Владимир Пономарев - Тайны Царских Династий Мира. Фараоны - сыновья Солнца Страница 10

Когда бальзамировщики собираются, чтобы препарировать вскрытое тело, один из них пропускает руку через рану в грудной клетке и вынимает сердце и почки. Другой моет органы и делает их благоухающими с помощью пальмового вина и ладана. Когда уже тело омыто, его окончательно обрабатывают в течение более тридцати дней кедровым маслом, позже — миррой и корицей. Теперь тело защищено от влияния времени и, кроме того, источает замечательные ароматы.

Сердце — место духа, ума и переживаний — обрабатывали не так, как все остальные органы. Если сердце не оставляли в теле, то вместо него помещали священного скарабея. Сердце в цёремонии погребения играло очень важную роль — его взвешивали на Суде мертвых.

Во время сушки в тела помещали наполнители, чтобы форма тел не изменялась. В этих целях использовали травы, солому, песок пустыни. «Оживление» обезвоженных тел осуществляли при помощи средств косметики. Вино, мастики, молоко, кедровое масло должны были возвратить телу приятный цвет. За щеки клали полотняные подушечки, глазные впадины и ноздри закрывали пробками из смол.

Тело Хеопса подвергалось консервации 270 дней (такой временной период соответствует периоду внутриутробного развития ребенка). После этого началась вторая часть «воскрешения» — мумификация. Тело слой за слоем окутывали льняными бинтами, не менее 20 слоев. На каждый слой накладывали амулеты, талисманы из золота и драгоценных камней, клали разного рода украшения.

После «вторичного рождения» родился спеленутый мумифицированный фараон. Мумия была помещена в нильскую барку, и она медленно поплыла вдоль берега в долинный храм. Статуи богини Хаторы — покровительницы неба и Изиды — богини плодородия встретили вновь прибывшего возрожденного младенца, напоили молоком.

После кормления «младенца» процессия с мумией двинулась дальше. Дорога пролегала от реки из Долины смерти наверх к храму, где приносились жертвы смерти (приносились в жертву животные). Согласно представлениям древних египтян, мумии нуждались в пище так же, как живые люди. Поэтому в храмовых складах было заготовлено большое количество сладостей.

«Подкрепившись» снова, мумия Хеопса продолжила свой путь.

Красиво разрисованный иероглифами деревянный гроб на специальных носилках несла погребальная команда до входа в Великую пирамиду. Команда должна была преодолеть высоту 17 метров. Строители боялись грабителей, поэтому внутренние ходы сделали очень узкими, их можно было легко перегородить. Большие неудобства представляли и зигзагообразные коридоры, ведущие в камеру, где должен был стоять саркофаг с мумией. С большим трудом, почти ползком, носильщики еле-еле доставили деревянный гроб в «Камеру фараона». Там располагался каменный саркофаг, который строители во время постройки Великой пирамиды, наращивая ее блоки, постепенно поднимали вверх. Когда гроб уложили в саркофаг и закрыли каменной крышкой, опытные, умелые мастера освободили от поддержек 40-тонную каменную заслонку. Каменная громадная дверь, казалось, навеки закрыла вход в «Камеру фараона».

Как и все люди, фараон был грешным человеком. В гроб между ногами мумии клали папирус, своего рода оправдательный документ. Он был необходим, когда покойника вводили в высший зал суда, называемый Залом Двух Истин. На своем алтаре восседал бог Осирис. Две его сестры, Исида и Нефтис, стояли за его спиной. Четырнадцать помощников просматривались в глубине.

Посередине Зала Двух Истин стояли весы. Опору весов украшала голова Маат (Истины), а иногда — голова Анубиса или Тота. Весы охраняло чудовище. Тот, Анубис, Хор (Гор) и две Маат находились в центре зала. Анубис вводил покойного, облаченного в льняные одежды. Он приветствовал судью и всех богов:

«Привет тебе, великий бог, Владыка Двух Истин!

Я пришел, дабы узреть твою красоту!

Я знаю тебя, я знаю имена сорока двух богов, пребывающих здесь, на Великом Дворе Двух Истин, — они поджидают злодеев и пьют их кровь в день, как предстанут злодеи на суд Униефера. Вот я знаю вас, Владыка справедливости! К вам прихожу со справедливостью, ради вас отринул несправедливость». ’ Потом покойник произносит длинную речь оправдания, которая состоит из одних отрицаний:

Я не чинил людям зла.

Я не нанес ущерба скоту.

Я не совершил греха в месте Истины!..

Я не творил дурного…

Имя мое не коснулось слуха кормчего священной ладьи.

Я не кощунствовал.

Я не поднимал руку на слабого.

Я не делал мерзкого пред богами.

Я не угнетал раба пред лицом его господина.

Я не был причиною недуга.

Я не был причиною слез.

Я не убивал.

Я не приказывал убивать.

Я никому не причинял страданий.

Я не истощал запасы в храмах.

Я не портил хлебы богов.

Я не совершал прелюбодеяния.

Я не сквернословил.

Я не прибавлял к мере веса и не убавлял от нее.

Я не убавлял от аруры.

Я не обманывал и на пол-аруры.

Я не давил на гирю.

Я не плутовал с отвесом.

Я не отнимал молока от уст детей.

Я не сгонял овец и коз с пастбища их.

Я не ловил в силки птицу богов.

Я не ловил рыбу богов в прудах ее.

Я не преграждал жертвенного огня в час его.

Я не останавливал воду в пору ее.

Я не пропускал дней мясных жертвоприношений.

Я не распугивал стада в имениях бога.

Я не чинил препятствий богу в его выходе[8].

В «Книге мертвых» были расписаны все египетские грехи. Покойник должен был знать их все и отрицать. Он чист перед богами, поскольку он — нос того, кто дарует дыхание, кто дает жизнь всем египтянам.

После оправдательной речи сердце покойного клали на весы. Его взвешивали. Если обе части весов находились в равновесии, то бог Тот объявлял, что покойный достойно прошел испытание и теперь может называться «маа хэру» — «правдивый голосом». Чудовище, которое надеялось, что ему удастся сожрать вновь прибывшего, свирепо рычало, но достать праведника уже не могло.

Ибн Васиф писал: «пирамиды овеяны неземным духом. Перед ними резали жертвенных животных. Обряд должен был защитить их от всякого, кто приближается к ним, помимо посвященных, что отправляли необходимые ритуалы».

Были и святотатцы. Одним из них стал халиф аль-Мамун. Он собрал мастеров и рабочих, чтобы вскрыть Великую пирамиду и разграбить ее сокровища. Халиф испробовал все средства, бывшие в его распоряжении. В дело были пущены огонь, едкие вещества, тараны, однако настоящего входа аль-Мамун так и не обнаружил.

Ученый, просвещенный человек аль-Мамун прочитал немало научных трудов. Он решил, что вход в пирамиду традиционно расположен на ее северной стороне. Именно через северный вход душа Хуфу могла отлететь к околополярным звездам. Тянулись долгие месяцы тяжелого труда рабочих. Халиф уже готов был отказаться от своей затеи, когда произошел непредвиденный случай, который в корне изменил все намерения халифа. Рабочие услышали звук от падения камня внутри пирамиды. В этом месте сразу стали долбить и дошли до входного коридора. Так нашли вход в пирамиду, но он оказался герметически закупоренным.

Аль-Мамун проник в Великую пирамиду. Поскольку расчистить бесчисленные гранитные нагромождения оказалось невозможным, то халиф отдал распоряжение обогнуть препятствие. Проделали боковой тоннель в более мягком известняке. Что обнаружил халиф внутри Великой пирамиды, нам неизвестно. Молва гласит, что в небольшом помещении халиф увидел статую человека, изготовленную из зеленого камня. В действительности же это был саркофаг. Внутри лежал человек в золотых доспехах, украшенных неисчислимыми драгоценными камнями. На груди человека лежал великолепный меч, около головы находился красный рубин величиной с куриное яйцо, сверкавший в темноте словно огонь. Говорят также, что в камере стояла изумрудная чаша, наполненная золотом. Скорее всего, речь идет о саркофаге и мумии фараона Хеопса. Однако ни один из обнаруженных предметов не сохранился. Они исчезали неизвестно куда. Священную мумию бросили здесь же, в пустыне, а зеленое изваяние поставили в одном из Дворцов Каира, где его видели вплоть до 1118 г.

Халиф, подсчитав, что стоимость сокровищ, найденных в пирамиде, равнялась расходам на раскопки, сильно огорчился.

В 1927 году американский археолог Г. Райзнер смог обнаружить могилу матери фараона Хеопса. Все захоронение сохранилось в первозданном виде. Вещи, которые нашли в могиле, свидетельствовали о высоких эстетических запросах мамы фараона. Она пила пиво из золотых чаш, сидела на позолоченных стульях с резными подлокотниками, кровать покрывал роскошный балдахин. Волосы на ногах почтенной дамы удалялись небольшой бритвой. Косметический набор содержал восхитительные золотые баллончики с названиями: «Праздничное масло», «Первоклассное масло цедры», «Зеленая тушь для глаз», «Черная тушь для глаз».