Александр Мосякин - Ограбленная Европа: Вселенский круговорот сокровищ Страница 12

Рейхсминистр иностранных дел Йоахим фон Риббентроп создал под крышей Министерства иностранных дел подразделения, призванные изымать архивы и документацию министерств иностранных дел оккупированных стран, а затем учредил Батальон особого назначения под командованием штурмбанфюрера СС барона Эберхарда фон Кюнсберга. Этот батальон культурграбителей насчитывал 304 солдата и офицера и состоял из четырех рот специалистов, призванных изымать архивные и библиотечные материалы и отправлять их в Германию. Первая рота особого батальона была придана германскому экспедиционному корпусу в Африке, вторая — группе армий «Север» (воевавшей под Ленинградом), третья — Центрально-Европейской армейской группе, четвертая — Южной армейской группе.

Под акцию была подведена идейная база, основанная на работах любимого Гитлером английского философа Хьюстона Стюарта Чемберлена (1855–1927), который утверждал, что европейская цивилизация своим возникновением обязана германцам. Отсюда проистекали две ключевые идеи «культурной политики» национал-социализма: идея уничтожения культур «неполноценных» и «враждебных» германцам народов и идея возвращения «на историческую прародину» всех когда-либо созданных произведений немецкого искусства. В 1940 году рейхсминистр пропаганды Йозеф Геббельс издал соответствующий приказ. А идеологию грабежа в духе идей нацизма разработал главный идеолог Третьего рейха, рейхсминистр по делам оккупированных восточных территорий Альфред Розенберг, который учил: «Достаточно уничтожить памятники культуры народа, чтобы он уже во втором поколении перестал существовать как самостоятельная нация».

В ведомстве Розенберга в дополнение к «карте сокровищ», сделанной ведомством Хольста, была составлена «культурная карта» Европы, где все народы и страны делились по расовому признаку: «свои», «союзные», «цивилизованные», «варварские», евреи и цыгане. Первых грабить было нельзя, вторых — по взаимному согласию, третьих — на усмотрение властей рейха, прочих — грабить безжалостно и беспощадно. Наложение «карты сокровищ» на «культурную карту» определяло алгоритм поведения оккупантов в той или иной стране. А уже во время войны был создан Особый штаб (айнзацштаб) рейхсляйтера Розенберга (Einsatzstab Reichs-leiter Rosenberg, ERR)[28], имевший представительства на всех оккупированных территориях Европы и превратившийся в крупнейшую организацию расхитителей культурных ценностей. Своих подчиненных Розенберг поучал: «Не оставлять без внимания ни один мало-мальски приметный музей, архив, собор, церковь. Все ценное описать, собрать, вывезти». С таким наказом, двумя «культурными картами» в планшетах и калькуляцией стоимости в головах Германия начала «культурно-финансовое» освоение Европы.

Первый опыт организованного грабежа вне пределов Германии нацисты получили в Австрии, правда здесь грабеж имел ряд особенностей. Ведь по рождению Гитлер был австрийцем, до февраля 1932 года — гражданином Австрии[29] и считал говорящих на одном языке немцев и австрийцев «двумя ветвями одной нации». Встречное движение к германо-австрийскому соединению началось еще в рамках Версальского мира. В марте 1931 года Берлин и Вена выступили с предложением о таможенном союзе, но державы-победительницы воспротивились этому. С приходом к власти Гитлера присоединение (аншлюс) Австрии стало неотъемлемой частью внешней политики Третьего рейха. Во все структуры соседнего государства внедрялась германская агентура, что вызвало резкое отторжение у австрийских властей. В октябре 1933 года пункт об аншлюсе был снят из программы австрийских социал-демократов, а в июне австрийский канцлер Энгельберт Дольфус запретил деятельность НСДАП на территории страны. В австрийском руководстве и обществе боролись две силы: одна выступала за слияние с Германией, другая — против.

25 июля 1934 года сторонники аншлюса — 154 австрийца из 89-го австрийского батальона СС, переодетые в форму австрийской гражданской гвардии, — ворвались в госканцелярию и захватили Э. Дольфуса, потребовав от него подать в отставку. Тяжело раненный канцлер отказался и, не получив должной медицинской помощи, умер от потери крови. В ситуацию вмешался союзный Дольфусу Муссолини, двинувший войска к австрийской границе, и мятежники были вынуждены капитулировать. Однако вскоре ситуация изменилась: Муссолини стал верным союзником Гитлера, а страны Запада, начавшие политику умиротворения, перестали противиться аншлюсу. В ноябре 1937 года Эдуард Вуд Галифакс, вскоре ставший британским министром иностранных дел, во время переговоров с Гитлером дал от имени своего правительства согласие на «приобретение» Австрии Германией. А 22 февраля 1938 года британский премьер-«миротворец» Невилл Чемберлен заявил в палате общин, что Австрия не может рассчитывать на защиту Лиги Наций.

Пользуясь этим, Гитлер перешел к решительным действиям. 12 февраля 1938 года австрийский канцлер Курт Шушниг был вызван в гитлеровскую резиденцию Берхтесгаден, где под угрозой военного вторжения подписал предъявленный ему ультиматум, ставивший его страну под контроль Германии. Однако, вернувшись в Вену, Шушниг назначил на 13 марта плебисцит по вопросу о независимости Австрии, что взбесило Гитлера. По приказу из Берлина днем 11 марта австрийские национал-социалисты заняли администрацию канцлера. С дулом у виска Шушниг по радио отменил плебисцит, объявил о своей отставке и приказал австрийской армии в случае вторжения немецких войск не вступать в боевые действия. Президент Австрии В. Миклас тоже оказался беспомощен.

Вечером 11 марта 1938 года канцлером Австрии стал ярый сторонник Гитлера, член НСДАП Артур Зейсс-Инкварт[30]. В ночь на 12 марта германские войска вошли в Австрию; австрийская армия капитулировала.

А 13 марта в 19 часов Гитлер торжественно въехал в Вену, где его встречали восторженные толпы людей. Такого приема Гитлеру не оказывал никто и нигде" В тот же день был опубликован закон о воссоединении Австрии с Германией, по которому Австрия объявлялась "одной из земель Германской империи" и отныне именовалась Остмарк. Выступая 15 марта в венском дворце Хофбург перед толпой, собравшейся на площади, Гитлер заявил: "Я объявляю немецкому народу о выполнении самой важной миссии в моей жизни", 10 апреля в Австрии и Германии состоялся плебисцит с вопросом: "Согласен ли ты с произошедшим 13 марта 1938 года воссоединением Австрии с Германией и голосуешь ли за список нашего фюрера Адольфа Гитлера?" На бюллетенях было два круга: над большим стояла надпись "Да", над маленьким — "Нет". По официальным данным, в Германии за аншлюс проголосовало 99,08 % избирателей, в Австрии — 99,73 %. К этим цифрам можно относиться по-разному, но факт остается фактом: в тот момент подавляющее большинство немцев и австрийцев хотели воссоединиться.

Теперь и юридически Австрия стала для Гитлера такой же немецкой землей, как Германия. Значит, грабить ее, реквизируя государственную собственность, было нельзя. Конфискации подлежало только движимое и недвижимое имущество "врагов империи" (политических противников аншлюса) и "неполноценных народов", прежде всего евреев. А поскольку под эти категории подпадал узкий слой богатых и очень богатых людей, нацистов в Австрии ждала сказочная добыча. Главный удар Гитлер нанес по австрийской ветви всемирного клана королей банкиров Ротшильдов, изъяв коллекции произведений искусства, недвижимость и банковские депозиты Луиса и Альфонса фон Ротшильдов. В Австрии было много и других еврейских коллекций искусства. Например, художественные собрания генерального директора Венского банковского союза Морица Бауэра и его родственника, австрийского сахарного короля Фердинанда Блоха. Дочь Бауэра, Адель, широко известная по знаменитому портрету "Золотая Адель" (1907) Густава Климта, вышла замуж за Ф. Блоха, а ее сестра Мария стала женой брата Ф. Блоха, Густава. Оба рода соединились и стали носить двойную фамилию Блох-Бауэр. Объединились и их коллекции, в которых шедевры старых мастеров соседствовали с творениями художников авангарда. Заслуженной славой пользовались также собрания Бонди, польского графа Ланцкоронского, графа Чернина и других.

Их первым делом и "приватизировали" прибывшие в Австрию "десантники" из ведомства Хольста и гестапо, а прикарманив главное, взялись за остальное. После аншлюса по всей Австрии стояли десятки набитых сокровищами особняков, имений и замков, владельцы которых бежали от Гитлера за границу, бросив свое имущество на произвол судьбы. "Бесхозных" сокровищ было столько, что гестаповцы не знали, что с ними делать, и постоянно запрашивали Берлин. В ноябре 1938 года вышло постановление Имперского министерства внутренних дел об "изъятии имущества у врагов государства", после чего началась "законная" конфискация австрийских частных собраний. Брошенное имущество изымалось полностью и безвозмездно. Так произошло с коллекциями бежавших в Швейцарию Блох-Бауэров. Не успевших эмигрировать оогатых евреев и политических противников режима вынуждали отдавать рейху свои богатства. Так поступили и с австрийскими Ротшильдами. Их без церемоний бросили в застенки гестапо и не выпускали, пока они не передали Гитлеру все свое движимое и недвижимое имущество. А выпустили их к французским родственникам лишь с паспортами и небольшой суммой денег в дорогу. Евреев победнее гестаповцы отпускали за границу за выкуп валютой или произведениями искусства, внесенный их родственниками. А если речь шла о нужном Гитлеру или Герингу шедевре, которым владел австрийский "ариец", ему делали предложение, от которого лучше было не отказываться.