Никколо Макиавелли - Государь Страница 8

Глава X. Каким образом следует измерять силу всякого принципата

Оценивая качество принципатов, нужно иметь в виду ещё следующее соображение: располагает ли данный государь такими владениями, чтобы в случае необходимости он сам смог защитить себя, или ему обязательно потребуется помощь со стороны. Чтобы лучше объяснить это, скажу, что самостоятельно могут постоять за себя, на мой взгляд, те, кому изобилие подданных или денег позволяет снарядить порядочное войско и с ним противостоять в поле любому захватчику. Равным образом, зависимыми от других я считаю тех, кто не в состоянии встретиться с врагом лицом к лицу и бывает вынужден укрыться за крепостными стенами для обороны. Первый случай мы уже разобрали и в дальнейшем будем возвращаться к нему по необходимости. Во втором случае добавить нечего, разве что посоветовать этим государям укреплять свой город и пополнять его запасы, а на оставшуюся территорию не обращать внимания. Хорошенько отстроив городские стены и наладив отношения с подданными так, как мы говорили выше и как будем ещё говорить ниже, ты можешь гораздо меньше опасаться нападения, ибо люди чураются трудных предприятий, а воевать с правителем воинственного города, если он не враждует с народом, очень нелегко.

Германские города обладают полной свободой, протяжённость округи каждого из них невелика, и они подчиняются императору, когда сами того пожелают, не страшась ни его, ни прочих окрестных князей, ибо они укреплены настолько, что их осада представляется всякому утомительной и тяжёлой. Все они окружены соразмерными рвами и стенами, располагают достаточным количеством пушек, в городских погребах держат годовые запасы еды, питья и топлива. Кроме того, чтобы обеспечить пропитание плебса без потерь для казны, у них всегда есть запас работы на год, которая может занять плебеев и обеспечивает жизнь и процветание города. Они также обращают много внимания на воинские упражнения и поддерживают их на требуемом уровне разными способами.

Итак, государь, который укрепил свой город и не внушает ненависти, может не опасаться нападения, а если кто-то и нападёт на него, то удалится несолоно хлебавши, ибо превратности мирских дел таковы, что навряд ли этот противник сможет праздно простоять целый год в осаде. А если возразят, что народ не станет спокойно наблюдать, как в предместье горят его постройки, и, изнурённый тяготами долгой осады, предпочтёт позаботиться о самом себе, а не о государе, я отвечу, что сильный и отважный государь всегда сумеет преодолеть эти трудности, то поддерживая в подданных надежду на скорое окончание бед, то устрашая их жестокостями врага, то избавляясь от слишком дерзких подобающим способом. К тому же противник, по всей вероятности, станет жечь и разорять окрестности сразу по прибытии, то есть тогда, когда в жителях ещё не угас дух сопротивления. Поэтому государю нечего опасаться — ведь через несколько дней, когда люди поостынут, несчастье уже случится, ущерб будет нанесён, и изменить будет ничего нельзя; им останется только теснее сблизиться с государем, ради которого они лишились крова и имущества, так что он, по их мнению, будет перед ними в долгу. Ведь люди по природе склонны привязываться не только к тем, от кого они испытывают благодеяния, но и к тем, кому оказывают их. Следовательно, если всё взвесить, благоразумному государю нетрудно будет поддерживать твёрдость своих сограждан во время осады, лишь бы для этого хватило пропитания и средств защиты.

Глава XI. О церковных принципатах

В настоящее время нам остаётся обсудить только церковные принципаты; связанные с ними трудности относятся лишь к их приобретению, ибо приобретают их с помощью доблести или удачи, а для их удержания не требуются ни та, ни другая, ибо они опираются на старинные установления религии, столь могучей и влиятельной, что их государи остаются у руля власти, как бы они ни правили и поступали. Только они владеют государствами, но их не обороняют, владеют подданными, но ими не управляют, и государства, за отсутствием обороны, у них не отнимаются; и подданные, за отсутствием правления, ни о чём не беспокоятся — они не мыслят и не могут быть отчуждены от них. Таким образом, только этот вид государственного управления даёт счастье и покой, но поскольку этими государствами руководит высшая причина, недоступная человеческому уму, я не стану говорить об этом, ибо лишь самонадеянный и безрассудный человек отважился бы разглагольствовать на эту тему, ведь их возвышает и охраняет сам Бог. Тем не менее, когда бы кто-то стал у меня допытываться, отчего Церковь достигла такого светского величия, что если до Александра итальянские властители, и non solum те, что назывались державными властителями, но и всякий барон и сеньор, даже мельчайший, ни во что не ставили её светскую власть, а сегодня перед ней трепещет французский король, потому что она сумела изгнать его из Италии и сокрушить венецианцев, то, хотя это общеизвестно, мне кажется нелишним освежить причины этих событий в памяти.

Перед нашествием французского короля Карла в Италию власть в стране была поделена между папой, венецианцами, королём Неаполитанским, герцогом Миланским и флорентийцами. Заботою этих держав были в основном две вещи: чтобы в Италию не вторгались чужеземные войска и чтобы никто из итальянских властителей не расширил свои владения. Больше всего подозрений внушали папа и венецианцы. Венецианцев помогало сдерживать единение всех прочих, как было при защите Феррары*, а уздой для папы служили римские бароны, разделённые на две партии, Орсини и Колонна, которые без конца ссорились между собой. Затевая вооружённые стычки в непосредственной близости от папы, они делали его власть вялой и немощной. И хотя иной раз появлялись отважные папы, например Сикст, tamen судьба или неспособность никогда не позволяли им избавиться от этого неудобства. Причиной тому — недолговечность пап, ибо за 10 лет, которые в среднем приходились на каждого из них, им с трудом удавалось ослабить одну из партий, и если, к примеру, кто-то из пап мог почти начисто извести приверженцев рода Колонна, то за ним на престол всходил другой, враг семейства Орсини, который поощрял возрождение первых, а вторых уже не успевал побороть. Из-за этого светская власть папы ценилась в Италии невысоко.

Затем появился Александр VI, который более чем кто-либо из всех ранее правивших пап показал, сколь велики возможности римского первосвященника, располагающего деньгами и силой, и совершил, через посредство герцога Валентино и пользуясь приходом французов, все вышеописанные деяния, о которых я говорил выше по поводу герцога. И хотя он собирался возвысить герцога, а не Церковь, его поступки послужили к её пользе, ибо после смерти папы и падения герцога Церковь унаследовала плоды трудов Александра. Потом на престол взошёл папа Юлий, который застал Церковь на подъёме, овладевшей всей Романьей и усмирившей римских баронов, партии которых были разгромлены ударами Александра. Кроме того, был открыт новый способ добывания денег, до Александра не использовавшийся*. Всё это non solum было воспринято Юлием, но и приумножено им; он задумал присоединить Болонью, приструнить венецианцев и изгнать французов из Италии. Во всех этих начинаниях он преуспел и заслужил тем больше похвал, что сделал это для возвышения Церкви, а не какого-либо частного лица. Партии Орсини и Колонна он сохранил в том же состоянии, в котором нашёл их, и хотя кое-кто из их главарей был не прочь взбунтоваться, tamen их сдерживали два препятствия: во-первых, величие Церкви, заставлявшее их опасаться, во-вторых, отсутствие своих кардиналов, которые обычно вызывали между ними раздоры. И всякий раз, как у этих партий будут появляться собственные кардиналы, они будут причиной беспорядков, ибо кардиналы питают в Риме и вне его партийный дух, и бароны бывают вынуждены его защищать. Таким образом, властолюбие прелатов рождает ссоры и мятежи среди баронов. Итак, Его Святейшество папа Лев принял титул главы могущественной Церкви, и если его предшественники возвысили её силой оружия, то можно надеяться, что он прославит и возвеличит её своим милосердием и неисчислимыми добродетелями.

Глава XII. Какого рода бывают войска и о наёмных солдатах

Мы обсудили в подробностях все разновидности принципатов, о которых я предложил беседовать вначале, отчасти рассмотрели причины их благоденствия и упадка и показали, какими способами многие пытаются их приобретать и удерживать за собой. Теперь же мне остаётся рассказать о том, каким образом каждый из вышеназванных принципатов может обороняться и нападать. Мы уже говорили прежде, что государю необходимо иметь надёжный фундамент, в противном случае он непременно потерпит крах. Основанием же всех государств, как новых, так и древних и смешанных, служат хорошие законы и хорошие войска. Но поскольку не может быть хороших законов там, где нет хорошего войска, а там, где оно есть, хорошие законы обеспечены, я не стану говорить о законах и скажу о войсках.