Вера Курская - История лошади в истории человечества Страница 27

Лошадей в Грузии разводили на горных пастбищах. Но осенних пастбищ в горах нет, поэтому все лошади осенью загонялись в конюшни.

К тушинской лошади по типу близки кабардинская и карачаевская, но последние крупнее. Лошади Северного Кавказа происходят от персидских, арабских и туркменских лошадей. Считается, что карачаевская и кабардинская породы сформировались к XV–XVI векам. Есть предание, что лучших жеребцов для разведения выбирали, заставляя их проходить испытание. Жеребцов загоняли в ущелье, выход из которого заваливали камнями и деревьями. Те, которые смогли выбраться, получали косяк кобыл. Однако жеребцов использовали только для разведения, но никак не для езды. Этому есть практическое объяснение: жеребцы ржут чаще, чем кобылы и мерины, — ржанием они предупреждают других лошадей о своем появлении и вызывают своих противников на бой — и тем самым могут выдать всадников, затаившихся в засаде.

Евразийские степи — это обширный регион, протянувшийся по центральной части Евразии от территории современной Румынии, Венгрии и Украины через южную часть России, север Казахстана, Южную Сибирь, Алтай, Туву, Монголию и Забайкалье. Эти бескрайние равнины, поросшие травой, — благоприятное место для разведения лошадей. На протяжении тысячелетий сотни племен и народностей кочевали здесь со своими стадами. Лошадь была главным спутником и помощником человека — на ней охотились, ее запрягали в повозки. Кроме того, лошадь была источником пищи (конина, кумыс) и материалов для разных хозяйственных нужд (конский волос, шкуры).

В пределах одной книги мы не можем рассказать о роли и месте лошади в жизни всех племен, кочевавших по евразийским степям. Впрочем, это и не нужно, так как способы разведения, ухода и использования лошадей у разных кочевников схожи. Мы остановимся на истории конного дела некоторых племен, оставивших наиболее заметный след в истории.

Наверное, стоит начать со скифов (I тысячелетие до н. э.), ведь они были не просто крупным кочевым народом — скифы стали первыми всадниками евразийских степей, широко известными древнему миру. В Библии об этом степном народе говорится: «Вот, поднимается он подобно облакам, и колесницы, его — как вихрь, кони его быстрее орлов» (Иер. 4:13). Иеремия называет скифов народом древним, сильным и храбрым, сравнивает скифский колчан с «открытым гробом» (Иер 5:15–16). Мы уже говорили, что в Палестине коневодство не было развито, следовательно, серьезной конницы или колесничного войска там не было. Нетрудно представить себе, какое впечатление производили на жителей Земли обетованной скифские всадники.

Впрочем, термин «народ» или даже «племя» можно применить к скифам с большой долей условности. Скорее это была группа племен, о степени политической консолидации которой судить трудно. Но как бы там ни было, скифам удалось создать нечто вроде степной империи, которая просуществовала в Северном Причерноморье почти тысячелетие — с VIII века до н. э. до второй половины III века н. э. Поддерживать существование крупного, подобного государственному, образования без сильной армии невозможно. Основной военной силой скифов была конница. Изначально она была только легкой, но с VI века до н. э. у скифов появились и тяжелые панцирные всадники.

Античные авторы сообщают о скифском способе сражаться «посредством бегства», то есть на скаку обернуться в седле и стрелять в преследующего врага. Скифы были искусными стрелками, они использовали относительно небольшие луки и разного вида стрелы, дротики для метания и короткие копья. Способ сражения «посредством бегства» оправдывал себя в степи при сражениях с такими же всадниками, но в Передней Азии, где были укрепленные города, он оказался бесполезным, и скифы не смогли совершить в этом регионе никаких завоеваний. На противника они обычно надвигались конной лавой, затем осыпали его градом стрел, иногда отравленных, и дротиков, затем шли в рукопашную. В бою сражались не только люди, но и лошади: Плиний Младший пишет, что, когда одного скифского царька убили во время боя и противник спешился, чтобы снять с поверженного врага доспехи, он был убит его конем.

Скифские кони славились выносливостью и неприхотливостью. Страбон писал, что скифы и сарматы кастрируют своих лошадей, чтобы сделать их более послушными. Филипп Македонский пригнал в Македонию табуны скифских лошадок для своей конницы. Согласно сохранившимся изображениям, это были кони маленькие, 120–130 сантиметров в холке, коротконогие и грубокостные, косматые, горбоносые. Но существовал и другой тип скифской лошади — более крупный, не менее 150 сантиметров в холке, а иногда и выше, с длинной шеей и длинными сухими ногами. Останки таких лошадей находят и в Причерноморье, и в алтайских курганах скифской эпохи — так далеко простирались владения этого народа. Высокие скифские кони отдаленно похожи на туркменских лошадей, причем на некоторых останках сохранился волос с характерным золотистым блеском. Не известно, попали эти лошади на Алтай к скифам в качестве трофеев или разводились ими самими.

Алтайские курганы скифской эпохи относятся к V–III векам до н. э. В них многое хорошо сохранилось, включая изделия из войлока, кожи и ткани. Возле деревни Берель в 1998 году был обнаружен могильник III века до н. э., уже частично разграбленный. В северной его части лежали тринадцать лошадей мужского пола (жеребцы и мерины) с украшениями и снаряжением. Они лежали головами на восток, ноги их были поджаты. У трех из них были позолоченные деревянные рога, приставленные к головам. Возможно, это свидетельство совершения жертвоприношения по случаю похорон вождя. По таким случаям могли приносить в жертву не только коней: Геродот описывает ритуал царских поминок, при котором убивают слуг и лошадей, набивают их тела опилками, сажают человеческие трупы на лошадиные и устанавливают на кольях вокруг могилы.

Лошади из кургана возле деревни Берель были протестированы по ДНК. Они, как выяснилось, образуют семь генетических групп. Как удалось установить, скифские лошади родственны нескольким современным породам Европы, а также тувинской и корейской, а по материнской линии близки к китайским, тувинским и анатолийским лошадям.

Для нас представляет интерес и большой каменный курган в районе реки Улаган на Алтае. Это княжеская могила. IV–III веков до н. э., в которой человеческое захоронение в срубе было разграблено, но захоронение коней за стеной сруба оставлено нетронутым. Среди лошадиных останков выделяется конь темно-рыжей масти с выраженным золотистым блеском, ростом не ниже 150 сантиметров, благородных восточных линий, с большой сухой головой и длинной шеей, высокой холкой, короткой спиной и длинными ногами. Возможно, это был конь князя. Судя по зубам, ему на момент смерти было больше 20 лет, за ним, без сомнения, бережно ухаживали. Рядом сохранилась маленькая плеточка — сугубо символическая, так как ею невозможно больно ударить. Остальные лошади в этом захоронении рыжие и золотисто-гнедые, среди них нет саврасых или мышастых, характерных для современных алтайских лошадей. Грива «главного» коня пострижена и схвачена нагривниками, хвост пострижен у основания репицы и заплетен в косу. У остальных лошадей хвосты также заплетены в косы или имеют узлы посередине. По своему типу этот конь, как отмечает Витт, ближе всего к лошадям на изображениях из Малой Азии. Лошади восточного типа могли быть у скифов Алтая как исключение, как богатый трофей, привезенный из дальних стран, хотя их молодняк мог выращиваться и на месте.

В погребении жрицы в кургане № 66 между деревнями Бобрица и Студенец на берегу старицы Днепра рядом с телом покойной обнаружили уздечный набор, а рядом коня в богатой уздечке. В лесостепной зоне Скифии встречаются кенотафы, в самых богатых из которых лежат оружие и уздечные наборы. Уздечки встречаются с костяными, бронзовыми и железными псалиями. На металлических частях конской амуниции часто встречается изображение змееногой богини земли Апи. У царских скифов также известно божество Тагимаса (Тагимасад), покровительствующее коневодству. С IV века до н. э. у скифов появились стремена (возможно, заимствованные с Востока) в виде ременных петель, о чем свидетельствует, в частности, изображение на вазе из Чертомлыка. Подпруги седел иногда украшались металлическими бляшками.

Скифское прикладное искусство создало так называемый звериный стиль, отличающийся множеством изображений животных, в том числе и лошадей. По мнению Раевского, копытные в зверином стиле символизировали мир людей, или нашу реальность, а хищники — смерть. Много встречается и так называемых сцен терзания, когда лев или волк убивает лань или лошадь.

Сколько-нибудь подробных сведений о коневодстве скифов и его методах не сохранилось, но Помпей Трог (I век до н. э. — I век н. э.) рассказывает любопытную легенду. У скифского царя были отличные кобыла и жеребец, мать и сын. Чтобы закрепить их признаки, царь случил их между собой. Когда жеребец и кобыла узнали о том, кем они приходятся друг другу, они совершили чисто человеческий поступок — самоубийство, прыгнув со скалы. По этой легенде можно сделать вывод, что скифы практиковали инбридинг (близкородственное скрещивание) и конюшенное содержание — иначе каким образом мать и сын могли быть разлучены и через какое-то время не узнать друг друга? Возможно, многие степные коневоды не одобряли инбридинг (что логично, ведь табу на инцест между людьми возникло достаточно рано) и складывали об этом поучительные предания.