Евгений Гернет - Ледяные лишаи Страница 22

Легко допустить, что температура Скандинавии при наличии по соседству не теплого Гольфстрима, а Гольфстрима с температурой тающих айсбергов, т. е. около 0°, не говоря даже ничего о распространяемых, вероятно, этими айсбергами туманах, должна была иметь понижение температуры не на 5° против современной, при котором все явления оледенения Европы, по мнению проф. Неймайра, очень просто объясняются, а, вероятно, много большее.

Говоря языком моей теории, айсберги, составлявшие непрерывный ледоход в Гольфстриме, понизили температуру, а следовательно, и снегонулевую поверхность до соприкосновения ее с пологими куполами или склонами в Великобритании, Скандинавии и, может быть, некоторых других местах Европы. Во всех этих местах образовались рефлекторные ледородные возвышенности и рефлекторные ледяные лишаи, которые, распространяясь, вызывали появление новых ледородных возвышенностей и т. д. Все эти рефлекторные ледяные лишаи — Лабрадорский, Скандинавский, Британский, Альпийский и др. — все вкупе вместе с покрывшимися льдом морями составляют один Великий Гренландский ледяной лишай.

Теперь, я думаю, не нужно объяснять, почему морское население раньше реагировало на приближение ледниковой эпохи, чем наземное.

Айсберги, о которых мы говорили в предыдущем разделе, направлявшиеся на юг, там постепенно бесследно таяли. Другое дело — айсберги, направлявшиеся в полярный океан.

Возможно, что те мелкие айсберги, которые Гольфстрим выхватывал из пересекавшего его моря плывущих к югу айсбергов, в полярном океане тоже бесследно таяли, и накопления айсбергов в эту фазу жизни Гренландского лишая не было. Но мало-помалу, кроме этих айсбергов, в полярный океан стали поступать громадные айсберги, рожденные уже не Гренландией, а рефлекторными лишаями, Европейскими и Канадскими. Тогда поступление новых айсбергов в полярный океан превысило их таяние там.

Количество айсбергов в полярном океане ежегодно увеличивалось. В летнее время поверхность айсбергов поглощала тепло на таяние, т. е. стремилась к созданию в полярном океане температуры 0°, а в зимнее время поверхность айсбергов лучеиспускала, как и всякая твердая поверхность, т. е. стремилась к созданию там астронормальной температуры. Отсюда понятно, что увеличение количества айсбергов в полярном океане сопровождалось снижением и летней и зимней, а следовательно, и годовой температуры.

По вероятным условиям течений в полярном океане скопление айсбергов должно было начаться у берегов Канады, где благодаря снижению температуры снизилась снегонулевая поверхность, чем и надо объяснить далекое простирание к западу ледяного покрова Канады.

Но скопляющиеся в полярном океане айсберги, помимо снижения там температуры, вызывали по мере своего накопления еще и другое явление — зимнюю сухость климата. Влияние этого явления на снегонулевую поверхность, как известно, прямо противоположно первому явлению — снижению температуры. В то же время нетрудно понять, что, пока айсбергов было мало, преобладало снижение температуры (представим себе один неподвижно стоящий айсберг — снижение температуры в районе его, очевидно, будет, но зимней сухости климата он, конечно, не даст). Поэтому вначале скопляющиеся айсберги должны были еще более снижать снегонулевую поверхность, что мы и видели выше в Канаде.

Но по мере накопления айсбергов в большем количестве доминирующее влияние на снегонулевую поверхность должна была оказать зимняя сухость климата, ибо снижение температуры имеет предел (современная температура: зимой — астронормальная, а летом — таяния снега), тогда как зимняя сухость климата при всякой температуре, в том числе и при современной, в пределе стремится поднять снегонулевую поверхность до бесконечности, т. е. уничтожить вовсе снегоизбыточный слой.

Таким образом, по мере дальнейшего накопления айсбергов в полярном океане снегонулевая поверхность в Гренландии все поднималась и наступил момент, когда на Гренландском ледяном покрове накопление снега выше снегонулевой поверхности уравновесилось избытком его таяния ниже ее. Тогда Гренландия, понятно, прекратила, практически говоря, рождать айсберги.

В Канаде к этому моменту снегонулевая поверхность по той же причине поднялась уже настолько высоко, что ледяной покров ее в целом уже таял — избыток таяния ниже снегонулевой поверхности превосходил накопление снега выше ее. Постепенно этот покров растаял совсем.

В Европе мы имеем нечто иное. Здесь поднятие снегонулевой поверхности из-за сухости климата, созданной айсбергами полярного океана, если и было, то имело лишь второстепенное значение в прекращении оледенения. Тут дело в Гольфстриме. Пока Гренландия усиленно рождала айсберги, Гольфстрим, как мы видели, представлял собой как бы реку во время ледохода, это-то обстоятельство и вызвало оледенение Европы. Но по мере поднятия снегонулевой поверхности в Гренландии уменьшалось количество рождаемых ею айсбергов и повышалась температура Гольфстрима. Когда Гренландия почти вовсе прекратила рождать айсберги, Гольфстрим принял свою почти естественную (доледниковую) температуру, что оказалось достаточным, чтобы поднять снегонулевую поверхность Европы, господствующие ветра которой дуют с Гольфстрима, настолько, что ее ледяной покров мог стаять.

Что касается самих скопившихся в полярном океане айсбергов, то они там по мере своего накопления, как уже говорилось, снижали температуру, доведя ее в конце концов до современной — зимой астронормальной, а летом температуры таяния льдов.

Таким образом, под влиянием всей массы льдов полярного океана там установился современный полярный климат, а уж под влиянием этого климата в каждой отдельной части полярной области и полярного океана имели место явления, происходящие уже под влиянием этого климата, т. е. замерзание свободной воды, где таковая случалась, смерзание айсбергов друг с другом в один сплошной покров и т. п. Под влиянием ветров, которые сметали снег с более высоких точек покрова на более низкие, талой воды, которая стекала туда же (а в морозы там замерзала), и тому подобных причин, покров этот постепенно нивелировался, стремясь превратиться в ледяное поле.

Течения полярного океана, надо думать, прижимали ледяной покров к канадским берегам. Благодаря этому в летнее время, когда вследствие таяния у краев покров уменьшался по площади, он весь перемещался несколько к Канаде, образуя свободную воду у азиатских берегов. Зимой под влиянием климата, созданного всем покровом, свободная вода у азиатских берегов замерзала и в последующее лето уже не оттаивала, а только перемещалась со всем покровом несколько к Канаде, давая место новой свободной воде, с которой в последующий год происходило то же самое, и т. д.

Таким образом, основной покров океана, состоявший из смерзшихся айсбергов, постепенно сменился покровом, произошедшим от непосредственного замерзания воды, благодаря климату, созданному айсбергами и затем непрерывно поддерживаемому всей массой постоянно находящегося в океане льда независимо от его происхождения — айсбергового или морского.

Пусть все это так — вероятно, скажет читатель — но поскольку нормальная температура полярной области по нашей теории миоценовая, т. е. значительно более высокая, чем сейчас, а ни Гренландия, ни Канада, ни Европа теперь айсбергов в полярный океан не посылают, то лед там, каково бы ни было его происхождение, должен бы довольно быстро таять, тогда как в действительности если там таяние и происходит, то такое ничтожное, что человечество не могло до сих пор его даже заметить. Как же это объяснить?

Прежде чем объяснить причину медленности таяния полярного океана, мне придется сделать небольшое отступление и поговорить о двух естественных состояниях Земли — безледном и оледенелом.

Представим себе, что мы при помощи волшебной палочки покрыли все земные материки таким слоем снега или льда, чтобы в течение одного года он не мог растаять, но влажность климата и солнечное тепло при этом остались бы неизменными. Затем вообразим, что действие волшебства прекратилось и снежно-ледяной покров был бы предоставлен своей естественной участи. Что бы с ним случилось после этого?

Необдуманный ответ на этот вопрос напрашивается сам собой: на второй год весь этот снег или лед должен растаять.

Между тем это, конечно, не так… Нетрудно доказать, что после насильственного покрытия материков таким слоем снега или льда оледенение нашей планеты стало бы перманентным и что общее количество снега и льда на материках ежегодно увеличивалось бы, а не таяло.

Прежде всего попытаемся определить температуру поверхности материков, покрытых целый год снегом или льдом. Нетрудно понять, что в теплое время года — летом и (или) днем — снежно-ледяной покров будет таять и температура на его поверхности будет 0°. В холодное же время года — зимой и (или) ночью — температура будет приблизительно настолько ниже 0°, насколько велики в данной местности суточные и (или) годовые амплитуды температур, и во всяком случае ниже 0° не менее чем на половину этих амплитуд.