журнал «Наш современник», отстаивающий русские национальные ценности и являющийся продолжателем традиций «Современника» основанного Александром Сергеевичем Пушкиным, из-за финансовых трудностей, лишен возможности отправлять свои номера не только в польские, но и в российские библиотеки. При этом в России немалыми тиражами издаются книги польских авторов с явно русофобским душком. В то же время книги российских авторов, отстаивающие позиции России, никогда не попадают на прилавки книжных магазинов Польши.

Лица, представляющие нашу страну за рубежом на различных форумах, семинарах и конференциях, в своем большинстве не умеют выступать перед западной аудиторией, начиная от незнания английского языка и заканчивая чтением выступления по бумажке в менторском тоне. Правильные по сути заявления, поданные в такой форме, не воспринимаются западной экспертной и политической элитой и вызывают у нее крайнее раздражение.

Особо следует подчеркнуть, что определяющее влияние на польско-российские отношения оказывает польское национальное историческое самосознание. Целый ряд исторических событий польско-российской истории поляки трактуют по-своему. Они уверены, что Польша с давних времен была жертвой агрессивных устремлений России, что польско-советскую войну 1920 г. начали большевики, что Польша никогда не поддерживала союзнические отношения с нацистской Германией и т. д. и т. п.

По поводу вышесказанного заметим лишь следующее. Общеизвестно, что в мае 1920 г. Польша вторглась на территорию Советской Украины и захватила Киев. Также является фактом, что Польша добровольно взяла на себя функции представления Германии в Лиге Наций, когда та в 1933г. демонстративно вышла из нее. После этого визиты нацистских деятелей в Польшу, а польских в Германию стали нормой. Однако для поляков это просто «измышлизмы».

При этом поляки свято верят в советские «грехи», которые были перечислены выше. Свои исторические заблуждения польская сторона преподносит, как истину, не подлежащую обсуждению. В этой связи странно, что Россия в отношениях с Польшей избрала тактику «поддавков» и упреждающих «уступок». Жизнь давно доказала, что подобная тактика не лучший способ преодоления стабильной, постоянной враждебности, сформировавшейся между двумя странами. Тем самым Россия укрепляет уверенность польской стороны в правоте ее позиции и, тем самым, усугубляет противостояние.

Из вышесказанного можно сделать следующий вывод. взгляд из варшавы и из Москвы на большинство спорных проблем пока остается и будет оставаться различным. Для лучшего понимания этого различия обратимся к истории катынского преступления.

Выстрелы из прошлого, или Краткая история катынского противостояния

Вернемся в далекий 1943 г, когда 13 апреля «радио Берлина» сообщило о найденных в Катынском лесу захоронениях 12 тысяч польских офицеров, которые, как утверждали нацисты, были уничтожены большевиками. Дело о расстреле польских офицеров на территории СССР получило название «Катынского». По указанию Гитлера Катынским делом занимался лично министр имперской пропаганды Геббельс. Польское правительство в эмиграции поддержало немецкую версию, и 16 апреля 1943 г. с соответствующим коммюнике выступил министр обороны Польши генерал М.Кукель.

В ответ 15 апреля 1943 г. Совинформбюро обвинило в катынском преступлении нацистов, объявив, что польские военнопленные: «находились в 1941 г. в районе западнее Смоленска на строительных работах и попали со многими советскими людьми, жителями Смоленской области, в руки немецко-фашистских палачей летом 1941 года» (Катынь. Расстрел… С. 448).

25 сентября 1943 г. Красная Армия освободила Смоленск от немецкой оккупации. 12 января 1944 г. была создана советская «Специальная комиссия по установлению и расследованию обстоятельств расстрела немецко-фашистскими захватчиками в Катынском лесу военнопленных польских офицеров», председателем которой назначили академика Н.Н.Бурденко.

В том же январе Специальная Комиссия, более известная как комиссия Бурденко, провела эксгумацию польских захоронений в Катыни-Козьих Горах. 26 января 1944 г. в газете «Правда» было опубликовано официальное Сообщение Комиссии, в котором говорилось: «…до захвата немецкими оккупантами Смоленска в западных районах области на строительстве и ремонте шоссейных дорог работали польские военнопленные офицеры и солдаты. Размещались эти военнопленные поляки в трех лагерях особого назначения, именовавшихся: лагери № 1-ОН, № 2-ОН и № 3-ОН, на расстоянии от 25 до 45 км. на запад от Смоленска.