Жорж Ру - Великие цивилизации Междуречья. Древняя Месопотамия: Царства Шумер, Аккад, Вавилония и Ассирия. 2700–100 гг. до н. э. Страница 11

Люди, жившие в Ираке в эпоху палеолита, не находились в изоляции. Через Сирийскую пустыню, в различных местах которой были обнаружены артефакты каменного века, они поддерживали связи со своими «сородичами», населявшими Сиро-Палестинский регион, и неудивительно, что кремневые орудия труда, найденные в обоих этих районах, имеют много общего. Местные обитатели также общались с жителями Анатолийского и Иранского нагорий. К примеру, в пещерах Шанидар и Хазар-Мерд были найдены артефакты, почти неотличимые от обнаруженных в пещере Биситун, расположенной в Западном Иране, и очень похожие на найденные в пещере Караин в Турции. В эпоху верхнего палеолита люди, жившие в пещере Шанидар, изготавливали некоторые орудия труда из обсидиана (вулканического стекла), ближайший источник которого находился в Армении, в районе озера Ван. «Переходя» от одной стоянки к другой, технологии изготовления каменных орудий труда добрались до Европы (конечно, если верить мнению некоторых исследователей о том, что ориньякская культура возникла на Ближнем Востоке). Местные особенности сохранились только в Иракском Курдистане благодаря его частично изолированному положению на краю Плодородного полумесяца. По мнению Р. Солецки, барадостская культура уникальна (по крайней мере, на Ближнем Востоке), а неандертальцы из пещеры Шанидар, хотя и жили позже своих сородичей с горы Кармель, не ассимилировались с homo sapiens, не превратились в них (в отличие от упомянутых выше древнейших жителей Палестины) благодаря эволюции. Наоборот, их внешний вид остался неизменным.

В заключение следует отметить, что солютрейская и мадленская культуры, в Западной Европе ставшие «преемницами» ориньякской и развивавшиеся в эпоху позднего палеолита, так и не «добрались» до Ирака, а значит, и любой другой части Западной Азии. Для этих регионов характерен непосредственный переход от ориньякской к микролитическим (мезолитическим) культурам, и эпоха мезолита являлась лишь небольшим шагом к неолитической революции.

Микролиты – небольшие орудия труда из кремня, которым придавалось множество разнообразных форм, – возникают на стадии развития человека, когда он становится достаточно умелым для того, чтобы выполнять множество различных сиюминутных задач, и умным, чтобы убивать дичь на расстоянии (с помощью стрел). На Ближнем Востоке микролитические культуры, очевидно, произошли от поздних ориньякских индустрий, причем этот процесс шел настолько постепенно, что определить, когда началась эпоха мезолита, для которой они характерны, почти невозможно. Если читатель хочет составить представление о датировках, то может ориентироваться на 10 000 г. до н. э. (судя по результатам радиоуглеродного анализа, к данному времени относятся самые поздние находки, сделанные в слое Б пещеры Шанидар), хотя эта дата более чем примерная.

Не менее трудно определить, когда закончился период мезолита. Согласно классической схеме, за ним должен следовать неолит, новый каменный век, но иногда отделить одну из этих эпох от другой крайне сложно. Начало периоду неолита, завершившемуся, когда люди стали использовать металлы, положила революция, не связанная с появлением новых способов обработки камня, – человек начал добывать себе пищу с помощью совершенно других методов – выращивания растений и разведения животных. Неолитические земледельцы на протяжении долгого времени использовали микролиты. Более того, основываясь на имеющихся в нашем распоряжении данных, мы не можем точно определить, когда произошел переход от присваивающего хозяйства к производящему. Мотыгу вполне можно использовать не только для обработки почвы, но и для выкорчевывания деревьев, серп – для срезания как дикой, так и выращенной человеком пшеницы, зернотерки и терочники – для перемалывания как дикорастущих семян, так и минеральных красок. Кроме того, далеко не всегда можно выяснить, каким животным – диким или одомашненным – принадлежали кости овец и крупного рогатого скота, которые находят археологи. Учитывая все обстоятельства, мы можем прийти к выводу о том, что лучшим критерием является наличие более или менее постоянного жилища, так как земледелие «привязывает» человека к определенному месту. Но и в данном случае порой сложно отличить сложенные из камня хижины охотников, для которых земледелие не было основным занятием, от жилищ полностью оседлых земледельцев.

Изучив источники, имеющиеся в нашем распоряжении, мы можем с определенностью утверждать лишь то, что неолитическая революция была постепенным процессом, на протяжении которого жители Ближнего Востока совершили несколько важных шагов в своем развитии, и произошла она около 7000 г. до н. э., гораздо раньше, чем где бы то ни было. Возможно, причина этого заключается в весьма благоприятных климатических условиях, сложившихся на Ближнем Востоке. К тому же данный регион является единственным во всем Старом Свете, где пшеница-двузернянка и ячмень растут в дикой природе. Ответ на вопрос о том, где именно было «изобретено» земледелие, остается ненайденным. На звание «самой древней из деревень» могут претендовать как иракские, так и палестинские поселения. Однако Ирак имеет определенное преимущество: на северо-востоке страны были обнаружены четыре поселения, расположенные недалеко друг от друга, на территории которых найдены артефакты, «иллюстрирующие» переход от мезолитической культуры к неолитической.

Первым из них стал слой Б пещеры Шанидар, в котором были найдены микролиты и орудия труда, изготовленные из обсидиана, «очень тонко и умело обтесанные», а также отбойники, терочники и зернотерки. При этом данная пещера является чисто мезолитическим памятником, где не было найдено свидетельств того, что ее обитатели занимались земледелием.

Второй памятник, Карим-Шахир, расположен почти в 10 км к востоку от Чамчамаля. Он занимает 0,8 га и состоит всего из одного культурного слоя, расположенного сразу под дневной поверхностью. Помимо кремневых орудий труда, относящихся к числу микролитов, археологами были обнаружены приспособления, которые могут свидетельствовать о том, что местные жители занимались земледелием. К их числу относятся кремневые лезвия серпов, каменные мотыги и терочники. Кроме того, по всей территории шла очень неровная вымостка из гальки, свидетельствующая о том, что в хижинах были полы, хотя археологи не сумели восстановить план данного поселения. Если Карим-Шахир был (как считают многие ученые) простой стоянкой людей, которые вели полукочевой образ жизни, для нас он может стать иллюстрацией того, как они жили на очень ранних этапах перехода к оседлости.

Более оседлая община земледельцев жила в Млефаате. Это небольшой холм рядом с дорогой, ведущей из Киркука в Эрбиль, где были найдены жилища в виде ям с крышей из веток, причем вокруг некоторых из них были сооружены стены из сложенных в кучу камней, а полы этих «домов» были выстланы галькой. Значительную часть орудий труда составляли каменные резцы и зернотерки.

От следующего поселения, Джармо, расположенного недалеко от Чамчамаля, Млефаат отделяет промежуток времени, продолжительность которого нам неизвестна. Археологические исследования в Джармо проводились профессором Р.Дж. Брейдвудом из Чикагского университета в 1948, 1950–1951 и 1955 гг. Искусственный семиметровый телль стоит на вершине очень крутого холма естественного происхождения и состоит из 15 слоев, расположенных один над другим. Для десяти из них характерно отсутствие керамики, что позволяет отнести их к эпохе докерамического неолита. Обитатели Джармо жили в квадратных домах, состоявших из нескольких помещений, построенных из спрессованной глины. В жилищах стояли очаги из ила и глиняные резервуары, расположенные ниже уровня пола.

Хозяева этих сооружений ели костяными ложками, шили с помощью костяных игл. Судя по находке каменных пряслиц, они умели ткать или плести изделия из льна и, возможно, шерсти. Эти люди использовали кремневые микролиты и сделанные из того же материала орудия труда обычного размера, обсидиановые лезвия. В частности, был обнаружен серп, лезвие которого сделано из кремня и прикреплено с помощью битума к деревянной ручке. Большинство крупных артефактов, таких как лезвия топоров, резцы, зернотерки, терочники, пестики и сосуды, найденные в помещениях, было вырезано из зачастую прекрасно обработанного известняка. Подобные орудия труда, наряду с обугленными зернами пшеницы и ячменя, являются неоспоримыми свидетельствами того, что жители Джармо занимались земледелием. Кроме того, 95 % костей, найденных на памятнике, принадлежит одомашненным животным: овцам, крупному рогатому скоту, свиньям и собакам.

Эти люди носили простые глиняные или каменные ожерелья, волнистые браслеты из мрамора и подвески из раковин, хоронили своих умерших под полами домов и изготавливали глиняные фигурки животных и изображения очень полной беременной женщины, «богини-матери», очевидно олицетворявшей таинственную силу плодородия. Первоначально докерамический период существования Джармо по результатам радиоуглеродного анализа ракушек улиток был датирован примерно 4750 г. до н. э., но проведенный впоследствии анализ угля позволил отнести его к более раннему времени, и профессор Брейдвуд датировал его примерно 6500 г. до н. э.