Павел Данилин - Воссоединение Страница 9

Глядя сегодня в тот далекий декабрь 2012 года, я по-новому перечитываю собственное выступление в клубе «Сковорода»: «Мы понимаем, что на Украине есть серьезные разногласия по поводу Таможенного союза. Значительной части элиты, особенно бизнес-кланам, которые являются центрально образующими, вступление в Таможенный союз не приносит тех экономических дивидендов, о которых мы говорим в отношении всей Украины. Поэтому, конечно, они больше смотрят на европейское направление, на евроинтеграцию. И конечно же, их влияние на Януковича и окружение Януковича достаточно велико». Я даже не представлял себе, насколько велико это влияние.

Выступая, я поймал на себе сочувственный и грустный взгляд бывшего председателя Верховной рады Украины Владимира Литвина. Он изредка кивал и порывался что-то сказать, но все время сдерживался. Действительно, украинские политики лучше нас видели, что в украинских элитах начинается консолидация по вопросу евроассоциации. И уже через несколько недель выступления, подобные моему, будут возможны лишь в узких и специализированных изданиях, клубах с закрытым членством. А затем и вовсе пропадут как класс. На Украине начиналась эпоха самой успешной цензуры – цензуры собственника.

Януковича буквально выдернули из кресла, в котором он был готов подписывать договора с Москвой. Можно представить, что это были представители олигархата в лице Виктора Пинчука, представители старой элиты в лице Леонида Кучмы и представители команды так называемых младореформаторов в лице Александра Ющенко а также членов «семьи» Януковича Сергея Арбузова, Александра Клименко и Сергея Курченко. Недоумевающего и мало что понимающего в реальной политике президента поставили перед фактом: нужно заключать союз с Европой, а Россия побоку.

Весь 2013 год массмедиа и экспертное сообщество Украины обрабатывало население, внушая идею, что евроассоциация является панацеей – лекарством от всех наследственных болезней Киева. Красной нитью проводилась мысль, что после подписания соглашения Украина станет частью Европы. Подспудно давалось понять, что это будет означать чуть ли не членство в ЕС (чего в соглашении и близко не было), что означало безвизовое передвижение и высокие социальные гарантии.

Неудивительно, что если в августе 2012 года число тех, кто одобрял стремление Украины в ЕС, составляло всего лишь 32%, а тех, кто поддерживал вступление в ЕС, было на 10% больше (42%), то уже через год – летом 2013 – число сторонников евроассоциации возросло до 59%, а число сторонников вступления в Таможенный союз сократилось до 24%. Пропаганда действовала, и в ней участвовали медиаресурсы как «младореформаторов» и «младоолигархов» клана Януковича, так и телевизионные проекты Пинчука и его жены, так и телеканалы Петра Порошенко. Повторюсь, что весь 2013 год на украинский народ воздействовала массовая пропаганда со стороны коллективной олигархии, принявшей однозначное решение о том, каким путем должна идти страна.

Перед агонией

После того как стало понятно, что Янукович в очередной раз решил «переметнуться», в декабре 2012 года Совет иностранных дел Евросоюза одобрил заключение относительно Украины, в котором выразил готовность подписать соглашение об ассоциации на саммите «Восточного партнерства» в Вильнюсе в ноябре 2013-го при условии, что Киев «продемонстрирует решительные действия и ощутимый прогресс в реформировании избирательного законодательства, решении проблемы выборочного правосудия и продолжении конституционных реформ». То есть, несмотря на критику, которая исходила из Брюсселя на протяжении всего 2012 года по делу Тимошенко, теперь она упоминалась лишь косвенно, как «прогресс в решении проблемы выборочного правосудия». По сути дела, ЕС дал понять: судьбой Тимошенко можно и пожертвовать.

При этом европейские дипломаты не могли не видеть, что задевают соглашением российские экономические и геополитические интересы. Экономики России и Украины в силу исторических особенностей глубоко интегрированы (значительная часть украинских предприятий является смежниками российских производств). В культурном плане наши страны близки. К тому же значительная часть населения Украины на деле считала себя русскими. Москва не могла остаться в стороне, умыв руки.

27 июля 2013 года российский президент Владимир Путин прибыл в Киев, где провел переговоры с Януковичем, пытаясь убедить того в опасности планов по евроинтеграции. Хотя официальным поводом для визита Владимира Путина в Киев было участие в мероприятиях по празднованию 1025-летия Крещения Руси, вопросов о соглашении с ЕС было не избежать. На официальной, открытой для прессы части встречи двух президентов прямым текстом об этом не говорилось, президенты заявляли о духовном единстве народов России и Украины, но после встречи тет-а-тет Янукович явно чувствовал себя не в своей тарелке.

А вот Владимир Путин после переговоров появился на конференции «Православно-славянские ценности – основа цивилизационного выбора Украины» и ответил там, в том числе и на вопрос об евроинтеграции Украины: «Мы будем уважать любой выбор украинского народа и украинского государства по глубине участия в тех интеграционных процессах, которые происходят на постсоветском пространстве. Но есть факты, которые, в общем, говорят сами за себя. У нас в первом квартале этого года с Украиной товарооборот упал на 18 с лишним процентов. В позапрошлом году в странах Таможенного союза он вырос на 34 процента, в прошлом году – еще, по-моему, на 11 процентов, и в первом квартале этого года у нас рост тоже составил 2 или 3 процента, несмотря на спад в мировой экономике. У нас подъем постоянный», – так описал Путин преимущество «восточного» выбора для Украины перед «западным».

То есть Владимир Путин прозрачно намекнул, что евроассоциация будет способствовать дальнейшей деградации торговых связей украинской и российской экономик. Как справедливо отмечал Путин, выступая на той конференции, «у нас с вами, слава богу, сегодня единая транспортная система, единая энергетическая система, электроэнергетика, у нас глубочайшая кооперация между целым рядом важнейших отраслей экономики, без которой эффективно развиваться соответствующие предприятия, целые отрасли экономики не в состоянии».

Соглашение о евроассоциации на словах выглядело совершенно безобидно. ЕС обычно заключает подобные соглашения в обмен на обязательство проведения политических, экономических, торговых или судебных реформ. Ассоциированное государство, в свою очередь, может получить беспошлинный доступ к некоторым или всем рынкам ЕС, рынку сельскохозяйственных продуктов и так далее, а также финансовую или техническую помощь. Соглашение об ассоциации может включать в себя соглашение о свободной торговле между ЕС и третьей страной. Вроде бы все в порядке. Но были и нюансы, ведь Украина также открывала свои рынки для европейских товаров, что не устраивало Россию.

Раз уж вспомнили про клуб «Сковорода», стоит привести слова советника президента России Сергея Глазьева, который солировал на встрече с членами клуба через полгода после моего посещения Киева. Выступая на встрече, Глазьев подчеркивал, что «в случае интеграции с ЕС на условиях свободной торговли Украина вообще никаких льгот не получает. Это соглашение характеризуется несбалансированностью, то есть Украина, со своей стороны, соглашается подчиниться нормам ЕС по торгово-экономической политике и снять таможенные пошлины с европейских товаров, а ЕС никаких обязательств в отношении доступа украинских товаров на европейский рынок безоговорочно на себя не принимает. Это как если бы вы у себя ввели визовый обмен: европейцы ездят без виз, а вы ездите с визами».

Кто оплачивает банкет

Несмотря на оголтелую пропаганду по обеим сторонам границы, и украинцы, и европейцы пытались подсчитать, во сколько встанет Киеву его вариант евроинтеграции. 20 сентября 2013 года глава Немецкой консультационной группы Риккардо Джуччи по результатам двухнедельной работы ведущих берлинских экономистов отправил украинскому вице-премьеру Арбузову любопытный документ. В докладе Джуччи говорилось следующее: «Украинский экспорт в Россию сократится на 17%, или на 3 миллиарда долларов в год». Там также содержались данные, которые свидетельствовали о том, какие именно отрасли Украина будет вынуждена принести в жертву ради более тесных отношений с Евросоюзом.

Всерьез встал вопрос: а кто будет платить за евроинтеграцию? Ведь в противном случае речь шла банально о банкротстве Украины, для экономики которой разрыв отношений с Россией был бы очень серьезным ударом. Евросоюз в случае подписания мог бы предоставить Украине 825 миллионов долларов – это погоды никак не делало. Совокупный госдолг Украины в сентябре 2013 года достиг 69 миллиардов долларов, а резервы упали до 20,6 миллиарда. Экономика находилась в состоянии стагнации и без всякого соглашения об ассоциации, которое, в свою очередь, неизбежно бы ухудшило состояние украинских финансов.