Михаил Кречмар - Полосатая кошка, пятнистая кошка Страница 15

…Я устроился на ветке и мог наблюдать за поединком. Оба противника выжидали. Тигр приседал, рычал, а буйвол всё кружил. Так прошло несколько минут, вдруг буйвол кинулся и пронзил тигра своими рогами. Тигр отпрянул, потом прыгнул на буйвола и вцепился клыками ему в бок. Потом он вихрем откатился, и я видел только пестроту травы и полос его шкуры.

Малайцы наблюдали за битвой так же страстно, как они обычно смотрят на петушиные бои. Они переговаривались и бились об заклад, чья возьмёт.

Тигр собрал все силы, испустил свой кашляющий рёв и кинулся на голову буйвола. Буйвол встретил это нападение, наклонив свою толстую шею. Но сила удара заставила его присесть на задние ноги. Он потрясал рогами, но тигр так вцепился в его голову, словно составлял с ней единое целое. Пока огромная кошка кусалась и царапалась, буйвол старался опять найти равновесие. Наконец, качая на рогах свой ужасный головной убор, он умудрился встать на ноги. С минуту он держал тигра в воздухе, потом, нагнув голову, сбросил его наземь. Медленно, согнув колени, он прижал тигра всей своей тяжестью к земле. Рёв, рык… и протяжный кошачий вопль… Буйвол тряс освободившейся головой, фыркая и мыча. Ноги его дрожали, но, так как тигр лежал ничком, он опять кинулся на него с такой силой, что, очевидно, сломал ему спинной хребет. Вой тигра становился всё слабее и слабее. Вид его безжизненного тела словно придал буйволу новые силы. С фырканьем, гневным и торжествующим, он топтал его копытами.

Когда бешенство буйвола утихло, он приостановился. Вся его огромная туша тряслась мелкой дрожью. Из носа и из ран у него текла кровь. И вдруг он начал мычать, жалобно, протяжно мычать.

— Это буйволица, — шепнул мне Абдул Рахман. — Она зовёт телёнка… Взберёмся повыше, туан, и мы увидим…

На месте битвы трава была совсем примята, но дальше она достигала большой высоты, и если мы хотели что-нибудь рассмотреть вдали, то надо было взобраться выше. Мы лезли по ветвям всё выше и выше.

— Смотрите! — закричал Абдул.

Он указал на маленькое, тёмное, лоснящееся тело, лежавшее в густой траве. Это был телёнок буйволицы, лежавший на боку и залитый кровью: тигр, вероятно, убил его одним прыжком. Буйволица, шатаясь, пошла к нему. Она стала над ним и начала его звать. Увидев, что он не движется, она нагнула голову и осторожно, бережно, приподняла его рогами. Он повис беспомощно, безжизненно.

Абдул сказал мне, и его тон был очень нежен.

— Буйволица и женщина, туан!.. Аллах создал их одинаково!

— Верно, — ответил я. — Но когда женщина в горе, помочь ей трудно. А что касается буйволицы, то с её горем можно быстро покончить. Сделать мне это?

— Да, туан, — ответил он. — У неё слишком много ран. Пошли ей ту пулю, которая скажет „прощай“».

Единственный реальный противник тигра в русской тайге, фото М. Кречмара

Несмотря на то что бурый медведь является практически равным соперником тигру, гималайский, или белогрудый, медведь — обычная пища нашего героя. Не брезгует полосатый хозяин Уссурийского края и своими родственниками. Исследователи неоднократно отмечали случаи нападения тигра на рысь.

Во время охоты тигр достаточно часто ставит под угрозу свою жизнь — по наблюдениям натуралистов, гораздо чаще, чем это диктует необходимость. Очевидно, он понимает, что является самым сильным и «вооружённым» зверем в природе, настоящим владыкой тайги или джунглей.

Волк считается прямым пищевым конкурентом тигра.

А право на такое звание необходимо постоянно подтверждать, иначе потеряешь репутацию как в глазах окружающих, так и в своих собственных. Оттого хищник и «лезет на рожон», иногда даже там, где мог бы отступить.

Сколько добычи надо тигру для жизни?

Говоря о тигриной охоте, нельзя упустить из виду и такое явление, которое ранее в специальной литературе было принято называть «избыточным убийством». Этот жутковатый термин появился под влиянием природолюбивых идей XIX века, противопоставлявших порочного Человека чистой Природе. Подразумевалось, что если люди берут от природы всё, что могут, то звери — только то, что необходимо. Эта идея просуществовала неоправданно долго, и её отголоски чувствуются в естествознании даже сейчас, хотя на практике она опровергается многочисленными фактами. Наиболее широко известны и показательны случаи с избыточным хищничеством волков. Но и тигр вполне способен убивать гораздо больше животных, чем он может «освоить». Вдумчивый исследователь амурского тигра А. Юдаков утверждает, что использование тигром мяса жертвы зависит не столько от её размеров, сколько от его — тигра — сытости. В восьми случаях, когда исследователи находили тигриную добычу, убитые животные были съедены наполовину и менее. Одна туша изюбря была обглодана вообще всего на пять процентов.

Кроме того, тигр склонен преследовать следующую жертву сразу же после успешной охоты. А. Юдаков и И. Николаев приводят в качестве примеров сразу несколько таких случаев. В одном из них тигрица убила косулю, провела возле трупа недолгое время и съела добычу почти полностью. Через километр с лишним пути от этого места она уже пыталась преследовать кабана, но неудачно, а чуть дальше убила другого кабана — сеголетка.

Подобным образом ведут себя тигры, попавшие в стадо рогатого скота. 11 сентября 1969 года в окрестностях посёлка Сокольчи Приморского края хищник зарезал в стаде молодняка сразу трёх животных.

Исходя из проведённых наблюдений, исследователи определили примерную потребность амурского тигра в мясе. По данным натуралиста Д. Пикунова, естественный годовой рацион нашего героя составляет девяносто-сто диких копытных.

Сколько может съесть тигр — вопрос, неоднократно задававшийся самыми разными специалистами. В ответ назывались самые разные цифры — от десяти до пятидесяти килограммов за один раз. Тот же А. Юдаков справедливо замечает, что оценка потребления мяса диким тигром затруднительна из-за того, что добыча достаётся зверю не через правильные, раз и навсегда заданные интервалы времени. Промежуток между очередными жертвами составляет от нескольких часов до одиннадцати суток, или в среднем пять дней. По расчётам А. Юдакова, в среднем за неделю тигр-самец практически поедает немногим более пятидесяти килограммов мяса, а самка — свыше шестидесяти. Получается, что в течение года одиночный тигр съедает около трёх тонн мяса. Учитывая, что далеко не все жертвы съедаются полностью, а также то, что среди них преобладает молодняк, получается, что самцы убивают за год около девяноста животных, а самки — более ста двадцати. «Взрослая самка давит зверя больше, но среди её жертв преобладают более мелкие животные», — утверждает А. Юдаков.

Охотясь, тигр «позволяет себе лишку», когда его добыча скована какими-нибудь неблагоприятными условиями, например глубоким снегом. Д. Пикунов, рассказывая об аномально снежной зиме 1987/88 года в бассейне реки Викин, говорит о том, что хищники в ту пору порезвились вволю, убивая зверей примерно вдвое против обычной нормы и съедая не больше трети туши каждой жертвы.

Таким образом, тигр, особенно в условиях умеренного климата на русском Дальнем Востоке, является самым эффективным и беспощадным крупным хищником из всех, которые могут повстречаться человеку.

А кто-нибудь в этом сомневался?

Глава 4

«Тигровая» вера

Количество поверий, примет и религиозных воззрений, связанных с тигром, намного уступает количеству суеверий и фольклорных мотивов, вызванных к жизни образами лося, северного оленя, волка или медведя. Это и неудивительно — тигр заселяет существенно меньшую площадь земной поверхности, нежели перечисленные выше древнейшие тотемы человечества. И к тому же этот зверь гораздо малочисленнее.

Естественно, самое большое влияние тигры оказали на верования тех народов, которые соседствовали с ними, — китайцев, корейцев, монголов, жителей Индостана и загнанных в леса Дальнего Востока потомков чжурчжэней — нанайцев и удэгейцев.

«Господин» Кореи и Китая

По тотемическим воззрениям древних корейцев, тигр, наряду с медведем, был одним из предков корейского народа. При этом медведь считается гораздо более разумным и соответственно более «человекоподобным» существом. Исходя из сравнительной оценки поведения этих двух видов животных, показанной в первой главе, с этим можно согласиться. Но древние жители страны Когурё (старинное самоназвание Кореи) придумали в объяснение этого факта следующую легенду.

«Хванун, сын Небесного правителя Хванина, страстно желал для себя земной жизни и хотел быть среди людей. Отец узнал о желании сына. Взглянув с небес на земли Самви и Тхэбэк, он понял, что его сын может принести людям много пользы.