Александр Шубин - Левая политика. Предварительные итоги. Страница 8

Теоретически кризис смены волн может быть пройден по мягкому сценарию. Однако нет оснований полагать, что необходимые перемены смогут совершиться вследствие сознательного вмешательства глобальных политических институтов. Такое вмешательство потребовало бы сменить политику удешевления рабочей силы политикой повышения зарплаты и поднятия образовательного уровня работников (что неминуемо потребует сокращения рабочей недели). Политика ликвидации «социальных издержек» должна быть заменена расширением в обществе социальных гарантий, включающих бесплатные медицину и образование. Спонтанная инфляция при таком сценарии легко могла быть остановлена вследствие восстановления потребления. Реализация данной стратегии позволила бы избежать колоссального уничтожения кризисом накопленных богатств, но потребовала бы их перераспределения, а также осуществления на мировом уровне согласованных действий по преодолению кризиса, включая решительное вмешательство межгосударственных институтов в дела частных компаний. Она почти неизбежно должна сопровождаться сменой «управленческого персонала» в виде политических элит и радикальным изменением господствующей идеологии, что ни в одном обществе не может произойти без сопротивления.

В геоэкономическом плане потребовалось бы снять барьеры на перемещение рабочей силы, ликвидировав локальные рынки дешёвого труда и компенсировав дефицит специалистов в одних регионах за счёт избытка в других (Европа, Северная Америка, Япония).

Все названные меры могли бы способствовать плановому технологическому перевооружению промышленности и переходу к её интенсивному развитию.

Вследствие того, что данный сценарий целиком противоречит интересам корпораций и означает отказ от всей прежней неолиберальной политики, в настоящее время он является чисто теоретическим и не может рассматриваться всерьёз. Но это не означает, что под давлением снизу его элементы не могут быть частично реализованы. В конечном итоге, несмотря на консервативное сопротивление мировых элит, мировое хозяйство под воздействием внутренних противоречий будет развиваться именно в направлении очерченных выше преобразований.

Второй путь является стихийным и логично вытекает из непринятия означенных мер в ближайшее время. Согласно логике глобального кризиса (взятой вне расстановки сроков), инфляция продолжится и через некоторое время наложится на падение объёмов промышленного и сельскохозяйственного производства. Сбой в торговле приведёт к остановке значительной части мировой индустрии. Крупное биржевое падение вместе с обрушением национальных рынков недвижимости также способствует переходу инфляции в стагфляцию. Финансовая помощь государства не сможет поддерживать активность компаний продолжительное время и не восстановит потребительские рынки. Протекционистские меры сами по себе также не принесут желаемых результатов, поскольку международное разделение труда в современном мире очень велико. Материальные ресурсы правительств окажутся исчерпаны. Искусственное разделение мирового рынка труда на сегменты с разным уровнем оплаты и социальными отношениями потеряет своё прежнее значение, поскольку доходы граждан «первого мира» будут обрушены. Структура общественного потребления также изменится, что будет иметь далеко идущие последствия.

Экономическое падение перейдёт в продолжительную депрессию, в ходе которой и произойдут системные изменения мирового хозяйства. Не допускаемые глобальными монополиями к реализации с 1960-х годов технологии начнут внедряться и позволят существенно удешевить продукцию. Обратной стороной удешевления товаров станет повышение спроса на высококвалифицированную рабочую силу. Обострится корпоративная конкуренция. Руководство компаниями станет более сложным и потребует от управленцев больших технических знаний. Произойдёт вторая «революция менеджмента», которая в значительной мере отменит привилегированные позиции элит, сформировавшихся в ходе первой. Участие в принятии управленческих решений высококвалифицированных специалистов на производстве также может стать вероятным уже в первом посткризисном цикле подъёма (5–8 лет: 2012–2019 годы). Развитие производства получит в экономике приоритет по сравнению с торговлей и финансовыми спекуляциями. После кризисного сокращения энергопотребления возобновится его рост. Однако значение углеводородов, вероятно, существенно упадёт. Широкое внедрение биотоплива также, очевидно, не состоится. Экономике потребуется дешёвая энергия, производимая в больших, чем прежде, количествах. Под воздействием кризиса в этой сфере логично ожидать крупных прорывов.

Независимо от сценариев, кризис приведёт к возрождению протекционизма как в богатых странах Запада, так и в государствах периферии. Политика будет проводиться таким образом, чтобы по возможности не затрагивать продукцию своих корпораций, производимую в других странах. Новый протекционизм станет орудием глобальной корпоративной конкуренции. Транснациональные корпорации, контролирующие рынки производства и сбыта одних стран, будут защищать их от посягательств капитала других стран. То есть «национальный протекционизм» для многих государств периферии явится формой защиты интересов господствующего на рынке транснационального капитала. Вместе с тем взаимная зависимость экономик возрастёт; в «старых индустриальных странах» начнётся реиндустриапизация, направленная в большой мере на выпуск средств производства, предназначенных для промышленности периферии. Обострение корпоративной конкуренции обернётся ростом числа конфликтов в мире, поскольку взлом рынков потребует политического либо военного вмешательства.

По итогам кризиса мироэкономика станет ещё более монополизированной. Произойдёт много корпоративных поглощений. Большинство малых предприятий не сможет пережить смену конъюнктурных волн. В результате того, что принятие действенных мер по преодолению хозяйственного спада будет откладываться, уничтожение кризисом накопленных богатств окажется колоссальным. Исходя из реализуемых сегодня стратегий и опыта кризисов 1900 года (с депрессией до 1903 года), 1929–1933 годов и 1969–1982 годов (четыре кризиса), это можно сказать с большой уверенностью. В XIX веке смена хозяйственных волн также проходила болезненно: кризис 1847–1849 годов охватил всю Европу и во многих странах привёл к революции, а кризис 1873–1878 годов стал самым продолжительным в истории.

Лишь в период кризиса 1929–1933 годов, на последней его стадии, рядом правительств были принятые действенные антикризисные меры. Там, где вмешательство государства в дела частных компаний оказалось большим (США), экономика быстрее оправилась от разрушительных последствий хозяйственного обвала. Однако во время Великой депрессии власти США пошли на повышение роли государства в управлении экономикой лишь под давлением снизу и в последний момент кризиса. Практиковавшиеся до этого меры по восстановлению финансовой устойчивости компаний и простое предоставление им государственных заказов не дали ожидаемых результатов. Кризис 1948–1949 годов (также знаменовавший смену длинных волн) проходил в условиях гигантских военных разрушений и поэтому не нанёс мировому хозяйству настолько большого вреда.

Мировой кризис поставит вопрос социализации мигрантов и обострит проблему крайне нерационального использования трудовых ресурсов планеты. Общественное неравенство возрастёт, но неравенство в доходах между рабочими старых и новых индустриальных регионов планеты сократится. Соответственно вырастет и уровень их взаимной солидарности. Потеря многих капиталов в результате глобального экономического спада приведёт к значительному удорожанию кредита, что также будет стимулировать быстрое техническое обновление промышленности. Получение высоких прибылей окажется напрямую зависимым от технологического опережения конкурентов.

Ещё до осени 2008 года логично ожидать в США переход кризиса от финансовой стадии, затрагивающей банковский и биржевой сегменты экономики, к торговой стадии. В июле-августе могут быть получены первые серьёзные подтверждения провала в США политики возврата 168 млрд долларов налогоплательщикам. Спрос не будет восстановлен, торговые сети и небольшие предприятия начнут признавать понесённые убытки. Распродажи, очевидно, будут продлены, а закупка новых товаров приостановлена. Одновременно в ЕС и других странах относительно высокого потребления проявятся аналогичные тенденции.

Вслед за информацией о сбое в американской сфере торговли кризис неминуемо начнёт поражать мировой индустриальный сектор. К концу года падение производства откроется не только в США, но и в ряде «новых индустриальных стран». Прежде всего заморозка заказов скажется на Китае и других «тихоокеанских тиграх». Экономики стран, входящих в Североамериканскую зону свободной торговли (НАФТА), тесно связанные с США, также могут пострадать уже в текущем году. Негативная информация о состоянии американского национального хозяйства приведёт к ряду новых обвалов на фондовых рынках планеты, чем завершится весенне-летний период биржевой стабилизации. Первый сигнал подготовляемого окончания паузы дал 6 июня обвал на американском фондовом рынке, начавшийся после обнародования сведений об ухудшении положения национального хозяйства в мае. Индекс Dow Jones потерял 3,13 %. Фондовое падение в США немедленно отразилось на всех ведущих биржах планеты.