Владимир Мединский - Россия никогда не сдавалась. Мифы войны и мира Страница 8

— Та картинка русской истории, которую вы продвигаете, перпендикулярна «устоявшемуся и общеизвестному», то есть тем самым расхожим мифам, разоблачению которых вы посвящаете свои книги. По сути, сейчас у наших сограждан мозги набекрень с точки зрения понимания собственной истории. Почему? В чем проблема: плохое образование, недоверие официальным версиям истории — тем более что в них и запутаться недолго — и, наоборот, безоглядное доверие всему альтернативному или пресловутое «преклонение перед Западом» как черта русской интеллигенции, а то и вообще русского менталитета?

— Нет у меня ответа на ваш вопрос. Всего по чуть-чуть, и все оказывает свое воздействие. Пару месяцев назад, когда только-только вышла книжка «Стена», я задал вопрос третьекурсникам МГИМО — ну казалось бы, не самая гуманитарно необразованная аудитория: как звали трех мушкетеров, ну хотя бы «партийные» клички? Все, естественно, в курсе. Хорошо. А как звали кардинала? А следующего за ним кардинала? А герцога, который первый министр при королеве Англии? А королеву Франции? А короля? Оказалось, более или менее знают, только в номере Людовика путаются. Ладно, простительно. А теперь следующий вопрос: назовите имя и фамилию одного российского исторического деятеля — военного, церковного, государственного — той же эпохи. Сколько правильных ответов? Правильно — ноль. Даже не то что правильных — вообще ноль понимания, о каком времени хотя бы идет речь. У нас же в школах до сих пор история России и остального мира идут параллельными потоками, которые не пересекаются. Хорошо, даю подсказку: Минин… Ах, да, конечно, тогда еще и Пожарский. Хорошо — еще одну фамилию? Все. Больше ничего. Какой там Филарет, Гермоген, Шуйский, Лжедмитрий, Скопин…

Это к качеству образования. А на таком качестве образования цветут буйным цветом и воспроизводятся чудовищные фантомы. Я недавно в твиттере выложил забавы ради реальные цифры потерь участников Второй мировой войны — так там изумление. Да не может быть! А как же «семь к одному»? А как же «трупами завалили»? А были и возмущенные: да что вы, мол, тут агитпроп разводите! Мы же знаем, что трупами завалили, у Солженицына так написано, а вот у Бориса Соколова написано, что мы вообще 40 миллионов положили, а еще один самодеятельный историк подсчитал, что якобы большинство мирных граждан погибло не в нацистской оккупации, не в концлагерях и Хатынях, а на нашей территории, потому что советские власти их сами голодом заморили.

Я даже не хочу в этой ахинее разбираться, не хочу уточнять, откуда что взялось, — я хочу эту ахинею сжечь. Даже не потому, что это антинаучно, а потому, что эта ложь обрушивает фундамент, на котором стоит наше государство: обрушивает нашу уверенность в том, что предки жили и погибали не зря. Есть вещи, которые нельзя ставить под сомнение — просто в целях самосохранения. Тем более что эти вещи — просто правда.

— Хорошо. Имеем факт: мозги набекрень, а нам нужно их еще раз набекрень поставить — в другую сторону. Как вы себе это практически представляете?

— Технически — государственная политика в области культуры и истории. Я считаю, что министерство культуры должно быть одним из главных в России. Потому что соотношение культуры и экономики — это соотношение такое: что первично, материя или сознание? Мы должны понимать, что они равнопервичны. И когда мы ставим культуру на 25-е место, когда мы сводим нашу культурную политику к проведению «дней Франции в Италии», чем у нас любит наша культурная элита успешно и эффективно побаловаться, это все, финиш. У нас же сейчас Год российской истории, вы не забыли? Вот год провозглашен, и ничего не происходит.

У нас же историческая политика в государстве отсутствует как данность. И культурной политики нет — есть некие акции в области культуры, а политики нет. А историческая политика — слов таких не понимают. Не понимают, что история есть мощнейший фундамент национального самосознания, мощнейший источник патриотизма. Вот как у нас была историческая политика при Сталине, так потом про нее и забыли. Можно как угодно оценивать историческую политику Сталина, но она была. Человек знал в этом толк. А мы к этому относимся просто никак.

У нас в итоге вместо исторической политики одна госкомиссия по поводу 200-летия Отечественной войны — что-то там она делает. И, по-моему, все уходит на ремонт Бородинской панорамы и Триумфальной арки. А что ее ремонтировать? 44 года всего простояла на новом месте после воссоздания — достаточно было просто помыть. Другая комиссия — 400-летие преодоления Смуты, вообще не знаю, чем она занимается. Третья комиссия будет, очевидно, к 400-летию дома Романовых, и тоже не понимаю, что она будет делать, как и зачем. Еще есть 150-летие Столыпина — его кое-как отметили, да и то в первую очередь за счет энтузиазма Михалкова. Так у нас на каждую дату не наберется Михалковых с его таранными способностями. Вот Сталинградской битве — 70 лет. Кто о ней вспоминает? Ну хотя бы Бондарчук в формате 3D…

Ну и как венец всему — в связи с Годом российской истории закрыли комиссию по противодействию фальсификации истории. Не могу сказать, что она как-то сильно себя проявила, но это была чуть ли не единственная инстанция, которая хоть как-то занималась идеологией в государстве в рамках своего участка. У нее было неудачное название, и в условиях отсутствия аппарата, без копейки денег она мало что могла сделать. Но хотя бы как-то она задавала вектор в обсуждении тех или иных тем. Сейчас нет и этого. Пакт Молотова — Риббентропа: была целая хорошо организованная кампания на Западе, призванная узаконить принцип равной виновности нацистской Германии и СССР, абсолютно политическая акция, и вот здесь комиссия поработала. И фильмы были, и книги, я сам ездил с лекциями по странам СНГ, у меня книжка вышла «Война» как результат всей этой работы. Второй вектор — Нюрнбергский трибунал: не так широко, но многое было сделано, по крайней мере, в академических кругах.

Сейчас все это затухнет, и будем вместо государственной политики в области истории Триумфальную арку ремонтировать.

— А что, на ваш взгляд, можно было бы сделать?

— На месте гостиницы «Россия» в Зарядье, насколько я знаю, планируется разбить парк. Там было бы логично открыть памятник Гермогену, о котором сейчас говорят. Но почему бы на этом месте вообще не сделать уникальный исторический парк? Эта площадка ведь одним краем упирается в уникальный, чудом сохранившийся историко-архитектурный памятник — палаты Романовых.

Но такой тематический парк в самом центре можно было бы посвятить не только династии Романовых, а вообще истории России. Открыть там памятники историческим личностям разных эпох, проводить там выставки под открытым небом, показывать отрывки из фильмов, давать спектакли, проводить мероприятия исторических клубов. Чтобы это было не просто, стандартно говоря, «любимое место отдыха москвичей», куда можно прийти и ненапряжно выпить пару баночек пива, а чтобы это было такое место отдыха москвичей, где они сами и их дети могли бы каждый раз узнать что-то новое об истории России, посмотреть ее, прикоснуться к ней. Я даже не знаю, есть где-нибудь еще такой тематический парк, но почему бы нам не перенять чей-то опыт, если есть, или не быть первыми, если нет? Такая идея очень уместна, я считаю, в Год истории, раз уж мы его провозгласили.

— Вот, к примеру, представим себе: открытие прямо сейчас в Москве памятника Сталину и премьера фильма про Берию — про настоящего Берию, про «прораба империи», — это какой эффект будет иметь? Восстановление справедливости, шаг к единству истории, провокация раскола в обществе?

— Я не считаю, что любая позитивизация тех или иных исторических деятелей может вести к расколу. Даже если до этого приучили думать об этих деятелях плохое, а мы найдем хорошее и вытащим это на первый план, хуже не будет. Гораздо хуже, когда в человеке, который уже икона, начинают искать червоточинку. Вот вы порезались. Есть два подхода. Первый — мазнуть йодом, прилепить пластырь и забыть навсегда. Второй подход — взять ржавый гвоздик, начать себе порез расковыривать и приговаривать: «Как же это меня угораздило! Какой же я неаккуратный! Какой я идиот! Какая я скотина! Вот никто не порезался — один я порезался, потому что неполноценный». Вот так и доковыряешься до ампутации.

Наше общепринятое отношение к собственному прошлому, к собственным героям — ровно по второму сценарию. Да заканчивайте вы в прошлом ковыряться — оно уже прожито. В нем не ковыряться надо — им гордиться надо. И не обходить стыдливым молчанием очевидные успехи и заслуги.

Я уже упоминал историю с пактом Молотова — Риббентропа. Я тогда по телевизору отстаивал перпендикулярное общепринятому мнение — ну вы знаете, принято считать, что это очередное кровавое преступление кровавого сталинизма. На самом деле, понятно — наоборот: это очень своевременное решение, благодаря которому мы обскакали всех на полкорпуса на вираже. Сурков тогда смеялся: мол, Мединский так защищает пакт, будто сам его подписывал. Так вот как раз так оно и есть: именно мы, наша страна, его и подписывали. Это наша страна и наша история.