Анатолий Гончаров - Мадам, уже падает Листьев Страница 9

Аминова, как и следовало ожидать, выпустили через месяц под подписку о невыезде, но внутренние вибрации у бывшего агента КГБ «Полякова» не прекратились. На этот счет существует в радиофизике так называемая «теория когерентности». В самом общем смысле она заключается в том, что некий объект, находясь в состоянии вибрации, может создать вокруг себя такие колебания, которые его же и разрушат. «Поляков» забыл, наверное, об этом эффекте – запамятовал, что еще в неправильный период своей карьеры защитил кандидатскую диссертацию на тему «Когерентные эффекты взаимодействия движущихся источников излучения».

Эффектами пикантного взаимодействия запечатленных Аминовым персон занималась бригада из восьми следователей Генпрокуратуры РФ. Владелец коллекции напряженно комментировал эпизоды: когда, где и при каких обстоятельствах. Аминов, словно Шехерезада, чувствовал, что пока разматываются клубки компроматов, он будет на свободе, хотя и под подписку. Возможно, даже останется невредим и сумеет вернуть изъятую у него коллекцию подлинных художественных ценностей стоимостью примерно в 10 миллионов долларов.

Вячеслав Маркович очень старался, понимая, что как только он возьмет паузу или наскучит слушателям вялыми попытками скрыть истину, так сразу же возникнут нестерпимые для нежного слуха вопросы – откуда у него взялся старинный свиток Торы, похищенный некогда в Петербурге из государственного хранилища, и почему в его доме находятся произведения искусства, атрибутированные в Третьяковской галерее. Пришлось, как на спиритическом сеансе, вызывать к жизни всех призраков, тайно посещавших «Лужки».

– А это кто? – спросили у Аминова, когда на мониторе возникла осанистая фигура в черном клобуке, а чуть позже – без сурового монашеского прикида, в одном исподнем – фигура иерея, явно намеревающегося пренебречь обетом безбрачия. Пастырь добрый деловито блаженствовал, Аминов добросовестно свидетельствовал:

– Это игумен Иоанн, иначе говоря -Иван Экономцев, возглавляющий отдел катехизации и религиозного образования Московской патриархии. Духовный наставник Владимира Олеговича.

– А вам он зачем в таком непотребном виде? С какой целью велась скрытая съемка?

– Понимаете, я ведь не сижу в «Лужках» с утра до вечера и не отбираю сюжеты. Люди включают аппаратуру на всякий случай, я потом просматриваю. Эту запись сохранил ради экзотики. Игумен раза два или три отдыхал там и если исходить из чисто художественного восприятия, имея в виду известный фильм «Последнее искушение Христа»… Возьмите Бергмана…

– Не надо Бергмана. Возьмем Немцова. С кем он тут?

– Фотомодель агентства «Мадемуазель». А кто это конкретно, я сейчас просто не вспомню.

– И сколько лет ей, тоже не помните?

– Сейчас уже восемнадцать, наверно. Или около того.

– А тогда?

– Шестнадцать или около того.

– А тем, которые с игуменом?

– Тем?.. Тоже около того.

– Значит, по пятнадцати, так? А на этой кассете кто? Опять игумен Иоанн? Деловой разговор олигарха с пастырем?

– Можно сказать и так, – кивнул Аминов.

– Я сам до конца не разобрался, о чем это они. Да и слышно плохо, игумен со спины снят, по-другому не получилось…

Игумен Иоанн: – Если мы говорим, что греха не имеем, значит, обманываем самих себя, и праведности в нас нет. Если исповедуемся во грехах наших, то простятся они, и очистимся мы от всякой неправды. Истинно говорю вам, Владимир Олегович.

Потанин: – Да, грехи наши… Хорошо отдохнули, отец?

Игумен Иоанн: – Излилась благодать, да… Но и дщери, доложу я вам. Ох и лукавые! Я ее только ущипнул, а она мне: сто долларов, папаша!

Потанин: – Разберутся с нею! Голой и босой в Москву пойдет. Это которая из них? Кристина? На «субботник» закину!..

Игумен Иоанн: – Помилуйте, Владимир Олегович, какие разборки! Она поняла, что иго мое – благо, и бремя мое легко. Укротил сердцем. А та вторая очень даже хороша. Царям земным любодействовать с нею, а не пастырям бедным.

Потанин: – Так сколько, вы говорите, надо всего на проект?

Игумен Иоанн: – Митрополит просил передать, что тысяч триста примерно. Не рублей, конечно. А лучше так и все четыреста.

Потанин: – Столько не смогу сейчас. Сто тысяч в качестве первого взноса, а там посмотрим, только вы, как договаривались, устроите мне аудиенцию у Патриарха.

Игумен Иоанн: – С владыкой постараемся все устроить. Однако при ста тысячах мы просто по бизнесу не уложимся. Структура затрат такова, что никак не уложимся. Надо, Владимир Олегович, наших людишек на телевидении поддержать, чтобы ударили по растлителям духа, да и завладели кнопкой ТВ-6… Триста тысяч! А лучше так и все четыреста.

Потанин: – Сейчас смогу только двести тысяч, отец Иоанн. На неделе слетаю в Нью-Йорк, на всемирный форум, там встречусь с Михал Михалычем…

Игумен Иоанн: – Это уже другой разговор. Кто такой Михал Михалыч?

Потанин: – Касьянов. Власть и надежда наша.

Игумен Иоанн: – Вот и возьми у него от лица паствы страждущей, неимущей! Грех не взять. Проси сразу миллион. При его власти это не деньги. А мы на патриархии примем коллегиальное решение ваших проблем, не станем ждать еще полгода. И вы сподобитесь ордена святого преподобного Сергия Радонежского третьей степени.

Потанин: – Третьей у меня уже есть.

Игумен Иоанн: – Значит, второй. Это я запамятовал. Ну что ж, пойду в свою опочивальню… Не к ночи будь сказано, Владимир Олегович, зачем ты сюда Немцова пускаешь? Неуязвимый в своей пошлости человек, это так, но вопрос мой в другом. Он же из бросовой агентуры КГБ. Не знал или это тебе все равно?

Потанин: – Во-первых, не знал, а во-вторых, он сам сюда рвется. Как отказать? Он сменил меня на посту вице-премьера.

Игумен Иоанн: – После в его кабинет Маслюков въехал, а там все «жучками» утыкано. Нет ли и здесь этих насекомых? Он живет на Садово-Кудринской, 9, так? Где Ястржембский, Сысуев, Починок. Все трое почти одновременно оказались в опале. Только Починка пересадили в другое место, на бесхлебицу, а тех прогнали без объяснения причин. А причина одна – Немцов…

Следующая запись с камеры видеонаблюдения явила взору следователей молодую женщину пикантной наружности. Лицо ее обрамляли золотистые локоны, глаза горели недобрым огнем, а на груди висел фотоаппарат с телеобъективом. Звука не было.

– Это Хайди Холлинджер по прозвищу Стреляющий Глаз, – пояснил Аминов. – Известна высшим кругам, ими же опекаема.

– А что ей в «Лужках» понадобилось?

– Требовала встречи с Немцовым, но тот побоялся выйти. Пусть, мол, передаст свою просьбу через охрану. Хайди передала одно слово: гадина!..

– И после этого, как вы сказали, Немцов стал сдвинутый на всю голову, так?

– Не совсем. Сдвинулся он несколько позже. В журнале «Люди» появилась фотография: полуодетый Немцов в окружении стаи обнаженных нимфеток. Скандал случился неописуемый. Главный редактор был уволен, журнал закрылся. Про Немцова стали ходить слухи, что его заказали. Лично я в это не верю. Возможно, когда-нибудь кому-то и понадобится его смерть, а сейчас это просто акт мести со стороны обманутой женщины по прозвищу Стреляющий Глаз…

Р. 3. Спустя годы смерть Немцова понадобилась многим. Все концы укрылись в мутных водах Москвы-реки. И депутаты Госдумы РФ с легким сердцем отказались почтить память убиенного протокольной минутой молчания. Зачем, когда он сам замолчал навсегда?..

12-17 марта 2015 года.

Глава 123

ФАРС И ДРАМА НА МОСТУ

Имеется в виду, конечно же, Большой Москворецкий мост, на котором 27 февраля 2015 года застрелили Бориса Немцова. Это именно то место, где фарс оборачивается драмой, а драма, соответственно, тяготеет к фарсу.

Почему так? Потому что Кремль рядом, да охрана далековато. И храм Василия Блаженного на виду, да иерархи, видимо, отдыхают. Не исключено, что в «Лужках».

Мало кто помнит сегодня, что произошло в ночь с 14 на 15 октября 1995 года на Москворецком мосту, когда доморощенный террорист Виктор Сургай, уроженец поселка Кирпичи Туапсинского района, захватил в заложники южнокорейских туристов. 25 человек оказались в плену у террориста под стенами Кремля – чего, спрашивается, стоит Служба безопасности, возглавляемая генералом Коржаковым, если такое происходит в самом сердце российской столицы?..

Таков был коллективный вопль СМИ, контролируемых связкой Лужков – Гусинский… Таковым он и прозвучал. Но поразил обе противоборствующие стороны, а главный приз в виде «Норильского никеля» достался третьей.

Операцию по освобождению заложников возглавил тогдашний директор ФСБ Михаил Барсуков. Однако в эфире были зафиксированы не его переговоры со снайпером, а Лужкова: «Ты точно попадешь в него? Ты хорошо видишь его?»

Вопросы прозвучали, когда с террористом вроде бы уже договорились. Хотя требования Виктора Сургая были весьма переменчивы: вначале 30 миллионов долларов, затем – 10, затем – один миллион, потом – снова 10. Готовясь к захвату автобуса с туристами, Сургай, гендиректор коммерческой фирмы «Великоросс», зарегистрированной почему-то не в родном Туапсе, а в Петропавловске-Камчатском, должен был, казалось, учесть, что в субботу вечером все банки закрыты. Откуда деньги для выкупа?