Александр Мосякин - Ограбленная Европа: Вселенский круговорот сокровищ Страница 15

Следуя директиве фюрера, Геббельс создал группу из крупных музейных специалистов и приказал отправить в Германию все памятники культуры "германского характера" начиная с XV века. А по приказу Риббентропа при германском МИДе из числа экспертов Особого батальона была создана зондеркоманда, подчинявшаяся секретарю германского посольства в Париже штурмбанфюреру СС барону Э. фон Кюнсбергу (SK Kunsbeig). В нее вошли генеральный директор Государственных музеев Берлина профессор Кюммель, их главный хранитель доктор Мейер, сотрудники генеральной дирекции доктор Шмидт, профессор Кох и ряд экспертов рангом пониже. Зондеркоманде Кюнсберга поручалось "на основании особых указаний учесть и изъять художественные ценности, находящиеся в общественном владении, а также предметы искусства, принадлежащие частным лицам, особенно евреям", координируя свои действия с послом Абецем и Верховным главнокомандованием вермахта.

21 июля 1940 года, когда марионеточное французское правительство Филиппа Петена перебралось из Парижа в тихий южный городок Виши, "коричневый барон" доложил в Берлин о готовности приступить к изъятию ценностей из государственных музеев Франции и был возмущен, что те успели вывезти и спрятать свои коллекции. Как сообщил уполномоченный по охране произведений искусства при главе немецкой военной администрации во Франции граф В. Меттерних, "члены группы Кюнсберга и посольства бестактно и непристойно насели на работников Управления французскими государственными музеями и вырвали у них, наконец, списки (музейных ценностей. — Л. М.), порой пуская в ход угрозы". Заполучив их, ищейки Кюонсберга обшарили замки Блуа, Бриссак, Жеверни, Шамбор, Шерепетин, Суш, находившиеся в зоне немецкой оккупации, и изъяли спрятанные там художественные ценности, сетуя, что самое ценное ("Джоконду" Леонардо да Винчи и другие сокровища Лувра) французы успели вывезти на юг, в так называемую свободную зону.

В середине августа 1940 года в Париж прибыли "арийские" эксперты. Они составили первую опись награбленных культурных ценностей, а Абец приказал все самое ценное свезти в особняк немецкого посольства на улице Де-Лилль, 78, построенный в свое время по замыслу короля Пруссии. По этой описи Гитлер и Риббентроп решали, что оставить во Франции, а что вывезти в рейх. На оккупированной территории страны начался повальный грабеж. Произведения искусства, принадлежавшие французскому государству, изымались в качестве репарационных платежей, а собственность евреев отбиралась без всяких условий и оговорок, чему способствовал указ петеновского правительства, по которому все жители Франции, покинувшие страну во время боевых действий, объявлялись дезертирами, лишались гражданства, а их собственность конфисковалась. А так как большинство спасавшихся от нацистов людей были евреями, то указ был направлен прежде всего против них. Не случайно вишиские газеты, опубликовавшие длинный список граждан, чье имущество подлежало конфискации, назвали этот документ "Первый список еврейских дезертиров".

Этот указ, вышедший в конце июля 1940 года, как и принятый позднее "Еврейский кодекс", дал нацистам "юридическое обоснование" для грабежа. Впрочем, они в нем не нуждались. Еще 15 июля 1940 года главнокомандующий вермахтом фельдмаршал Вильгельм Кейтель издал приказ, предписывавший владельцам всех движимых произведений искусства стоимостью свыше 100 тыс. франков к 15 августа зарегистрироваться в соответствующей полевой комендатуре или в указанном ею месте. А 17 сентября Кейтель подписал директиву, по которой, в соответствии с приказом Гитлера, все имущество покинувших Францию евреев подлежало конфискации в пользу гестапо. Передача этой собственности французскому правительству в Виши или частным лицам запрещалась. Директива предписывала реквизировать все польские и словацкие библиотеки в Париже и все "бесхозное" еврейское имущество[33]. Через несколько дней барон фон Кюнсберг сообщил в Берлин о конфискации богатой коллекции искусства в квартире бывшего французского министра Ш. Менделя. Сам Мендель был отправлен в концлагерь, где и погиб. Следом были разграблены тысячи других особняков и квартир, и началась охота за богатствами Ротшильдов.

Как велики эти богатства, Гитлер и его окружение поняли еще в Австрии, где в их руках оказались деньги, собственность и собрания произведений искусства австрийской ветви Ротшильдов. Ее глава, барон Луис фон Ротшильд, в марте 1938 года был арестован гестапо и лишь через год смог выехать в Париж, передав все свое имущество в руки нацистов. Но куда более жирный улов ждал их во Франции, где жила самая богатая ветвь легендарного банкирского клана. Успеху предприятия способствовало то обстоятельство, что представители французской ветви Ротшильдов, как и их австрийские родственники, оказались не готовы к тому, что могучая Франция капитулирует всего лишь через месяц после вторжения немцев. Глава французского семейства клана Эдуард Ротшильд в конце 1939 года предусмотрительно перевел в канадский банк семейные акции нефтяной компании Royal Dutch. Но после капитуляции Франции правительство Канады заблокировало их, и весной 1940 года престарелый банкир эмигрировал в США с чемоданом драгоценностей, оцененных в миллион долларов, бросив все остальное на произвол судьбы. Когда началась война, его сын Та Ротшильд пытался спасти фамильный парижский банк De Rothschild Frere, но понял бессмысленность своих усилий и тоже отбыл за океан, оставив богатства и имущество нескольких поколений своей семьи Петену и Гитлеру.

Изъять их не составляло труда, ведь пятеро Ротшильдов возглавляли "список еврейских дезертиров", хотя многие члены банкирского семейства, включая женщин, были активистами движения "Свободная Франция" и сражались с нацистами на фронтах в рядах французской и британской армий. Два брата, Ален и Эли Ротшильды, провели пять лет в немецком плену, а жена Филиппа Ротшильда (урожденная графиня Элизабет Тейсье де Шамбор) за то, что ее муж примкнул к Шарлю де Голлю, была арестована гестапо и погибла в концлагере Равенсбрюк. Но 84-летний герой Первой мировой войны, он же покрывший себя позором маршал Петен, стараясь "ради спасения Франции" угодить Гитлеру, шел на всё.

Первым делом правительство Петена конфисковало фамильные особняки и замки Ротшильдов, а также их конные заводы. И когда после оккупации Франции новые власти решили возобновить работу ипподрома, то выяснилось, что бегать там некому, так как лучшие лошади принадлежали Ротшильдам. Также из меню даже самых дорогих парижских ресторанов исчезли лучшие во Франции вина с виноградников Ротшильдов. А в фамильном замке Лафит, где находились их винные погреба, разместился немецкий военный штаб. Но вскоре на замок и все его имущество наложил лапу рейхсмаршал Геринг, который вывез ценности замка и вино из его погребов в Германию, где потреблял его сам и потчевал своих гостей.

За богатства Ротшильдов разгорались жесткие схватки. Грызлись высшие нацистские чины, грызлись ведомства и грабительские команды. Когда 13 октября 1940 года германская полиция совершила рейд в парижский банк Ротшильдов, то обнаружила, что там уже побывали чиновники ведомства, занимавшегося изъятием иностранной валюты.

Но грызлись не только за имущество Ротшильдов. Осенью 1940 года между айнзацштабом Розенберга и зондеркомандой Кюнсберга, подчинявшейся Риббентропу, разгорелась драка за сокровища Лувра. Ищейки Кюнсберга, раздобыв музейные каталоги, нашли часть луврских картин и вывезли их в Берлин, что вызвало недовольство Розенберга. Особым приказом Кейтель дал приоритетное право на грабеж художественных ценностей Розенбергу, а Риббентропу достались архивы и иные хранилища документов. Но это не помогло. И лишь когда партнером Розенберга по мародерству стал Геринг, не ладивший с Риббентропом, страсти понемногу улеглись.

Также возникали раздоры между германскими оккупационными властями и правительством Петена в Виши, что иногда спасало ценное имущество от разграбления. Так, начальник Управления государственной собственности в правительстве Виши Морис Жанико, используя юридическую и бюрократическую казуистику, умудрился сохранить в целости парижский особняк Ротшильдов на улице Лафит, 19. В благодарность за это после войны Ги Ротшильд подтвердил на следствии, что во время оккупации Жанико был "истинным голлистом", и тем спас ему жизнь. Аналогичным образом была спасена большая часть сокровищ богатейшего парижского дворца Ротшильдов на улице Сен-Флорентин. Чиновники правительства Виши вывезли и спрятали их для себя на юге Франции. Немцы потребовали отдать им сокровища. Однако маршал Петен, ссылаясь на "разделение полномочий" между его правительством и оккупационными властями, ответил: "26 сентября 1940 года подразделение полиции обнаружило в особняке, принадлежавшем бывшему депутату парламента Морису де Ротшильду, большое количество полотен старых мастеров и античных золотых монет, которые оцениваются примерно в 350 миллионов франков. Они были вывезены на грузовиках из Мезон-Лафита в начале июня. Ценности конфискованы".